Служанка
Шрифт:
— Ты лучше всего держала бы это в тайне, Лараджин. Богатые и могущественные не любят, когда простой народ знает их тайны.
Лараджин поспешно возвращалась через улицы, мимо уличных фонарей, которые бросали длинные лучи тусклого света. Теперь снег был выше ее промокших туфель, и ноги девушки одеревенели от холода.
Поглощенная своими мыслями, ей понадобилось несколько минут, чтобы понять, что за ней кто-то неотступно следует как тень. Фигура бросалась от одной тени к следующей, тихо, как, падающий снег. Это был вор — или хуже? Только когда он прошел через пятно света, падающего с уличного фонаря, она
Преследователь был стройным мужчиной с узким лицом, одетый в немодный зеленый, лесной плащ с капюшоном натянутым на голову. Его волосы свисали с одной стороны связанные длинной тесьмой с пером, а ноги были обуты в высокие мягкие ботинки. Поняв, что Лараджин заметила его, он быстро вошел в тень — но не раньше, чем она увидела его миндалевидные глаза. Ниже их, его лицо было украшено странными узорчатыми знаками.
Теперь Лараджин испугалась. Парень был эльфом. Но не просто эльфом, а одним из диких эльфов с земель к северу от Сембии. Господин Тамалон Старший может считать диких эльфов благородными дикарями, но для Лараджин — как и для большинства населения Сембии — они были на один шаг отдалены от животных, по слухам неспособные к состраданию или жалости. Что один из них делает в городе?
На одно или два сердцебиения, Лараджин застыла, не зная, что делать. Если бы она пошла по своему обычному маршруту к Штормовому Пределу, то преследователь поймал бы ее не дальше, чем за квартал. Не было видно никого из городской стражи. За себя постоять могла только она сама.
Лараджин внезапно бросилась бежать, напрямик в узкую аллею. Ее внезапная уловка застала преследователя врасплох, но парень был быстрым как тигр. Он подбежал к ней сзади и схватил за руку. Когда она попыталась резко его оттолкнуть, плащ эльфа распахнулся. Лараджин увидела костяной кинжал ручной работы на его бедре, висящий рядом с сумкой.
Лараджин выронила корзину, которая упала на снег возле нее. Она открыла рот, чтобы закричать, но незнакомец зажал его своей свободной рукой. Пальцы эльфа были длинными и тонкими, как коричневые и жесткие корни дерева. Они пахнули кожей и землей. Он свирепо зашептал ей на незнакомом языке, столь же шипящем как шелест листьев деревьев. Затем он подтащил ее ближе. Лараджин попыталась вырваться, но тонкие руки эльфа были столь же сильными как корни дерева. Он убрал руку, пальцами которой зажимал ей уста.
Сердце стучало в ушах Лараджин. Она должна закричать? Снег падал густо, приглушая все звуки. Ее губы начали двигаться, шепотом прося милосердия.
— Пожалуйста, — попросила она. — Не делайте…
Лараджин внезапно почувствовала запах цветов. Ноздри эльфа затрепетали. Он втянул воздух — затем его глаза расширились.
Рука эльфа зажала ей рот. Его вторая рука опустилась к поясу, к месту, где был вложен в ножны его нож. Внезапно, осознав, что он может дотянуться и мгновенно перерезать ей горло, Лараджин бросила себя назад так яростно как могла и вывернула свою голову в сторону.
— Оставь меня в покое! — закричала она. Затем: — На помощь! Стража!
Странно, аромат Поцелуев Сьюн стал даже сильнее сейчас, как будто бы Лараджин стояла на мятой области цветов, а не на снегу. Незнакомец утихомирился, освободив хватку на ее запястье. Его тело напряглось, и лоб покрылся морщинами, как будто бы он боролся против какого-то
Лараджин, прислонившись спиной к стене, задрожала от облегчения, когда увидела одного из стражников Селгаунта, бегом огибающего угол. За то время, когда он достиг ее, эльф ушел, поглощенный тенистыми улицами. Стражник помог ей найти мокрую буханку хлеба, выпавшую в снег, затем проводил домой к Штормовому Пределу.
— Ты уверена, что это был Хулорн?
Голос Тала отозвался эхом из темноты позади Лараджин. Он шлепал через сточную трубу позади нее, прямо по краю желтого света, бросаемого фонарем в ее руке. Когда он говорил, то зажимал рот и нос надушенным носовым платком, который дал ему Кремлар. Туннели воняли, даже в низкой воде, когда отступающее течение унесло большинство нечистот.
— Ты не веришь мне? — спросила Лараджин.
— Я верю тебе, — ответил Тал.
Вероятно, он не кривил душой. В девятнадцать, Тал был на четыре года моложе, чем Лараджин. Он всегда внимательно прислушивался ко всему, что она говорила, хотя она была только служанкой, а он вторым сыном благородного Дома Ускеврен, который Лараджин обслуживала.
Вчера вечером, когда Лараджин рассказала ему о Хулорне и о том, как она использовала канализацию, чтобы прокрасться в Охотничий Сад, Тал настоял на том, что пойдет с ней, когда она будет возвращаться назад. Он пытался уговорить ее подождать день или два, говоря, что ему нужно время, чтобы заучить наизусть его роль в новой пьесе госпожи Квикли, но Лараджин настаивала на спасении раненого трессима как можно быстрее. Тал, наконец, сдался, будучи уверенным, что они вернутся до наступления темноты.
— Человек, которого ты видела в Охотничьем Саду, возможно только напоминал Хулорна, — Тал продолжал. — Или если это действительно был Хулорн, то возможно он носил часть костюма. Я слышал, что Хулорн повредил лицо и руку, когда фонарь пролил горящее масло на него. Возможно, он носит маску и перчатку, чтобы скрыть ожоги. Театральные приспособления могут быть абсолютно реалистическими.
— Чешуя и когти были частью его тела, — убежденно сказала Лараджин. — Это было волшебство — я уверена в этом. А сейчас тихо, или нас обнаружат.
Они приближались к одной из уличных решеток. Бледный утренний солнечный свет лился сверху, вместе со звуками голосов уличных продавцов, торгующих вразнос их изделиями. Небо прояснилось со вчерашнего дня, и струйки талой воды стекали с длинных сосулек, свисающих с решетки. Облака разошлись. Лараджин могла видеть полную луну в одном из лоскутов голубого неба.
Они прошли под решеткой и свернули в боковой туннель, затем в другой. Шаги Тала стали неуверенными, и Лараджин остановилась, чтобы дождаться его. Когда он ее догнал, его лицо выглядело изможденным. Затем она увидела, что это просто щетина, придающая его обычно чисто выбритому лицу мрачный вид. Странно, что она так быстро выросла. Тал вспотел, несмотря на тот факт, что воздух в туннеле был достаточно холоден, чтобы Лараджин видела свое дыхание.