Служанка с секретом
Шрифт:
Да и Карл…Закусила губу, вспомнив о возлюбленном. Когда я еще смогу стать к нему ближе, показать, что я изменилась?
Но с другой стороны, что он может подумать обо мне, если я буду жить в одной комнате с мужчиной?
Выбор был очень тяжелым. Сдаваться не хотелось так же, как и упускать эту возможность.
— О, Духи! Что делать? — пробормотала я, когда вокруг что-то завыло.
И не успела я сама ответить на этот вопрос, как заметила, что в отдалении снег странным образом шевелится. Я присмотрелась и увидела белую кошку, она еле встала, отдалившись от сугроба. Неестественно худая, она отряхнулась и спокойно села. Кошка была грязной, облезлой и явно уставшей. Она спокойно смотрела на падающий снег, словно и не замечала, как сейчас было холодно.
Я сделала шаг, но тогда она заметила меня, навострила уши.
— Я не обижу тебя, — пробормотала я. Ее белая шерсть свисала клочьями, и сквозь них были видны болячки. Моя бабушка немного понимала в целительстве. Если посмотреть ближе, я могла понять, как вылечить эту болезнь.
Но кошка слушать не стала. Она быстро кинулась подальше. Убежала за стену замка, оставляя только следы на снегу.
— Подохнет скоро.
Я вздрогнула, повернувшись и увидев полноватую женщину. На ней была простая одежда, в руках бидоны. Я сразу смогла понять, что это повариха. Женщина вздохнула, окатив меня взглядом и поставила тяжелые бидоны на заснеженную землю.
— Что, простите? — переспросила я.
— Подохнет, говорю, — повторила женщина. — Давно ее кто-то выкинул. Но лето она пережила, как и осень. А вот зимние холода не переживет. Эсма запрещает ее кормить, а до ближайшего города далековато. Вот и говорю, скоро подохнет. Совсем она больная стала.
— Жалко… — честно сказала я.
— Всех не пожалеешь, — пожала она плечами. — Может, и поймает крысу какую. Приказы Эсмы не нарушают, девочка, лучше вообще к ней не приближайся. Иначе вылетишь отсюда. Пойдем лучше покормлю тебя, ты тоже больно худая.
— Спасибо, — ответила я. — Но я не голодна.
От слов о кошке у меня сердце сжалось и аппетит, если и был, то сразу пропал.
— Как знаешь, — покачала она головой. — Мое имя Арита, я повариха.
— Очень приятно. Лисса, — ответила я.
— Ну, до встречи, Лисса, — сказала женщина. — Если надумаешь, заходи. Добрых людей сразу видно, и им нужно держаться вместе. Иначе злые сгрызут.
Женщина подняла бидоны и направилась в сторону домика для прислуги, а я так и осталась смотреть вслед кошке.
Разве можно быть настолько жестоким человеком, чтобы позволить кому-то умереть? От воспоминаний об облезлой шерстке мне стало не по себе.
Стоять опустив руки бессмысленно, а у меня там осталась пара бутербродов… План зародился сам собой.
Я помнила, что сказала повариха. Но если я буду аккуратной, меня ведь точно не заметят. Не колебалась больше ни минуты, повернулась к домику для прислуги. Принести пару бутербродов точно в моих силах.
10
— Дэниелла…
Поморщился от воспоминаний.
Я думал увидеть перед собой другого соседа, парня, грязного и вонючего. Но Лисса была вполне ничего.
У нас редко были молодые слуги. Дядя держал старый штат, и, увидев Лиссу, я даже немного удивился. У нее была нежная кожа с румянцем, огромные карие глаза и кружевные панталоны, которые вывалились из чемодана.
Ситуация была интересная. Ползающая девушка, собирающая свое нижнее белье по полу.
В целом она была не так плоха, я бы даже назвал ее забавной до того, как она назвала меня Дэниеллой.
Это сразу же показало, насколько девица бестактна и глупа, впрочем, как и все слуги.
Поэтому дальнейшее наше общение не сложилось, что было и неудивительно. Я назвал девчонку пацаненком, хотя на самом деле она на парня похожа не была. Мог бы даже назвать ее миловидной, не красавицей, но вполне милой.
Курносый носик, белые кудри, выбивающиеся из прически и большие карие глаза, обрамленные темными ресницами.
Ей бы в нянюшки с ее глупым выражением лица и огромными глазами. Хотя такие нянюшки бывают только в сказках. На самом же деле это злобные тетки, с целым сводом правил и отсутствием интеллекта. Но и Лисса ушла не так уж далеко от них. Только внешне выглядела получше, но думаю, это дело времени.
Предоставленная комната мне не понравилась. У нас кони и то лучше жили. Одно зеркало, две односпальных кровати, на которых даже нельзя было раскинуться. Пол, на котором не было ковра и уборная… Уборная была самой ужасной. Один унитаз и ручка душа, торчащая из стены. Как я понял мыться нужно было прямо на полу, никакой тебе ванны.
Даже когда я учился в боевой академии условия содержания были намного лучше.
Лисса убежала пытаться от меня переселиться. Она была возмущена сложившейся ситуацией, а мне было плевать. Моя ситуация и без того была безнадёжной, чтобы переживать о том, кто именно со мной будет жить. Хотя Лисса из моих личных воспоминаний о слугах, явно не худший вариант. Пусть она и туповата, но этим грешат все слуги.
С уходом Лиссы я лег в надежде хотя бы выспаться после трудной дороги. Мариус провожал меня без эмоций и нравоучений, просто пожелал хорошей дороги. Я ему тоже многое пожелала и ничего хорошего, мысленно. А в ответ промолчал. Дорога была очень выматывающей. Ведь вместо удобно кареты, чтобы не привлекать внимания я ехал на старой развалюхе. От нее у меня болела вся спина. Поэтому я наделся поспать в покоях.
Но уснуть на такой маленькой кровати было просто нереально, и каждую минуту я злился все сильнее.
И когда у меня почти получилось заснуть, вернулась Лисса. Я узнал о том, что она вернулась по упавшему чемодану и громкому «ой».
Она что-то пробормотала еще, но я накрыл лицо подушкой. Лисса чем-то прошуршала в чемодане, что-то вытащила и ушла.
А я ещё несколько минут ворочался после ее ухода, пока наконец ни заснул. Спал я отвратительно, и это было неудивительно. Спать я лег еще вечером, кровать была неудобная. Хотел есть, но не имел никакого желания вставать.
Лисса вернулась очень быстро. Она была главным раздражителем в комнате. Со своим дурацким чемоданом то таскала его в уборную, то из уборной. Словно я в свободную минуту так и мечтал залезть в ее панталоны.