Слушайте, слушайте !

Гриффит Энн Уоррен

Вошли в бакалейную секцию. Что делалось с детьми! Сияя от восторга, они подносили коробки к уху, чтобы лучше слышать. Гремела пальба, раздавалось щелканье, хлопанье, треск, громкие крики: "Рассыпчатое! Прянее! Пышнее!" Были и более внятные призывы: обращаясь к мамашам, голоса толковали о питательности и калориях; известные спортсмены призывали детей стать такими, как они. Ржали кони, гудели реактивные моторы; звучали ковбойские и иные залихватские песни, детские песенки, частушки, считалочки, джаз, квартеты, трио... Бедная Китти! Как тут выберешь!

Мевис терпеливо

прождала двадцать минут, радуясь ликованию детей, хотя головная боль все усиливалась. Наконец она напомнила дочери, что пора решиться.

– Ладно, мам, - ответила Китти и поднесла к уху Мевис коробку, - возьму эту. Послушай... Правда, здорово?

Мевис услышала громогласную команду: "Ш а г о м м а р ш!" - затем будто шаги тысяч людей. "Кранч, кранч, кранч!" - кричало множество голосов, заглушая топот; одновременно другие голоса хором пели о том, как "кранчи" шагают к вашему столу, прямо в миски!

Вдруг, совершенно неожиданно, Мевис ощутила, что не сможет, не в состоянии каждое утро слушать эту рекламу.

– Нет, нет, Китти, - сказала она сухо, - такая коробка не годится. Я не хочу слушать за завтраком топот и крики!

Хорошенькое личико Китти скривилось, из ее глаз брызнули слезы.

– Вот я передам папе твои слова! Всё скажу папе, если ты не разрешишь!..

Но Мевис уже взяла себя в руки.

– Прости меня, дочурка, я сама не понимаю, что со мной случилось. Конечно, бери. Коробка чудесная. А теперь поспешим домой, надо еще успеть сделать тебе перманент до приезда бабушки.

Бабушка как раз подоспела к обеду. Она крепко расцеловала детей, которые успели забыть ее, и, кажется, была рада увидеть вновь Мевис и Фреда. Но она ничуть не изменилась, в этом они убедились очень скоро. За столом бабушка изо всех сил старалась перекричать обеденную рекламу, и если бы Мевис вовремя не угомонила ее, не слыхать бы им передачи. А потом бабушка чуть не испортила все удовольствие от новой программы, посвященной пилюлям "Животик", которой они уже несколько дней ждали с таким нетерпением!

Фред не сомневался, что программа понравится детям. В кармане у него лежала новенькая коробочка "Животика", настроенная на нужную волну. Все было рассчитано до секунды: едва Фред управился со своей порцией ананасов, как совершенно отчетливо послышался звук отрыжки. Дети опешили, потом рассмеялись. Мевис, вначале несколько шокированная, присоединилась к их смеху, тем временем заговорил мужской голос:

– Конфуз, неправда ли? А если бы это случилось с вами? Но сдерживать желудочные газы - еще хуже. Так зачем же рисковать очутиться в неловком положении? Регулярно принимайте после еды по таблетке "Животика", и вы избежите риска (звук повторился, вызвав у детей новый приступ смеха). Да-да, друзья, следите за тем, чтобы это не произошло с вами!

И Фред роздал всем по "Животику", под восторженные возгласы детей:

– Силен, папуля, ты сам себя превзошел!

– Скорей бы настало завтра, чтобы опять услышать!

Мевис сочла передачу "очень удачной, очень выразительной". А бабушка, получив свою таблетку, бросила ее на пол

и растерла ногой в порошок. Фред и Мевис обменялись взглядами, в которых было отчаяние...

Вечером детям разрешили лечь попозднее, чтобы они могли немного поговорить с бабушкой после передач "ЦЧ", которые прекращались в одиннадцать часов. Им объяснили, что она возвратилась из "путешествия", а когда они стали ее расспрашивать, бабушка принялась сочинять истории про дальние края, где нет и никогда не было никакого "ЦЧ". Но эти рассказы не увлекли детей: тогда бабушка вспомнила свое детство, как она была малюткой - задолго до изобретения "ЦЧ" и "того злополучного дня, когда Верховный Суд развязал руки "ЦЧ", постановив, что беззащитные пассажиры автобусов обязаны слушать радиорекламу, хотят они того или нет.

– А разве реклама им не нравилась?
– удивился Билли.

Фред улыбнулся. Молодец, сынок. Тверд, как доллар. Бабушка может говорить до одурения, ей не заморочить голову Билли.

– Нет, - печально сказала бабушка.
– Не нравилась.

Но она тут же снова приободрилась.

– А знаешь, Фред, фабриканты спиртного явно чего-то недодумали. Если бы сейчас на столе стояла бутылка крепкого виски и говорила: "Пей меня, пей меня" - я бы выпила, честное слово.

Фред понял намек и не замедлил налить три рюмки.

– Кстати, - заговорила Мевис, гордо глядя на супруга, - Фреду тут принадлежит немалая заслуга. Все винные компании буквально умоляли его отвести им время в радиорекламе, сулили деньги, всяческие блага! Но Фред не склонился, он считает, что это вредно для семьи и для дома, если бутылки наперебой станут уговаривать выпить. И я с ним совершенно согласна, хоть он на этом упустил немало денег.

– Очень мило с его стороны, я восхищена.
– Бабушка залпом выпила рюмку и посмотрела на часы.
– А теперь пора и спать. У тебя усталый вид, Мевис. И ведь в этом доме, я полагаю, принято утром вставать с первой передачей "ЦЧ"?..

– Да, да, ты угадала, к тому же на завтра, - взволнованно произнесла Мевис, - Фред приготовил нам чудесный сюрприз. Он привлек нового крупного клиента, только не хочет говорить, кого именно. Завтра сами услышим!

Утром следующего дня, едва Бескомы и бабушка сели за стол, раздался громкий стук в дверь.

– Ага!
– крикнул Фред.
– Все за мной!

Они ринулись к двери, и Фред распахнул ее. Никого! Только номер газеты "Нью-Йорк тайме", который, лежа возле порога, говорил:

– Доброе утро, это ваша "Нью-Йорк таймс"! Хотите, чтобы меня приносили вам каждый день? Подумайте о дополнительных удобствах, о дополнительном...

Мевис увлекла Фреда за собой на газон, где он мог ее слышать.

– Фред!
– крикнула она.
– "Нью-Йорк таймс" - ты подписал контракт с "Нью-Йорк таймс"! Как это тебе удалось?

Подбежали дети поздравить отца.

– Ух ты, папа, вот это да! И стук в дверь тоже входит в передачу?

– Ага, - ответил Фред с законной гордостью.
– Входит в передачу. Взгляни-ка, Мевис!