Случайный роман (сборник)

Рубальская Лариса Алексеевна

Мулатка-шоколадка

Там, где пальмы в небо стрелами,Птицы райские звенят.Там девчонка загорелая,Ты с ума свела меня.Мы с тобой – два разных полюса —Стылый север, жаркий юг.О любви я сразу понял все,Лишь тебя увидел вдруг.Моя мулатка, мулатка-шоколадка,Ребенок милый солнца и волны,Но почему мне так в твоих объятьях сладкоВ лучах банановой страны?Но жизнь моя – капризная лошадка,Опять в снега, домой меня умчит.Моя мулатка, ты как шоколадка,А шоколад всегда горчит.На песке следы сливаютсяИ теряются в волне.Шоколадная красавица,Что ты знаешь обо мне?Ты мне что-то шепчешь ласковоНа полночном берегу.Я навек бы здесь остался бы,Но без снега не могу.

Мужская история

Снова осень

дворы засыпает,Небо серое смотрится в лужи.Я сегодня один засыпаю,Ты сказала, что так тебе лучше.Вектор грусти направлен на вечность,Сколько мне суждено, я не знаю,Только кардиограммой сердечнойЯ сегодня врачей напугаю.Листья кленов ладонь обожгут,Я на грусть эту осень потрачу.Одного я понять не могу:Кто сказал, что мужчины не плачут?Мы по рюмке с ребятами вмажем,Мы пропьем эту горькую осень.Что со мной, на словах не расскажешь,И ребята поймут и не спросят.Ты раскаяньем душу не мучай,Улетай в небо птицею вольной.Я хочу, чтоб тебе было лучше,Как бы мне это ни было больно.

В Михайловском

Когда от шума городскогоСовсем покоя нет душе,Полночи поездом до Пскова,И вы в Михайловском уже.Там мудрый дуб уединенныйШумит листвою столько лет.Там, вдохновленный и влюбленный,Творил божественный поэт.В аллее Керн закружит ветерБалет оранжевой листвы,И в девятнадцатом столетьеУже с поэтом рядом вы.Но не спугните, бога ради,Летучей музы легкий след!Вот на полях его тетрадиГоловки чьей-то силуэт.Слова выводит быстрый почерк,За мыслями спешит рука,И волшебство бесценных строчекЖить остается на века.А где-то слезы льет в подушкуТа, с кем вчера он нежен был,И шепчет, плача: – Саша! Пушкин!А он ее уже забыл.Уже другой кудрявый генийСпешит дарить сердечный пыл,Их след в порывах вдохновенья —И легкий вздох: – Я вас любил…Любил, спешил, шумел, смеялся,Сверхчеловек и сверхпоэт,И здесь, в Михайловском, осталсяПрелестный отзвук прежних лет.При чем же бешеные скорости,При чем интриги, деньги, власть?Звучат стихи над спящей СоротьюИ не дают душе пропасть.Я помню чудное мгновенье!Передо мной явились вы!Но… надо в поезд, к сожаленью, —Всего полночи до Москвы.

Безумный аккордеон

Дышала ночь магнолией в цвету,Звезду поймал ты в руки на летуИ протянул, смеясь,А я вдруг обожгласьОб эту неземную красоту.Нас аромат магнолий опьянял,Ты со звездою сравнивал меня,И, ночью изумлен,Звучал аккордеон,Даря нам танго, полное огня.Безумный аккордеонКак будто тоже был влюблен,И танго страсти игралНам до утра.Сводил с ума внезапный звездопад,Я что-то говорила невпопад,Меня ты целовал,И что-то колдовалТвой жаркий и опасный карий взгляд.Казалось мне, что это все всерьез,Куда же вдруг исчез весь твой гипноз?Аккордеон все пел,Как будто бы хотелПродлить мгновенья сладких, нежных грез.Виноват во всем, наверно, тот аккордеон,ВиноватМузыкант,А ты – лишь сон, мой сладкий сон.

Романовы

В одеждах, заботливо отутюженных,Семейство Романовых собралось за ужином.Царица, царь, вокруг дети славные.Еще далеко до событий кровавых.Мгновенье застыло на фотографии.Романовы, чем вы стране не потрафили?Вы столько лет царили исправно.Еще далеко до событий кровавых.Взгляд опечален, прозрачная кожица.Алешенька, как-то судьба твоя сложится,Болезнь твоя – рана души и отрава.Еще далеко до событий кровавых.Ах, доченьки милые, родителей счастье —Ольга, Татьяна, Машенька, Настя.Четыре веселых свадебки справим.Еще далеко до событий кровавых.Николушка, Алекс, голуби нежные.На желтеньком фото вы вместе по-прежнему.В России всегда особые нравы.Еще далеко до событий кровавых.Еще разговоры о будущем лете,О том, как в Ливадию вместе поедем.Там море, там чайки, мы будем там плавать.Еще далеко до событий кровавых.Что ж, батюшка-царь. Вы могучий и сильный.Для вас дело главное – судьбы России.Правы вы были или не правы?Еще далеко до событий кровавых.Романовых род – счастливый и проклятый,Еще не все потомками понято.Но ход истории кто ж исправит?Еще далеко

до событий кровавых.В учебниках толстых написаны главыО том, как и кто Россиею правил.Виват, Россия! Россия, слава!Ах, как не хочется событий кровавых!

