Случайный нянь
Шрифт:
Но Антон, похоже, не спешил. Он посмотрел в опустевшую чашку, где на самом дне остался тёмный осадок, и неожиданно спросил:
– А гадать на кофейной гуще умеете?
– В Антоново умеют, – выдохнула Маша и, поймав на себе вопросительный взгляд, пояснила: – Деревня такая. Никогда там не были?
– Неа, я больше по заграницам как-то. Хотите попробовать?
– За границу?
– Погадать!
– А, давайте!
Антон взял свою чашку, несколько мгновений покрутил её в руках и, резко перевернув на блюдце, посмотрел
– Теперь вы.
– Там кофе.
– По правилам надо допить, если хотите правдивый ответ.
Маша залпом опрокинула в себя оставшиеся несколько глотков, в точности повторила манипуляции Антона и вопросительно подняла глаза:
– Что дальше?
– Думайте о том, что вас больше всего тревожит. Только чашку не отпускайте.
Маша задумалась. Что её сейчас тревожит? Сука Шакалов! Но это все мелочи… Сердце зашлось, ведь как-то нечаянно Маша про Антоново вспомнила, а там прошлое её, там Юра… Она взглянула на сидящего напротив мужчину и выпалила:
– Замуж выйду?
Антон оторопело посмотрел на неё и удивлённо спросил:
– Реально, беспокоит? Молодую, симпатичную, с жильём и хорошей работой? Тут, не гадая, можно сказать – без проблем! Стоит только захотеть. Другое дело – хотите ли вы этого.
Маша смущённо отвела глаза, а в голове все ещё звучал его голос: «Хотите ли?» Действительно, а нужен ли ей кто-то ещё в их маленьком с сыном мирке? Чужой мужчина никогда не сможет заменить Олежке отца. Тем более, что ее сын не совсем обычный ребёнок. Олег… Вот, что ее беспокоит!
Размышления прервал уже привычный баритон:
– Думаю, можно смотреть.
Антон перевернул свою чашку и стал увлечённо разглядывать дно.
– Что у вас? – поинтересовалась Маша.
– Кхм, много кривых линий. Это означает, что в моем окружении полчища врагов. В общем-то, неудивительно… А у вас что?
Антон приподнялся и заглянул в кружку Марии. Молнией пронеслись обрывки воспоминаний из далекого детства. Тогда его бабка, которую одни называли ведуньей, а другие – ведьмой, гадала какой-то женщине, приехавшей издалека. Пятилетний Антон бегал за удравшим поросенком и сунул любопытный нос в чашку бабкиной гостьи. Там он увидел точно такой же рисунок, что теперь красовался у Маши. Женщина та, вся в слезах, очень скоро уехала, а бабушка ещё долго что-то шептала про проклятие и охала, потряхивая седой головой.
– Если честно, не помню, что это значит, – поежившись, соврал Антон. Он не хотел пугать Машу своими предположениями.
Девушка нахмурилась и скептически изогнула аккуратную бровь:
– Зачем тогда гадать предлагали? Думаю, ваша одежда уже высохла.
– Конечно, – прищурился Антон, – если вы запустили стиральную машину. А я, признаться, этого не помню…
– В смысле? Вы же сами клали туда свои вещи!
– Клал. Но я, простите, не привык хозяйничать в гостях. А потом вы со своим кофе… А я последний раз вчера ел. Кстати, где мороженое?
– Мороженое Олег съел, если вы забыли! Тоже мне – еда! И не надо так смотреть, у меня не ресторан.
Антон удивленно уставился на Машу, пять минут назад бывшую премилой особой, а теперь вдруг выпустившей коготки.
– Я за вашим ребёнком не следил, потому что к обязанностям няни приступаю только с завтрашнего дня, согласно нашей договоренности. Или уже не приступаю? Мне, знаете ли, истеричных дамочек по жизни и без вас хватает! – он закипал, хотя прекрасно понимал, что сейчас собственноручно пилит сук, на котором так удачно примостился.
– Вы не уйдёте, – уверенно заявила Маша.
– С чего это вдруг?
– А вы бы не пришли тогда. Или хотите сказать, что не могли позволить себе просто зайти в ближайший бутик и купить новую одежду? Не знаю, что там у вас стряслось, но чёрта с два вы откажетесь сидеть с моим сыном!
Антон исподлобья взглянул на диктующую свои условия девицу и задумался: «Вот ведь послал боженька умную бабу! Нет, чтоб дурочку какую-нибудь! А у этой, как будто яйца стальные под цветастой юбкой! И права ж, зараза! За исключением того, что я теперь себе кроссовки «Абидабас» буду покупать у корейцев на рынке… Вот влип, блин».
– Все. Закрыли тему. Завтра к восьми приду. Вещички, простите, отдать пока не могу. Не слишком прилично по городу в расстёгнутой до пупа рубашке ходить, конечно, но спасибо и на том.
Вылетев из-за стола, Антон открыл входную дверь и, обернувшись, заметил:
– Кстати, промок я именно благодаря вам, поэтому не надо делать из меня козла отпущения. Спасибо за кофе.
Не давая Марии сказать и слова, он резко вышел, хлопнув дверью. Маша подбежала к окну и, распахнув его, крикнула:
– В семь! Я просила в семь!
Но Антон спешно пересёк дорогу, даже не обернувшись. Опустившись на стул и запоздало включив кондиционер, Маша позвала сына:
– Олег, подойди, пожалуйста.
Он не реагировал.
– Олег!
Мальчик нехотя подошёл к матери. Маша обняла его, чмокнула в макушку и улыбнулась.
– Тебе понравился дядя Антон?
– Я не хочу, чтобы он был моей няней, – надулся Олег.
– Он хороший, – Маша сделала вид, что не услышала последней фразы. – Вот увидишь, вы подружитесь.
– А ты?
– Олег, ты же знаешь, маме надо работать.
– Ты всё время работаешь!
– Ну, не куксись, – Маша потрепала сына по волосам. – Хочешь, в выходные сходим куда-нибудь? В кино? Или в сквер? А когда у меня будет отпуск, съездим в Диснейленд. Что скажешь?
Всё ещё хмурясь, Олег исподлобья посмотрел на маму:
– Правда?
– Честно-честно.
– А когда у тебя отпуск?
– Думаю, скоро. А пока будь хорошим мальчиком и пообещай, что не будешь пакостничать, иначе дядя Антон уйдёт, и меня не отпустят.