Слуга Дракона
Шрифт:
Она улыбнулась, хотя улыбка вышла жутковатой.
– Впрочем, боюсь, сейчас даже костей их не сыскать… – Повисло молчание. Илна откашлялась и продолжила:
– Но я бы просила вас об одном одолжении… Дело в том, что Ятоже хочу попасть в Эрдин. И как можно быстрее.
В уме она горько усмехнулась своим словам. На самом деле все что она хотела, – это поскорее покинуть Вэллис, где вид Гаррика и Лиэйн разбивал ей сердце.
– Если бы на вашем судне оказалось свободное местечко, я бы с удовольствием купила…
– Купила?! О нет! – с жаром воскликнул Тадай. – Но если вы пожелаете путешествовать
– Меня это устраивает, – мрачно сказала Илна. – Чем раньше, тем лучше…
Глава 7
– «Тянем – за женушку, в спину глядящую, эх!» – пел покрытый шрамами моряк, задавая ритм. Он не был офицером: Илна приметила, что офицеры в качестве знака отличия носили широкие кожаные ремни. Скорее всего, этот человек просто обладал большим опытом и хорошим голосом.
– Эх! – вторили ему тянущие канаты мужчины.
Арсенал выделил и оснастил две триремы, на которые погрузили объемистый багаж лорда Тадая бор-Титайна и его свиты. В настоящий момент матросы спускали первое судно по рампам из сухого дока.
Илна стояла на причале вместе с другими пассажирами, ожидая, когда корабль встанет на воду и можно будет подняться на борт. Весь свой багаж – запасную тунику, туго завернутую в плащ, да немного сыра и печенья – девушка держала в руках. Если, упаси Госпожа, случится кораблекрушение, ей не грозит остаться без припасов. Помимо еды, ей, конечно, потребуется пряжа и ткацкий станок. Но это можно купить и в Эрдине.
– «Тянем – за наших детишек, отцов нас не помнящих, эх!» – Певец поддерживал ритм. Рампы опирались на столбы, а не на сплошные стенки, поэтому воздух свободно циркулировал вокруг изящных сосновых кораблей. Голос эхом отражался от опор, перекрывал сам себя, превращаясь в невнятный шепот.
– Эх! – рявкнули мужики на канатах.
Киль триремы скрипел и дымился, хотя рабочие хорошо смазали его, прежде чем опустить в желоб волока. Илна со слабой улыбкой рассматривала механизм, тянущий корабль вперед, в то время как ухающие матросы дергались на месте в противоположном направлении. Узор направляющих и тянущих канатов уступал по сложности тем, которые ткала она сама, но в точности и размахе системы тросов присутствовало что-то величественное.
Возможно, нечто или некто ткет узор из человеческих жизней. Илна могла только надеяться, что он – кто бы это ни был: Бог, Рок или Фортуна… – Девушка широко улыбнулась. – … нет, не «он» – Она знает свое дело.
– «Тянем – к девчонке, что в дальнем краю ожидает, – продолжал запевала. Он был небольшого роста, всего на полголовы выше Илны, зато широкоплеч и хорошо сложен. Задавая ритм, он вышагивал, словно петушок. Заметив, что Илна наблюдает за ним, сорвал с головы платок и приветственно помахал ей. Лицо девушки тут же приняло ледяное выражение.
– Эх! – тянули канаты матросы.
Лорд Тадай стоял в окружении помощников и двух капитанов, Капитаны носили ярко начищенные шлемы и нагрудники из желтой меди. С виду они мало напоминали моряков – не больше самой Илны. А ей совсем не нравились морские путешествия.
«Признайся честно, – сказала она себе. – Ты ведь мало что любишь».
Племянница Тадая, Мерота находилась тут же – выряженная для морского путешествия. Няньки напялили на нее тунику и бриджи из плотного льна, обработанного воском, и зашнурованные на лодыжках и запястьях. Бедная девочка, наверное, изнемогала от жары! Только богатые умудряются выглядеть настолько глупо, в то время как бедняки обходятся тем, что у них есть, и прекрасно себя чувствуют.
– «Тянем – к рыбешкам, что ждут не дождутся, когда пообедают нами, эх!»
За Меротой присматривала сурового вида компаньонка, чьи черные одеяния тоже выглядели неудобными и жаркими, но, по крайней мере, не водоотталкивающими. Внезапно женщина протиснулась через оцепление Кровавых Орлов, громко крича одному из матросов. Видимо, он что-то делал – или ей так показалось – с ее багажом.
– Эх!
Мерота бросила через плечо взгляд на своего дядюшку и убедилась, что он занят разговором. В следующий момент девочка нырнула сквозь оцепление. Один из охранников хотел было схватить девочку, но потом передумал. Кровавые Орлы – не няньки, а леди Мерота бор-Рориман все же знатная леди, несмотря на свой юный возраст.
Причал был выстроен из шероховатого вулканического туфа. За долгие годы он стерся под множеством ног и тележных колес, но пористая поверхность камня не давала поскользнуться даже теперь – несмотря на прошедший утром дождик.
Сандалии Мероты, украшенные золотыми накладками и колокольчиками на загнутых вверх носках, представляли собой единственную уступку моды на фоне остального абсурдно-«практичного» костюма. Раздался тихий звон – триньк-тинь, триньк-тинь, когда девочка быстро засеменила к Илне.
– Доброе утро, госпожа Илна, – произнесла Мерота с легким поклоном. – Я очень рада, что вы едете с нами.
– Доброе утро, – ответила Илна. Ей не хотелось называть девочку «леди Мерота», но вдруг Мерота ждет от нее почтительности? Это опасение сковало язык ткачихи, лицо ее посуровело, хотя она вовсе не хотела показаться недружелюбной.
Девочка выглядела встревоженной и несчастной.
– Вы путешествуете на том же корабле, что и мы с дядюшкой Тадаем, госпожа? – спросила девочка фальшивым тоном, совершенно неуместным для ее юного возраста. – На «Ужасе»?
Илна озадаченно посмотрела на Мероту. Кому пришло в голову дать такое название триреме? Однако вопрос застыл у нее на губах: девочка выглядела такой отчаянно серьезной….
– На самом деле не знаю, – в конце концов сказала Илна. – Полагаю, на нем поплывут твой дядюшка и офицеры. Меня, наверное, направят на второй корабль, к солдатам.
Посольство Тадай отправлялось на двух триремах. Военные корабли часто использовались для перевозки пассажиров, поскольку они не зависели от капризов ветров, которые в середине лета на Внутреннем Море были совершенно непредсказуемы. Проблема с триремами – если не считать оплаты гребцов – заключалась в одном: 170 человек на веслах, некоторое количество офицеров и специалистов по парусам – полностью занимали все место на корабле. Тадай (а вернее, Гаррик) уже втрое сократил количество гребцов, но даже при этом несметные пожитки высокого чиновника и его свиты не могли уместиться на одном корабле.