Слуги сатаны 2. Возвращение Палача
Шрифт:
Дагестанец Герек, он же Герейхан Кебедов, был моим старинным другом еще с армейских времен. Несколько лет назад он перебрался из Дербента в Москву, но в мою фирму, тогда еще не развившуюся в холдинг, проситься не стал (гордый!) И, некоторое время, перебивался случайными заработками. Я сам пригласил Герека к себе, но отнюдь не из жалости или армейской ностальгии. Кебедов имел в активе два высших образования (экономическое и юридическое) и светлую голову на плечах. Кроме того он отличался честностью, надежностью и невероятной трудоспособностью. Поначалу Герек был у меня персональным водителем. Потом работал в экономическом и юридическом отделах одновременно.
Герейхан, окутанный клубами табачного дыма, сидел в своем небольшом, тесном кабинете. И, в настоящий момент, просматривал записи с камер видеонаблюдения в нашем офисе и в окрестностях оного. Бритая наголо голова блестела от пота. Под усталыми глазами залегли темные круги. Видимо снова не выспался. Все же эксплуататор я!!! Эх! Ну… да ладно. Исправлюсь… как-нибудь потом…
– Та серебристая «ауди» с прибалтийскими номерами третий раз на камеры попала: – ответив на приветствие, ровным голосом сообщил он: – Думаю, не спроста она тут крутится. И дом напротив покоя не дает. Что-то там не так
– Людей в салоне машины разглядел? – без интереса спросил я.
– Нет. Стекла там особые. Не тонированные, но … Вобщем, ты понимаешь. Не нравится мне все это…
– Забей: – подсаживаясь к столу и вновь закуривая, посоветовал я: – Тут несколько ресторанов поблизости. Может чухонцы пожрать сюда катаются?!
– Все же надо разузнать побольше об этой странной «ауди». И к дому получше присмотреться: – на высоком лбу Герека собралась сеточка морщин: – Бережёного Бог бережет!
– Разузнавай, присматривайся… – фыркнул я, выкладывая перед ним «особый» телефон и ежедневник с текущими делами: – Но… в свободное от основной работы время…
– Ты надолго?
– Дня на два. Максимум – на три.
– Понятно: – по губам Кебедова скользнула легкая усмешка: – Полностью дела принимать?
– Само собой!!!
– Хорошо. Тогда, с твоего позволения, я все же дам Литвинову денег на лечение матери. И Марию Ивановну отпущу в недельный отпуск. У нее, по моим данным, сестра в больницу слегла…
– Делай, как хочешь: – ничуть не удивившись такой осведомленности начальника Службы безопасности, махнул рукой я: – Ну все, Герик, пойду… Да, кстати! «Общий» телефон я отключил. Если что-то сверхсрочное – пиши в «личку» В контакте. Буду заглядывать туда… иногда…
– Лучше не иногда, а хотя бы раз в два часа: – все так же спокойно сказал Герейхан: – «Сверхсрочное» может возникнуть внезапно. Чует мое сердце…
– Угу, угу: – равнодушно буркнул я, закрывая дверь с обратной стороны…
Вернувшись к себе в кабинет, я заперся изнутри. Допил оставшийся в бутылке коньяк. Доел холодный шашлык. Затем – развалившись в кресле, закинул ноги на стол и начал не спеша размышлять – куда бы податься разгонять грусть – тоску?!..
За окном тихонько подвывал ветер, брызгая в стекла мелким дождем. Приглушенно шумели машины на шоссе. Большие настенные часы, мерно тикая, отсчитывали время…
Глава 2
Сергей Павловский.
В половине десятого вечера я подъехал на такси к мужскому клубу «Лавт», расположенному неподалёку от метро «Улица 1905-го года»…
Тогда в офисе я крепко уснул с ногами на столе. Насмотрелся во сне какой-то не запомнившейся гадости, оставившей после себя ледяную иголку в левом виске… Пробудился к концу рабочего дня – трезвый, злой, с неприятным привкусом во рту. Выругался сквозь зубы и вытянул из бара вторую бутылку коньяка. Настроение было отвратительное, и яйца гудели пуще прежнего. Вылакав примерно с треть, под утренние, уже засохшие печеньки, я вдруг вспомнил о Рукожопове. В работе он конечно ноль, но злачные места Москвы знает в совершенстве! Когда Игорь учился на юрфаке – богатая, заграничная тетушка оставила ему крупное наследство, которое он, к середине пятого курса, благополучно спустил псу под хвост. Единственное, что у него осталось в итоге – подробный мысленный каталог дорогих увеселительных заведений. Вот им-то (каталогом), я и собирался сейчас воспользоваться…
Рукожопов явился по первому зову, втягивая голову в плечи (Все еще опасался звездюлей). Однако узнав причину вызова – расцвел, заулыбался и застрочил, как пулемет.
– Все не надо: – прервал его я: – Только те, что недалеко от нас и, главное, с красивыми, доступными телками. Чтобы за бабло – без базара в койку!
– Тогда «Лавт»: – не раздумывая выдал Игорь: – Ехать, минут пятнадцать – двадцать. Девочек там целый табун. Все ходят голые. Выбирайте любую, да ведите в специальную комнату!
– Официальный статус – стриптизерши: – догадался я.
– Ага! – глупо ухмыльнулся Рукожопов и без всякого перехода, умильно попросил: – Можно коньячку, Сергей Георгиевич?!
– Хрен с тобой, присоединяйся: – смилостивился я: – Заодно расскажешь о тамошних порядках…
Примерно до двадцати одного часа, я бухал с болтливым Игорьком. Потом вызвал такси и
отправился к «девочкам», оставив Лендкрузер на попечение трудоголика – Герейхана (Он до сих пор сидел у себя в кабинете и, похоже, уходить не собирался!!!)…
… Итак, в половине десятого, я выбрался из машины в конечной точке маршрута и огляделся. По прежнему моросил противный, мелкий дождь. У подъезда клуба стояло несколько дорогих иномарок. Напротив, через дорогу, высилась громада американского торгового центра – враждебная, прямоугольная, со светящимися окнами. Рядом, на тротуаре, симпатичная девушка под зонтиком, стихами просила милостыню «на пропитание бедной лошадки» (пони), которую она держала на поводке. Сунув ей пятисотенную купюру, я нащупал в брючном кармане пухлую пачку денег и толкнул тяжелую дверь «Лавта» с бронзовой ручкой. Внутри, под вежливыми, но взыскательными взорами секьюрити, я прошел металлоискатель. Поднялся лифтом на пятый этаж. Бросил пятитысячную тамошнему стражу (по совместительству гардеробщику). И, наконец, очутился там, куда давно стремился …
Средних размеров зал грохотал музыкой и светил разноцветными прожекторами. В их лучах, на двух сценах, вертелись на шестах обнаженные девицы. Остальные, в полном неглиже, либо расхаживали между столиками, либо липли (по нескольку сразу) к немногочисленным, разгоряченным посетителям. В первый момент, мне неожиданно вспомнился булгаковский бал у сатаны. Вновь ожила, почти утихшая, ледяная иголка в виске. А у одной из красоток… вдруг вырос хвост! Я встряхнул головой. Наваждение исчезло. «Точно заработался! – убежденно подумал я: – Надо срочно расслабляться по полной!»…