Слуга Света
Шрифт:
— Нет, конечно. Я вообще не понимаю, о чем идет речь, — очень искренне воскликнул Алан. — Мы сдаем экзамен. Если вдруг что-то вас не устраивает, то мы готовы прямо сейчас отклоняться и отправиться домой. Поверьте, если вы вернете наши вещи, то мы забудем этот неприятный инцидент, и наш родной город не станет объявлять вам войну.
— Браво, — жрец пару раз вяло хлопнул в ладоши. — В вас умирает очень хороший актер. Только вот напрасно совершенно распинаетесь — я же вижу, что вы весьма не глупый мальчик. Должны понимать, что нам от Антона известно все, что нужно и за местных вас уже никто не принимает. Зачем же все эти
— Хорошо, — кивнул Алан. — Что вы хотите?
— Я? От тебя? Ровным счетом ничего. Разве что, немного поболтать о том, о сем.
— Мы можем предложить вам много больше, учитывая возможности, которая представляет Станция. Вы эти вещи даже вообразить себе не сможете, но они будут для вас крайне полезны. Думаю, Антон многое успел вам рассказать о других мирах.
— Нам действительно кое-что известно, — энул пожал плечами. — Допустим, меня заинтересовало твое предложение. Какие ты можешь предоставить гарантии?
— Только мое слово, — Алан выдержал тяжелый взгляд жреца и гордо поднял голову вверх. — Но оно дорогого стоит.
— Что может помешать вам, просто-напросто, сбежать, забыв о нашем небольшом соглашении?
— Вы отпустите только меня, и оставите у себя в заложниках моего друга. У меня больше возможностей выполнить ваши условия.
Жрец, в ответ на это, лишь рассмеялся.
— Теперь мне стало окончательно понятно, почему к нам перестали присылать мужчин, а прислали двух мальчишек. Вы дорогого стоите. Есть хватка и ум. К тому же вы незаметны. Ты агент Света?
— Откуда вы об этом узнали?
— О том, что ты агент Света? Я сомневаюсь, чтобы Тьма стала использовать в своих интересах детей.
— Откуда вы знаете про Свет?
— Теперь ты мне будешь задавать вопросы? — изогнул брови жрец. — Ну, пускай. Времени у нас предостаточно, отвечу. Ты что решил, что мы здесь совсем серые, раз даже Богу не поклоняемся? — снова рассмеялся энул. — Вы же не первые агенты в нашем мире. Многих мы ловили, и, прежде чем, убить задавали вопросы. У нас, знаете ли, есть такие методы, которые весьма надежно развязывают языки.
— Охотно верю.
— Вот поэтому я и в курсе, поэтому и имею некое представление о вашей жизни. — Жрец почесал подбородок. — Ты хитрый мальчик. Я это сразу понял. Ты же ведь уже принял решение. Ты отбросил лишние сомнения, и полностью сосредоточен на выполнении задания. Стоит мне выпустить тебя из этого номера, как ты, забрав Алхимика, навсегда исчезнешь. А твой друг, всего лишь мальчишка, которым можно и пожертвовать ради дела. Пылинка, которую смахивают со стола, даже не заметив.
Что он такое несет? Хочет нас поссорить? Никогда бы мой друг не поступил столь подло.
Алан опустил голову вниз. У него порозовели кончики ушей.
Значит, энул ткнул пальцем в небо и угадал?
Это было больно.
Я мог понять, почему Алан собирался так поступить, но не мог принять этого решения. Попытался поставить себя на его место, и понял, что повел бы себя иначе. Алан же выбрал пускай и не простое, но лежавшее на поверхности решение. Хотя, откуда мне знать, насколько оно, в самом деле, было для него сложным? Я бы не смог предать друга, даже если бы на чаше весов лежали все дела Света вместе взятые.
А смог бы пойти на предательство ради родителей? — проскользнула мысль в голове.
Ответа на нее сразу не нашлось.
— Какой же вариант можете предложить вы? — тихо, не поднимая головы, спросил Алан.
— Вариант? — жрец сделал вид, что призадумался. — Нет вариантов у вас. Вы честно и без утайки ответите на все наши вопросы, и тогда вас не станут пытать. Разве что совсем немного, чтобы окончательно удостовериться в искренности ваших слов.
— Вы будете пытать детей? — вырвалось у меня.
Жрец производил впечатление сурового дядьки, но чудовищем и маньяком он вовсе не выглядел.
— О, ты и говорить умеешь? — улыбнулся энул. — А что тебя так шокирует? Вы такие же люди, как и все остальные. К тому же обладаете отнюдь не безынтересной для нас информацией. И не совсем уж дети — почти, что взрослые мужчины. Ну и, наконец, вы незваные гости из другого мира, враги, и ни о какой пощаде не имеете права даже мечтать.
— Но почему вы так относитесь к путешественникам? Чем мы вам так не угодили? — задал я не дававший мне покоя вопрос.
— А за что вас любить? Что хорошего вы сделали для нас? Что принесли с собой? Ровным счетом ничего. Ходили, кругом вынюхивали, людей речами своими о прекрасном далеко соблазняли. Предлагали оставить свою родину, и рвануть к вам, в другие миры, где можно будет жить в вечном блаженстве, почти не напрягаясь.
— То есть вы боялись потерять свою власть? Всего лишь на всего?
— Власть — это вовсе не всего на всего. Ты просто еще не понимаешь и не поймешь, пока реально не ощутишь ее в своих руках, — энул печально улыбнулся. — Да и не только в ней, во власти, дело. Своими речами, невинными, на первый взгляд, и правильными, вы можете уничтожить всю нашу нацию. Ведь просто не останется народа, который ее составляет — абсолютное большинство, захочет более простой жизни. Те единицы, что, так же как и я, искренне любят свой дом, не смогут долго удерживать дестриксов, и обречены на скорое истребление. Меня и многих других людей устраивает существующий порядок вещей. Да нам живется сложно, трудно, но совсем не плохо. Мы не хотим, чтобы это все изменилось.
— Да мы и не собирались вести никаких таких речей! Нам не нужны ваши люди. Живете, как хотите!
— Мы все равно не позволим вам уйти, так же как и не позволяли этого вашим предшественникам. Вы умрете, чтобы за вами не пришли другие. Вы послужите очередным доказательством нашей силы и непреклонной воли. Пришельцам нет места в нашем мире, какие бы цели они не преследовали.
Не возникло никаких сомнений, что жрец исполнит свои обещания. И вовсе не потому, что он такой уж кровожадный. Он действительно искренне верил в то, что говорит, и знал, что поступает правильно. Только и всего. Ничего личного — всего лишь политика.