Полет

Никогда я не была симпатичной,Стройной тоже никогда не была,Оттого-то и в моей жизни личнойНевеселые творились дела.За подругами бежала удача,А меня как встретит, сразу же прочь,Это счас я, вспоминая, не плачу,А тогда ревела каждую ночь.Перед зеркалом щипала я брови,Удлиняла стрелкой линию глаз.Мое сердце распирали любови,Безответные притом каждый раз.А подруги, собираясь на танцы,Так решали мой вопрос непростой:– Зря ты плачешь! Все ребята – засранцы!А характер у тебя золотой!Про характер-то понятно, конечно,Только толку что-то нет от него.Так проплакала я возраст свой нежный,Ну а дальше было много всего.Все рассказывать – и года не хватит,Да зачем напрасно душу терзать?Только вспомнила я все это кстати,Чтобы вот вам что сейчас рассказать.Как-то раз один мужчина приличныйВ самолете со мной рядом сидел,И назвал меня такой симпатичной,И загадочно вдруг так поглядел!От смущенья я закашлялась даже,Хорошо, была в стакане вода.И ответила с улыбкой, что раньшеСимпатичной не была никогда.И в ответ он улыбнулся мне тожеИ сказал, прикрыв газетой кольцо:– Вы – смешная, но с годами, похоже,У вас вышла вся душа на лицо.Тут я вспомнила о муже, о мамеИ решила, начиная дремать,Что засранцы начинают с годамиВ этой жизни кое-что понимать!

Золотая нить

Где-то, когда-то, а может быть, даже во снеВ жизнь мою войдешь негаданно,И снова, как раньше, притронешься нежно ко мне,И забуду я все обиды.А золотая нить запуталась, путалась, вилась,Та, что связала нас.Душа привязана, связана с тобойНитью золотой.Томлюсь, как пленница, пенится волнаВ море моей любви,Бьется в берег моей печали.Как я боялась порвать эту тонкую нить,Ты не смог понять, любимый мой.А я, как и прежде, сумею понять и простить,Чтобы только мы были вместе.

Мона Лиза

В давно ушедшие векаТворила мастера рука —Водила кистью по холсту,Дарила людям красоту.Был, может, солнцем день пронизан,А может, дождь унылый лил,Когда улыбку Моны ЛизыОн человечеству дарил.Мона Лиза, вечности портрет,Мона Лиза, в чем же твой секрет?Мона Лиза, тают времена,Тайну знаешь ты одна.Наутро выпал первый снег,И улыбнулась ты во сне,Забыв заботы и дела,Как будто что-то поняла.А может, мастер в давней жизниИ в неразгаданной судьбеПисал улыбку Моны ЛизыИ молча думал о тебе?

Служебный роман

Веткой клена в золоте листвыТы вошла в весну моей любви,Голосом своим меня тревожа,Ветром в жаркий день ворвалась.Посмотрела в зеркало тайком,Проглотила в горле горький ком.Не влюбляться так неосторожноТы себе клялась тыщу раз.Дней привычных грустный караванВдруг замедлил ходИ свернул с пути.Может быть, служебный наш романКто-то не поймет,Кто-то не простит.Зря глаза ты прячешь от подруг,Будто перед ними ты грешна.Все равно все поняли вокруг —Осенью случилась весна.Ну и что ж, что при всех постороннихМы с тобою друг с другом на «вы»…Кто сказал, что в любви есть законы,Тот не знал настоящей любви!

Кто сказал, что с годами…

Вот опять быстрый день догорел и погас,Затихают шаги за окном.Я люблю этот тихий, полуночный час,Когда мы остаемся вдвоем.Как хочу я тебя уберечь от тревог,От невзгод и ударов в судьбе.Сколько б ни было в мире путей и дорог,Я пришел бы, родная, к тебе.Я все мысли твои понимаю без слов,Никого нет на свете нужней.Кто сказал, что с годами проходит любовь,Ничего тот не знает о ней.Без тебя не могу я ни жить, ни дышать,Рядом быть я хочу каждый миг.Если есть в этом мире родная душа,Как прекрасен и солнечен мир.Не хочу я скрывать свое счастье от всех,Мне дурная молва не страшна.Ты забвенье мое, горько-сладостный грехИ безумные ночи без сна.Я под утро усну у тебя на плече.Я в плену твоих ласковых рук.Но разрушится ночь поворотом ключей,Наши встречи – начало разлук.