Случайный попаданец
Шрифт:
Стоило определиться, о чем говорить страже. Ответ на вопрос, зачем он туда пошел среди ночи, был придуман заранее. Для этого Лерк по рекомендации Рыгало познакомился с девушкой довольно свободных нравов. В районе Нахаловка таких хватало, но подругу для Лерка Рыгало выбрал сам. И условное место встречи выбиралось с тем расчетом, чтобы, отвечая под венцом истины, Лерк вполне мог сказать, будто ходил к дому своей знакомой, но не встретил ее и вернулся. Именно об этом он и поведает страже. Шел к подруге, ограбили, хорошо хоть не убили. Ценностей с собой не было. Все.
Мелькнула мысль наврать Резусу, что украли найденный ими артефакт, но Рыгало приказал вовлечь партнера в криминальный бизнес. Пока втемную, сообщив, что нашел скупщика, который нарушает общую корпоративную договоренность и скупает артефакты заметно дороже. Спорить с боссом
Лерк принялся думать о партнере-искателе. Он никак не мог его понять. Вначале ему показалось, что Резус, как и он сам, имеет проблемы со стражей. Потом, увидев, что парень совершенно свободно общается с дознавателем, Лерк изменил свое мнение. Когда тот легко смирился с потерей первого найденного артефакта, он посчитал, что связался с простым лохом. Хотя на лоха Резус не очень походил. Слишком хорошо знает артефакты и места, где их можно найти.
«Ладно, отдам четыре монетки, все равно шесть за прошлый артефакт в другом месте лежат, — решил Лерк. — Нет, лучше три, про четвертую скажу — моя. Или лучше две. Когда спросит про последний артефакт».
Глава 4
На следующий день город буквально стоял на ушах. И вовсе не из-за того, что в трактирной драке прирезали парочку сомнительных личностей или одному малолетнему искателю переломали кости. Местный глава стражи моментально разобрался в истинной причине драки, и сейчас стражники рыли носом землю в поисках умельца, изготовившего магическую мину, или искателя, ее притащившего. По слухам, искали некоего Крысеныша, мальчишку четырнадцати — семнадцати лет, связанного с главой бандитской шайки. Якобы это он приволок магическую гадость. К нашему с Лерком счастью, следствие, похоже, не располагало не только свидетелями, но и уликами. В противном случае нас бы уже допрашивали. Если у них имелись остатки мины, они бы тупо опросили всех скупщиков, наш гильдейский легко бы опознал доработанный мною коммутатор — и все, абзац, пишите письма до востребования.
Причину того, что это еще не сделано, я видел в алчности местных стражей порядка. Скорее всего, запылили вещдок и по-тихому сдали в скупку. Хотя могли просто не понять, где была ловушка. Та была одноразовой и наверняка развеялась после срабатывания. Но я все равно предпочел провести ближайшие недели под землей. Благо повод нашелся беспроигрышный. На лечение Лерка мы взяли в гильдии кредит под драконовский процент.
Нет, я совсем не дурак и сразу догадался, кто такой Крысеныш. К Лерку никаких теплых чувств я не испытывал, но прекрасно понимал: если повяжут его, следующим повяжут меня. Надо либо сматываться, либо выгораживать Лерка. Напарника обещали поставить на ноги примерно за месяц-полтора и просили за это двадцать пять серебряных. Еще пять серебряных стоили особое питание, уход и аренда постоянной комнаты для меня. Постоянная комната мне не без надобности, но если от этого конечная сумма не изменится, то почему бы и нет.
Гильдия, кстати, наличных денег мне не давала: все операции было совершены в форме расписок. Понимают, что с деньгами искатель может запросто свалить, наплевав на своего товарища. А кредит я взял из очень простых соображений: теперь у меня есть железный повод почти не вылезать из подземелий. Еще бы, набегавший процент — один серебряный в месяц — заставлял шевелиться. Вот я и шевелился.
Однако поиск артефактов давно отошел на второй план. Прежде всего я обустроил свое подземное жилище. Разгреб и вынес мусор, попутно обнаружив в полу люк, расположенный напротив потолочного. С помощью плетения, найденного в базе, срезал и выбросил остовы столов и кресел. Замаскировал пробитую нами дыру в потолке, соорудив незаметный люк из подходящего по фактуре камня, вырезанного в одном из соседних проходов. Действовать в одиночку оказалось не намного сложнее, чем вдвоем, а иногда было даже проще: не приходилось скрывать свои действия от напарника. Немного не хватало грубой физической силы, особенно при монтировании скрытого потолочного люка, но все же я справился.
