Слуга короны
Шрифт:
– А ну, говори, кого ждете? – заорал я, уворачиваясь от брызжущей во все стороны крови.
– Ммм… а-а-а… о-о-о… у-у-у… – Вместо ответа услышал я, напряг память, но нет, их не знаю.
– Ты что, твою мать, – я шваркнул его о стену, – говорить разучился? Ну отвечай, если жить не надоело! – Крики снизу становились угрожающими. Пора бы смываться, да вот беда, некуда.
– Не знаю, – проблеял он сквозь слезы, беспомощно хватаясь за культю.
– Как так, а о чем треп был?
– Нас послали… сказали пройдут трое… не должны дойти
– Сколько вас?
– Двое.
– А там кто?
– Не знаю, клянусь! – выкрикнул он и закатил глаза, но стонать не перестал.
Я бросил взгляд вниз, где от огня факелов на стенах плясали тени, а если напрячься – слышны голоса, только знакомиться с их хозяевами мне что-то не хотелось.
Еще разок, от всей души, шваркнул беспомощное тело калеки о стену. Он затих и перестал стонать. Надо уходить.
– Стоять! – прогремел голос.
Не успел я удрать.
– А хрен тебе! – Я метнул нож в их сторону.
Я и не думал попадать, но внизу кто-то завопил. Ох и громадный же он, этот гад с факелом в руках. Сюда бы Гробовщика или Метиса, а не меня, дохлика. Если не потороплюсь, и в самом деле им стану. Ну, ноженьки, выручайте!
Проклятые ступеньки разваливаются от старости, проклятые болота им в этом помогают. Упасть два раза за одну драку – это уж слишком, но мне это удалось. Я упал, разукрасив лестничный пролет отборной руганью и расквасив нос.
Тяжелый топот был у меня за спиной, и расквашенный нос уже различал смрад их дыхания, но на этот раз меч был у меня в руках. Я перевернулся, выставил его перед собой. Здоровяк не успел остановиться и со всего маху наделся на клинок. Живучая оказалась сволочь, даже проткнутый насквозь, он пытался дотянуться до моей шеи агромадными лапами.
Ни фига, паря, для нас с тобой не будет счастья, и не лезь ко мне с объятиями. Ноги уперлись ему в живот, из груди вырвался натужный хрип, и тело здоровяка полетело вниз, прямиком в объятия друзей. Они барахтались, пытаясь его сбросить, а я вскочил на ноги.
Всего четверо? Да что ж за унижение, то двое, то… Они б еще голыми руками меня взять попытались.
Я рванул вверх, там хоть Холодок, вдвоем их одолеем. Сверху раздался топот, ноги скользнули по тине, но на сей раз не подломились. Мимо, пыхтя и размахивая мечом, пронесся лейтенант.
– За мной! – проревел он.
– Ну за тобой, так за тобой, – вздохнул я – опять драться.
Не могу же я бросить женщину в беде, меня отец хорошо воспитал.
Но сопротивления они почти не оказали. Двоих мы взяли живыми, но эти свиньи предпочли умереть и ничего нам не сказали. Нас же даже не зацепило. Ден, так звали нашего провожатого, теперь стал нашим другом и во всем был готов нам помогать.
– Вот она, твоя награда, – добил его Холодок, показывая скорчившиеся на лестнице тела.
Хотя это и не требовалось. Понял, щенок, чем ему грозит отказ от сотрудничества с нами.
– Я не поведу вас по этой лестнице, есть другой путь, – проговорил Ден,
Он никого не узнал, все были не местные, после того как сюда перевезли короля, охрана поменялась.
– Слушай, Ден, а правда, что тут у вас король? – спросил, я когда мы петляли по коридорам.
– Правда, – гордо улыбнувшись, ответил он. – А что?
– Да так, ничего, очень хочется взглянуть на человека, за которого кровь проливаем, – ответил я, на этом разговоры окончились.
В большинстве помещений замка царило запустение. Здесь никто не бывал и болота чувствовали себя полноправными хозяевами. Мы не претендовали на первенство, если уж хозяину замка плевать на то, что тут творится, то нам и подавно. Мы тут проездом. Только лягух погоняем маненько и уйдем.
А жутковато тут. Тина везде, даже с потолка свисает, а на стенах и на полу так ее поболе, чем в любом болоте. Лужи под ногами мерзко хлюпают, лягухи им вторят, ишь, гвалт какой подняли. Дверей полно по обеим сторонам, и за каждой из них комната, в которой без труда разместится весь отряд вербовщиков, да еще и обоз баб прихватит. Ден говорит, они пустые, я не верю, в них должен кто-то жить, ну хотя б водяные или болотные. Для чего строили-то?
Никогда не пойму я этих дворян. Настроят себе хором, а не живут в них и никого пожить не пускают, беднота же ютится два десятка на одной лавке.
– За этой дверью столовая, – воровато оглядываясь по сторонам, прошипел Ден.
Ничего парнишка, молод и наивен, но ничего. Молодость его временна, а наивность после сегодняшнего сама сойдет.
– Ты нас здесь подожди, – так же шепотом ответил Холодок и подмигнул ему.
Просторная столовая. Черт меня дери, да за таким столом сразу не одну сотню можно накормить! И это солдатская, чего ж творится в хозяйской? Хотя вряд ли там кого травят, а тут запросто. Потом тела за ноги да в болото, и никто ничего не узнает.
Мы опоздали. Здорово опоздали, тела уже холодные, как и то, что они ели. Мертвецы лежат на столе и под ним, от входа и не увидишь, Холодок медленно двинулся вперед, на ходу вытаскивая из-за пояса нож. Я не дернулся за оружием, от дверей далеко, войдут – достану.
Кроме наших тут лежат кухонные. Для верности их потыкали мечами, грязищу развели. Все в крови: и стол, и стены. Не стану проверять кубки на столе, может, там тоже кровь. Чую, тот парень, на лестнице, уже встретился со своей рыженькой.
Я обошел стол и двинулся вслед за Холодком. Лейтенант ступал аккуратно, ежеминутно оглядываясь и проверяя каждого. Надеется, что хоть кто-то жив. Зря. Тех, кто не умер от яда, добили ножами.
– Ну что? – Холодок остановился и посмотрел на меня.
Его и без того бледные глаза полны горя и ненависти и чего-то еще. Она вот-вот разревется. Натура-то у нее женская.
– Все здесь?
– Нет, – ответил я, еще раз оглядев стол, – Валета нет.
– Тут я, – раздался откуда-то сверху голос.