Служанка двух господ
Шрифт:
На этот раз в прихожей возникли четверо гарных хлопцев в овчинных полушубках. Вместе с ними в Вениной квартире появился свежий запах горилки, сала и густого дымящегося борща. Один из хлопцев, лет примерно шестидесяти, отчетливо напомнивший Вене одного из репинских запорожцев, пишущих письмо султану, шагнул вперед и гаркнул:
– Здорово, хозяин! У тебя, случаем, стаканчиков нема?
Запорожца отодвинул другой хлопец, помоложе и пошустрее, деликатно откашлялся в кулак и проговорил живой скороговоркой:
– Я, конечно, извиняюсь, мы можем из этого сараю сделать конфетку! Шоколадную конфетку, я, конечно, извиняюсь! Вы будете так довольны, так довольны, я, конечно, извиняюсь! Мы у кого ни делали, так усе были довольны! После нас и переделывать зовсим не надо! Мы и этот… евроремонт могем, я, конечно, извиняюсь, ежели оплата соответствующая!
– Грицько, – подал голос отодвинутый запорожец. – Так че, мы усе и будем только балакать? У нас горилка прокисает, а ты усе про ремонт! Я, конечно, извиняюсь! – И он громко, со вкусом расхохотался.
– Погодь, Опанас, – отмахнулся от него бригадир. – Не видишь, у нас переговоры! Обождет твоя горилка…
– Горилка? Обождет? – возмутился Опанас и попытался ухватить бригадира за отворот полушубка. – Да как же ж ты можешь такое говорить? Как же ж у тебя язык только поворачивается?
В этот драматический момент в коридоре опять возникла теща.
– Вениамин, – сказала она дрожащим от сдерживаемых эмоций голосом. – Вениамин, кого ты привел в квартиру?
– Софья Сигизмундовна, – попытался Веня погасить зарождающийся конфликт. – Ведь вы сами хотели ремонт…
– Эти люди будут тут делать ремонт? – в наигранном ужасе воскликнула теща. – Да никогда! Только через мой труп!
– Мамаша! – подал голос отодвинутый Опанас. – А може, у тебя стаканчики имеются?
– Софья Сигизмундовна, – неуверенно продолжил Веня. – Мы все-таки нанимаем штукатуров и маляров, а не докторов искусствоведения! Трудно ожидать от них особенного воспитания…
– Может быть, Вениамин, ты хочешь моей смерти – так скажи это прямо! – заявила теща, воздев глаза к потолку.
– Софья Сигизмундовна, ну перестаньте же бросаться такими ужасными словами!
– Или ты хочешь пить вместе с ними? – язвительно проговорила теща, окинув Веню презрительным взглядом. – Тогда изволь делать это где-нибудь в другом месте! Только через мой труп! – повторила она и величественной походкой, от которой затрясся пол, удалилась в свою комнату.
– Я, конечно, извиняюсь, какая авторитетная женщина! – уважительно проговорил бригадир, опасливо поглядев вслед удалившейся теще. – У нас в Полтаве был начальник милиции, Пейвода Степан Охримович, царство ему небесное! Так вот ваша мамаша, я, конечно, извиняюсь, оченно его напоминают! Так как, хозяин, будем делать этот… евроремонт?
– Грицько, горилка зовсим перекисла! – гаркнул Опанас. – Треба полдневничать! Ты как хотишь, конечно…
– Не будем, – с тяжелым вздохом ответил Веня. – Я, конечно, извиняюсь…
Хлопцы, обиженно гомоня, покинули Венину квартиру. Запах борща и горилки остался в ней навсегда, соединившись с прежним мусульманским запахом в сложный парфюмерный букет. Осмотрев поле боя… несостоявшихся переговоров, Веня обнаружил, что на этот раз претенденты на ремонт прихватили с собой сувенирный резной барометр, украшавший стену прихожей.
Веня совершенно отчаялся найти подходящую бригаду, когда помощь подоспела с совершенно неожиданной стороны. Он возвращался домой в самых расстроенных чувствах и неожиданно был остановлен консьержкой.
– Это вы ремонт хотели делать? – осведомилась тетка, обычно не поднимавшая глаз от кроссворда.
– Допустим, – осторожно признался Веня. – А в чем дело?
– Дак надо вам или не надо?
– Ну, предположим, надо, а что?
– А то, что Люська, племянница моя, со своим мужиком подрабатывает. Может и покрасить, и поклеить, и побелить… и возьмет недорого!
Племянница консьержки оказалась мрачной веснушчатой особой лет сорока с сожженными перекисью бесцветными волосами и тяжелыми кулаками боксера-профессионала. При ней находился щуплый мужичонка с бегающими глазками и застарелым желтеющим синяком на скуле. Впрочем, чувствовалось, что в этом дружном семейном коллективе ему принадлежит разве что совещательный голос.
– Мы не какие-нибудь, – первым делом заявила мрачная Люська, уставившись на Веню немигающим взглядом бывшей паспортистки. – Мы не с этой… Середней Азии и даже не с Украины. Мы местные. Потому берем соответственно. И деньги чтобы непременно вперед.
Услышав сумму, которую запросила Люська, Веня тоскливо подумал, что поторопился прогнать прежние бригады. Однако в коридоре опять появилась теща, и дело приняло неожиданный поворот.
Люська теще понравилась. Чем уж она ее взяла – осталось для Вени совершенной загадкой.
– Я доверяю этой женщине! – безапелляционно заявила Софья Сигизмундовна, едва увидела могучую Люськину фигуру.
– А паспорта у вас есть? – на всякий случай потребовал Веня и был немедленно посрамлен.
– А как же! – гордо ответила Люська. – Мы не какие-нибудь! Мы не из Середней Азии! И паспорта, и все прочее в полном наличии и в надлежащем ассортименте. Только паспорта у нас сейчас в этой… в прописке. То есть в регистрации.
– Вот видишь? – строго проговорила теща. – Я же тебе сказала: у этой женщины все в порядке!
Короче, Люська и ее хлипкий напарник утвердились в Вениной квартире. Напарник с первых же минут попытался вступить с Веней в доверительные отношения и выпросить у него некоторую неподотчетную сумму.
– Хозяин, – негромко заявил он, поймав Веню за пуговицу и затащив его в закуток возле двери санузла. – Хозяин, на первый случай мне пятьдесят рублей срочно требуется. На лакокрасочные материалы.