Служба без опасности. Последний шанс палача
Шрифт:
С тех пор минули еще сутки. Номер с бумажными обоями и древней мебелью дал путешественникам выспаться – на большее пока не замахивались. Дина пыталась разобраться с назревавшими в организме переменами, а Глеб пару раз сходил на ближайший «толчок». Кроме продуктов обзавелся тремя древними мобильниками «siemens», простыми как молоток и столь же надежными. Звонок пока сделал единственный – с «левой» сим-карты, разумеется, а уж нужные номера сидели в памяти намертво.
– Ты еще жив, Глебчик? – человек на другом конце волны удивился звонку не очень. – Люди про тебя всякое говорили.
– Не верь людям, Фродо. Сам-то
– Спрашиваешь! Так много делов, что и болтать некогда!
– Ладно, цену не накручивай. Принимай заказ…
Это было вчера. Телефон с тех пор отдыхал на прикроватной тумбочке, запасы питания иссякли, да и с общением становилось туговато. Москва влияла, наверное – возвращала обоих в прежнюю жизнь, стирая мокрой тряпкой золотистую пыльцу тайги. Еще чуть-чуть, и исчезнут Прекрасная Дама со своим Рыцарем, останутся лишь лузер средних лет, да беременная баба с кучей опасных проблем. Не располагает к романтике Москва XXI-го века – слишком тут любят «бабло» и совсем не хотят напрягаться!
…- После Новосиба мы, вроде, следов не оставляем, - сказал Глеб лениво, протягивая руку за минералкой. Пиво бы сейчас пошло приятней, но с него потянет в сон, а голова пока нужна.
– Лично у меня в этом городе другие проблемы ожидаются. Кирюша-сучонок.
– Думаешь, он тебя помнит?
– Кирилл меня боится до усрачки, вот что я думаю! Они ведь мне даже билет взяли, благодетели фуевы, в Анталию хотели отправить! Зимой! Думаю, где-нибудь там я бы нажрался водки и благополучно утонул в Мраморном море. Или какой-нибудь местный янычар башку бы мне отрезал кривым ножом. А всех кинул, срулил я из города автостопом. Кирюша, думаю, до сих пор писает кипятком и ждет меня обратно.
– А что будет, когда дождется?
– Ну, тот пистолет в дупле можно и сейчас найти, хотя, я бы на их месте не усложнял.
– То есть?
– Я ж все равно без вести попавший, - пожал Глеб плечами. – Отбирать у меня уже нечего, кроме жизни, а для этого менты не нужны…
Телефон на тумбочке вдруг ожил, и мажорная полифония напрочь заглушила минорную тему.
– Хэллоу, Глебчик! Забирай уже свой заказ.
– А ты, Фродо, всё такой же деловой, - оценил Глеб, ощущая, как растекается по мышцам огонек нетерпения. – Давай пересечемся, где раньше. Не забыл?
– На память не жалуюсь.
Черно-желтый экран трубки еще не погас, а Глеб натягивал уже джинсы, и огонек нетерпения перерастал ощутимо в пожар. Полезный пожар. Из тех, что бушуют в топке паровоза, заставляя двигаться вперед. Сейчас любые новости будут лучше, чем полное их отсутствие!
Часть 3. Глава 3
Глава 3
Кто виноват и что делать?
Кафе с хорошим и добрым названием посреди Ленинского проспекта специализировалось на стейках. Хороших стейках из аргентинской «мраморной» говядины. Цены в заведении тоже были хороши – случайный народ тут не обедал, а постоянная клиентура не отличалась излишками любопытства.
– Хорошо выглядишь, Глебчик! – человек с фэнтэзийным псевдонимом приподнялся навстречу, не переставая жевать. Салат в глубокой розетке почти уничтожен, кружка пива ополовинена… всё как обычно, в общем. Не менее получаса тут просидел, сканируя окрестный мир.
– Спасибо, Фродо, - усмехнулся Глеб с удовольствием. – Что там видать в окно?
– Лето видать, - сообщил доверительно человек с добрым лицом и наивными глазами хоббита. – Еще толпу видать, но там сплошная динамика. Вроде, никого ты на хвосте не притащил.
– Конспирация превыше всего, - подмигнул Глеб, присаживаясь. – Чем нынче кормят?
– Как всегда, порождениями глобализации. Аргентинские коровы не доживают до старости, а русским коровам нечего жрать. Всем плохо.
– А ты отныне в антиглобалистах?
– Да Боже упаси! Я внебрачный сын общества потребления, некогда мне дурью маяться. Еду будешь заказывать?
– Угощаешь?
– Не, ну ты бы сразу так и сказал, что не голодный!
Пикировались еще минут несколько – на автомате, как в старые времена. Свою любовь к деньгам Фродо подчеркивал при каждом удобном случае, но в некоторых вопросах был абсолютно неподкупен. Во всем, что касается клиента. Если есть «черные археологи» и «черные риелторы», то Фродо стоило назвать «черным сыщиком». Совсем тайным. Одинаково далеким от правоохраны и от сыскных агентств – что не мешало хоббиту-переростку жить со всеми дружно. Потому и обратился Глеб именно к нему, решив не трогать ни бывших подчиненных, ни коллег-конкурентов. Мир охраны и сыска узок, информация моментально загуляет, а там и Кирюша кинется принимать меры.
– Что, вообще, нового в нашем славном городе? – продолжил Глеб чуть позже, за стейком, когда пикировки и общая философия перетекли в конкретику. Вопрос тоже был конкретным донельзя – пустых «погодных» бесед Фродо не любил, а информацию черпал вовсе не из газет. На этот раз, впрочем, оказался краток:
– Всё дюбнется скоро.
– Это ты про Конец Света в 2012-м?
– Это я про конец, который в штанах. Именно он скоро ляжет тяжким грузом на весь сложившийся миропорядок. В Кремле ссорятся Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, мэр наш кепчатый начал много трындеть не по делу, а торфяники всё горят. Народ недоволен, короче. Пока безмолвствует, но это пока. Я вот раньше красивое слово «революция» слышал только от Эдика Лимонова, а теперь его солидные люди не стесняются произносить.
– По-моему, вы тут с жиру беситесь, - ухмыльнулся Глеб, вспомнив дорожные впечатления последней недели. Вросшие в землю домишки с поленницами дров, опухших мужиков на проселках, раздолбанные дороги. Россию-матушку, короче, бесконечно далекую от столичного гламура.
– Живете как европейский город, трескаете стейки ценой в одну учительскую зарплату, улицы у вас Равшан с Джамшудом[1] подметают, потому как самим западло. Чё вам еще надо-то?!
– А ты, значит, теперь не москвич? – взглянул Фродо проницательно.
– Гордая провинция в домотканых штанах?
– Да фиг знает, кто я теперь. Здесь меня особо не ждут, а в Сибири осталось много хорошего. Горы, воздух…
– А чего приперся-то? Сидел бы на воздусях, и тут бы всё тихо было.
– Так, с этого места подробнее, - вилка с кусочком говядины зависла на подлете, пиво вдруг показалось горьким. – Мой приезд уже мешает чьей-то тишине?
– Ты сам мешаешь. Насчет приезда еще звон не пошел, но «сторожки» на тебя выставлены, и назначена награда за любое инфо. Если б не моя репутация…
– И что бы тогда?