Потом наступило время артефактов. Открыв потолочный люк (для этого пришлось восстановить магическую часть управляемого замка), я проник в небольшую шахту. К ее стене была приделана лестница, поднявшись по которой я оказался в почти такой же комнате, только на уровень выше. Все то же самое: кроме коммутаторов, ничего не работает. Еще уровнем выше, на стеллаже, оказался небольшой склад разнообразных, полностью исправных законсервированных видеокамер. Я сразу получил в свое распоряжение более двадцати штук. Помимо этого на нижней полке стеллажа обнаружились два видеомонитора и устройство, предназначенное, судя по небольшому экрану и торчащему выводу с характерным разъемом, для тестирования видеосетей. Все подключено к специальному оборудованию, поддерживающему уровень энергии, необходимый для обеспечения целостности плетений.
В одном из видеомониторов оказалась сломана панель. Честно говоря, я ее испортил сам. Поторопился и, вынимая, оторвал разъем для подключения магопровода. Вероятно, когда-то все было закреплено в корпусе, позднее рассыпавшемся. Но со вторым видеомонитором я, наученный горьким опытом, был аккуратнее. Специально притащил сверху кусок твердой смолы, практически канифоли, и, расплавив, тщательно залил пространство вокруг разъема, жестко зафиксировав его. Когда масса застыла, спокойно отключил технологическую подачу энергии и достал панель с полки.
Не приходилось сомневаться, вокруг панели, которая имела вид каменной пластины, когда-то был корпус из материала, до меня не долежавшего. Его неплохо заменила деревянная рамка-коробочка, сделанная на заказ одним местным столяром. Той же самой смолой я закрепил пластину внутри рамки и наконец подключил свое творение к штатному разъему в одной из наблюдательных комнат. На экране появилось черно-белое меню. Сразу бросилось в глаза, что язык меню совершенно отличается от ставшего привычным языка создателей моего магокомпа. Но после небольшого замешательства я с радостью осознал, что понимаю и этот язык. Экран оказался сенсорным. Немного полазив по меню, получил картинку с одной из работающих камер. Качество картинки, по земным понятиям, довольно среднее. То есть для наших систем видеонаблюдения — отличное, а для бытовой видеотехники — отстойное. Попытался разобраться с прибором. Ничего особенного. Несколько настроечных картинок (интересно, что и как по ним настраивать, никаких возможностей настройки я не видел) и маленький экранчик — полный аналог большой видеопанели, только разрешение значительно хуже.
Развлечение с мониторами и камерами подтолкнуло меня к детальному изучению их работы. И тут начали вылезать серьезные отличия между модулями из моей базы и используемые в камерах и панелях. В моих базах при видеообработке предпочтение отдавалось неким подобиям нейронных сетей, работающих с многоуровневыми сигналами. Попытка получить информацию об их принципах действия вывела меня в раздел документации, посвященной базовой математике. Не знаю, может, для них она и базовая, но мне так не показалось. У меня не возникло даже тени понимания тех странных функций и не менее странных операций с ними. В изученных мной устройствах древних, наоборот, рулила двоичная система счисления и алгоритмы кодирования, явно сходные по принципам действия с математикой моего мира. Самое забавное, что входные и выходные модули были идентичны, мне даже удалось, подключившись к плетениям одной из камер, получить видео на свой внутренний экран. Экспериментировать с выводом я не рискнул, боясь испортить единственный доступный мне видеоэкран.
А вот эксперименты с амулетами пришлось пока приостановить. Создание логических структур трудностей не вызывало, трудности возникли с созданием точной геометрии плетений в объеме. Причина — в подвижности головы, вернее сказать, в микродвижениях, производимых неосознанно. Для простых плетений, накладываемых почти мгновенно, эта проблема не стояла, а вот создание плетений типа экранов, в которых содержатся десятки тысяч мельчайших структур, требующих точного позиционирования относительно друг друга, становилось невозможным. Другой проблемой, плавно вытекающей из предыдущей, было точное позиционирование создаваемого плетения относительно материального носителя. И если первую задачу можно было решить методом создания плетения, не привязанного к объекту, с последующим «впечатыванием» в заготовку импульса силы, то вторая задача простого решения не имела. Создатели моего магокомпа рекомендовали использовать для этих целей особые печати. Это такие магические структуры, способные воспроизвести заданное плетение с привязкой к неким точкам заготовки, заранее помеченным определенным образом. Фактически — специализированные амулеты.