Служанка двух господ
Шрифт:
– Думаю, нам с вами лучше распрощаться и отправиться по домам, – прервала Ленин монолог Ольга Федоровна. – Тайника больше нет, и нас с вами ничего не связывает…
– Вы правы, – согласился Маркиз, – и наверное, все, что случилось, – к лучшему. Вряд ли торговля наркотиками пришлась бы вам по вкусу. Лучше уж учите музыке обеспеченных вундеркиндов! Это занятие вам гораздо больше подходит. Только, прежде чем расстаться, я хотел бы передать вам одну вещь. Тоже, так сказать, привет с того света.
Он вытащил из-за пазухи конверт, который накануне нашел в тайнике Картона, и передал его заказчице, добавив:
– Думаю, вы знаете, что это такое. Хотя вы вели себя не вполне честно, но я зла на вас не держу.
Заказчица торопливо разорвала конверт и взволнованно уставилась на его содержимое. Выдержав небольшую паузу, она повернулась к Маркизу и проговорила:
– Вы не представляете, как я вам признательна! Одно могу сразу сказать: я непременно расплачусь с вами за ваши услуги, причем не сомневайтесь – гораздо щедрее, чем обещала!
Вдруг она замолчала, подняла голову и удивленно проговорила:
– Снег пошел.
– Снег? – повторил Маркиз, разглядев спускающуюся с неба серебристо-белую пыль. – Вряд ли это снег – облаков-то нет! Я вам советую, Ольга Федоровна, завязать лицо платком…
– Вы думаете, это…
– Я думаю, это центнер кокаина, поднятый в воздух взрывом, сейчас медленно опускается на нас. Так что, если вы не хотите подсесть на наркотики, последуйте моему примеру…
С этими словами он плотно замотал лицо шарфом.
– А тебе, Вася, я думаю, не привыкать, – добавил Леня, покосившись на прикованного к рулю охранника. – Наверное, тебе это даже понравится, так что считай это моим прощальным подарком! Оторвись по полной! – И он направился к выходу с кладбища.
Возле ворот его поджидала встревоженная Лола. Глаза у нее подозрительно блестели и вид был какой-то чересчур оживленный.
– Ой, Ленечка! – Она уставилась на своего партнера и громко расхохоталась. – Какой ты смешной! Ты что, боишься простуды? Замотался фаршем… то есть шарфом… Что-то у меня язык заплетается и в голове путается…
– Зачем ты сюда приехала? – проворчал Леня сквозь шарф. – Это было очень опасно… впрочем, теперь уже все равно… все благополучно закончилось. То есть, конечно, не для всех благополучно…
– Ой, и говоришь так смешно! – не унималась Лола. – Бу-бу-бу… Как это – зачем? Мы с Пу И так за тебя переживали, так переживали… – И она неожиданно залилась слезами.
– Как, и Пу И здесь? – поразился Маркиз.
Вместо ответа из-за пазухи у Лолы высунулась любопытная остренькая мордочка. Пу И чихнул и как-то странно заскулил.
– Да, сейчас с тобой разговаривать бесполезно, – вздохнул Леня. – Ты под кайфом… нужно скорее отсюда уезжать! А то еще Пу И станет наркоманом, а в его возрасте это очень опасно… Еще вообразит, что он не собака, а кошка или, не дай бог, морская свинка…
– Пу И – наркоманом? – ужаснулась Лола и поспешно затолкала песика обратно за пазуху. – Немедленно уползаем… улетаем… то есть уезжаем отсюда! Я неподалеку оставила мамашу… то есть малину… тьфу, машину… родитель… то есть водитель обещал меня подождать.
В тот день на Успенском кладбище происходили странные вещи.
Сослуживцы покойного банкира Коробкина посреди серьезной и печальной прощальной церемонии неожиданно принялись громко хохотать, вспоминать, каким занудой и проходимцем был покойный шеф, и закончили панихиду, всем дружным коллективом исполнив греческий танец сиртаки и спев хором песню «Опустела без тебя земля».
Двое бомжей, где-то раздобывших бутылку дорогой водки «Русский стандарт», вместо того чтобы выпить ее, вылили драгоценное содержимое на заброшенную могилу, на коленях доползли до кладбищенской часовни и дали торжественную клятву записаться в общество анонимных алкоголиков.
Самое же удивительное, граничащее с фантастикой событие заключалось в том, что землекопы Ситечкин и Прохорчук, опытные, проверенные сотрудники с большим стажем, отказались от денег, которые заплатили им родственники одного из умерших, больше того, пожертвовали значительные суммы в недавно основанный фонд сохранения памятников старых городских кладбищ.
И особенную штуку отмочил кладбищенской сторож Иван Охламонович Кузовков. Нанюхавшись бесплатного кокаина, он не стал попусту терять время. Твердыми шагами с каменным выражением лица Охламоныч отправился в ближайшее отделение милиции, где сообщил изумленным сотрудникам, что он на самом деле не он, а житель планеты Ка Пэкс, он же Чужой Семь, он же Терминатор Пять. Когда случившийся не к месту капитан Ананасов выразил свое недоверие словам сторожа, тот недолго думая разобрал свою руку, как это делал артист Шварценеггер, и показал милиционерам, что внутри не кости, а серебристый металл. Охламоныч порывался еще отвинтить голову, но все отделение убедило его, что такие суровые доказательства не требуются, что сторожу и так верят. Охламоныч требовал, чтобы его арестовали, мотивируя свою просьбу тем, что полюбил нашу планету и не хочет причинять вред ее симпатичным обитателям.
Сторожа заперли в камере, а сотрудники отделения милиции послали стажера Сеточкина за пятью бутылками водки, чтобы срочно снять стресс. За таким занятием и застало их совершенно некстати появившееся начальство. Выслушав подробный рассказ капитана Ананасова, начальство нахмурилось и хотело было уже вызывать транспорт из психиатрической больницы. Однако дело застопорилось, потому что в психиатрической ответили, что в наличии только одна машина, а автобуса для перевозки сразу десяти человек у них нету. Пока разбирались, поступили сообщения о странных событиях на кладбище. Кто-то идентифицировал белый порошок, как наркотик. Дело слегка прояснилось. Начальство решило, что Охламоныч не только сам надышался какой-то дрянью, но и пропитался ею настолько, что сумел навести глюки на все отделение милиции. Сторожа выпустили к вечеру и велели приступать к работе, капитану Ананасову объявили очередной выговор.
Возвратившись домой, Леня первым вошел в квартиру и поежился.
– Лолка, почему у нас дома такой арктический холод? Ты что – решила заняться здоровым образом жизни и начала с закаливания? Аскольд этого явно не одобрит…
– Ленечка, я оставила форточку открытой, – призналась Лола. – С тех пор как пропал Перришон, плотно закрывать окна все равно бесполезно… – И она горестно вздохнула.
– Полундр-ра! – раздался вдруг откуда-то сверху удивительно знакомый голос. – Пр-ривет, р-ребята!