Служба без опасности. Последний шанс палача
Шрифт:
Вечер, камера, одиночество. Запах хлорки въелся в кожу намертво, никакими гелями потом не отмоешь. Если будет еще, где отмывать! Мир за окном хмурится сквозь решетку низким серым небом, дальше лежит огромный город, испражняющийся миллионами выхлопных труб. Небо в ответ орошает город сырым снегом, улицы переполнены раскисшей грязью, злобой, простудой. Всем на всех плевать! Город сожрал Глеба Воропаева, отрыгнув непереваренные куски – осталось смыть их в канализацию под названием ФСИН. Там, в трубах и коллекторах бывший студент-солдат-бизнесмен сольется с массой других
…Сон пришел вкрадчиво, на самом пике озлобления, перемешанного с усталостью. Нары и стены превратились в туман, красивый и совсем сухой на ощупь, как бывает в детских снах. Проглянули из белоснежной ваты стройные сосны, поднялся до неба скальный хребет, зашумела внизу река. Подпрыгни – взлетишь выше скал и сосен, в синюю голубизну, нырни – достанешь разноцветные камни на дне. Легкость, тепло, беззаботное счастье…
Он проснулся с улыбкой – обоняние еще держало запахи другого мира, пряный настой хвои и свежести. Солнце еще светило по-летнему, пробивая навылет серую хмарь, тонны серого камня, серую «шубу» на стенах камеры, серые мысли.
– А идите-ка вы все! – сказал Глеб весело. – Я вас еще переживу, уроды!
Все, вдруг, сделалось четким и ясным, будто на цифровом фото. Вспомнил дядю Сашу, дом из бревен, сугробы Дальнего Подмосковья, а мысли неслись уже совсем далеко, к тайге и сопкам. К суровым и диким пейзажам без всякой «колючки». Где он видел эту радужную сказку, в журнале, в кино? Да неважно! Сорок два года – вполне подходящий срок, чтобы снова начать жизнь заново, в который уже раз!
– Однако, тенденция, - пробормотал Глеб, переворачиваясь на другой бок.
Больше в эту ночь ему ничего не снилось.
Часть 3. Глава 2
Глава 2
Мастер и Богиня
Лето 2010 г.
…- Вот, примерно так всё и было, - завершил Глеб долгую историю. – Захотелось начать с нуля и больше не ошибаться. Самое интересное – я ведь нашел это всё по полной программе! И природу и благодать!
– Ну, выглядел ты не очень, извини! Я тебя вообще приняла за алкаша на подсобных работах. Весь такой щетинистый и мешки под глазами…
– Вот лица попрошу не касаться! Вольный был мужик и вполне счастливый! Еще бы сто лет прожил, если б не кое-кто в пикантной маечке!
Узкая комната, бумажные обои, древняя мебель. Нормальный номер нормальной московской гостиницы из серии «есть ли жизнь за МКАДом?». Ничем не лучше аналогичных апартаментов в столице Сибири, а во многом и проигрывает откровенно. Окно выходит на рощи и пустыри, ветерок вместо свежести приносит едкую вонь. Торфяники горят в Подмосковье! Жаркое лето прошло по стране не хуже катка – сплошные засухи, да пожары.
– Вообще, ты не похож на человека, способного отдать свое, - голос Дины прозвучал ровно, на низкой сексуальной ноте. – Как у них вышло?
– Расслабился. Решил, что крутой перец и везде у меня подвязки. Забыл главное правило русского бизнеса: не расслабляйся, а то трахнут!
Двуспальная кровать застелена аккуратно, по-женски, стол завален «сухим пайком». Холодильник тут тоже есть, но хреновенький – сохранности продуктам не добавляет.
– Есть хочешь?
– Не-а, - поморщилась Дина, перекатившись на спину, так, что стали видны тени под глазами. – У меня теперь с аппетитом вообще не очень.
– Токсикоз? Слушай, а почему ты себя подлечить не можешь? У тебя ж там таланты были, суперспособности. Сейчас еще этот… огонь из себя достаешь.
– Ну, ты вспомнил, - ее улыбка стала грустной. – Дела давно минувших дней! Этим нельзя торговать, Глеб. Пока делала от души – был результат, а потом оно стало просто бизнесом. А может вообще придумала себе красивую сказку, чтоб не страшно было срываться в Москву… ладно, не вгоняй меня в грусть. Для нашей договоренности это неважно, и я тебе обязательно заплачу, не думай! Лишь бы счет был не заблокирован!
– Он знает про этот счет?
– Трудно сказать. Мне иногда кажется, что он ВСЁ знает, даже страшно.
– Ну, ты уж не преувеличивай. После Новосиба мы, вроде, следов не оставляем.
…Они и впрямь старались быть невидимыми – вторую неделю уже. С тех самых пор, как сползла Дина по мраморной стенке Новосибирского метрополитена, а потом исповедалась своему спасителю в гостиничном номере.
– Тебе правда хочется знать? – голос Дины сделался в тот раз очень спокойным. – Информация ведь бывает разная, и не вся человеку нужна.
– Как говорил один мой знакомый… покойник: «Я слишком много знал!».
– Зря смеешься. В наше время самые серьезные тайны связаны с чужими деньгами, а тут еще и кровью пахнет…
Дальше была история, достойная Голливуда. Сеть религиозных общин, от Москвы до самых до окраин, весьма небедная. Лидер сети – харизматичный мужчина, вхожий в очень многие кабинеты. Своя идея, своя литература, пикантный запашок «посвященности», ласкающий ноздри зрелых дам и юных дурочек. Небедных, опять же.
– Для мужиков у нас тоже есть структуры, - пояснила ведьма деловито. – И чисто мужские, и смешанные. Мы специально не стали лепиться к христианству, там и так паразитирует много всяких. Взяла кое-что у «Белого Братства» с их Марией Дэви Христос, добавила общинность и закрытые поселения…
– Я тебя все меньше понимаю. Кто такая… Христос Мария?
– Да есть там одна хохлушка. Бывшая комсомольская давалка по фамилии Цвигун. Когда комсомол накрылся, ее старшие друзья придумали свою религию, а Цвигуниха сделалась Матерью Света и прочее в таком духе. Ты наверняка видел их последователей – такие, в белых простынях и с портретами своей мадам. Году в 92-м обещали всем Апокалипсис, а когда он сорвался – устроили беспорядки в Киеве. За эти фокусы Маринка Цвигун отсидела и больше не буйствует. Живет с каким-то мальчуганом, а у того титул тоже нормальный – Иоанн Петр II!