Служебный разбой (сборник)
Шрифт:
– Закройся, а то рога обломаю. Босс зовет.
Человек Азарова. Журналист со вздохом вытащил ключ из замка зажигания. Видно, Азарова совсем прижали, раз он перестал открыто появляться на улице. Сергей покинул салон машины, кликнул центральным замком. Парень, не оглядываясь на него, виляя задом, словно что-то мешало ему между ног, зашагал в направлении красной «девяносто девятой» с зеркальными крыльями. У Сергея защемило сердце, когда провожатый, открыв настежь заднюю дверь, в ожидании его сурово нахмурил брови. Везти куда-то его собрались? Он мог и на своей машине за ними проехать. В голове замутило от прилива страха, но он покорно полез в салон.
На
– Что губы трясутся? – насмешливо спросил Вениамин. – Обкакался, увидав моего Упыря?
– Занервничал.
– Нервничать понапрасну – удел слабых. Дверцу закрой. Видишь, до чего я дошел – на каких машинах езжу, чтобы внимания не привлекать к своей особе.
– Вам снова звонили?
– Нет, ни мне, ни Горохову. Но чувствую я, тучи сгущаются. Что-то случится в ближайшее время. Или мы с Аликом отдадим деньги, или не успеем.
– А Волкашин?
Азаров скривился.
– Волкашин говорит, что прорабатывает варианты, но ему нужно, чтобы вымогатели проявили себя… Ты понял? Как они себя проявят? Меня хлопнут или Алика? – Азаров сердито засопел, посмотрел на Сергея с подозрением. – Ты делаешь хоть что-нибудь? Ты негра-то своего убери от дома. Он Нельку прет, не скрываясь. Мне уже донесли. Алик узнает – он вам обоим яйца обрежет.
– Она сама…
– Это не оправдание! Говорю – убери. Мне тоже не нужно лишних разборок. Он мой друг, и мне неприятно, что какой-то черт трахает его жену, лакеям на потеху. Разозлюсь, сам вас передавлю этими вот руками, – Азаров потряс могучими кулаками. – Зачем тебе нужен Юрка?
– Хочу задать ему пару вопросов.
– Я позвоню ему сегодня. Он выделит для тебя время, об этом созвонимся.
– Оказывается, у Маранкова похищали жену ради выкупа.
– Знаю.
– Волкашин пытался помочь ему?
– Пытался, да не помог. Маранок денег вгрохал на выкуп до хренища, а его все равно потом убили.
– Я говорил с Алиной, она сказала – он отдал все.
– Не он, а она! Маранок заплатил выкуп, Алину отпустили, а Маранка грохнули.
– За что?
– Рьяно торговался из-за суммы выкупа, скосил от требуемой суммы две трети, радовался потом, когда получил Алину, что не сильно потратился. А его – хоп! Алине потом позвонили и велели отдать все.
– И Волкашин не помог?!
– Что дважды один вопрос задаешь? Знаешь же – не смог он выследить тех козлов. Я бы тебя не впрягал в наше дело, журналист, будь я уверен в Юрке…
– Вы хотите сказать, что Волкашин может…
– Успокойся. Я говорю лишь о том, что Юрка плохо ищет!
Сергей задумался, потом произнес:
– Волкашин допустил ошибку, что не приставил к Алине оперативников сразу после гибели ее мужа, не установил прослушивания… – Он резко перевел разговор. – У Мулатова ведь тоже все отобрали!
– Как?
– Так – на него был наезд. Алина сказала.
– Про наезд я знаю, но что у него все забрали…
– Это может подтвердить его любовник.
– Он с Артемкой Контенко пихался, сыном нашего уважаемого поэта. Но Артемка труп. Он показаний уже не даст.
– Был кто-то другой.
– Уверен?
– Не очень чтобы, но… есть предположение.
Вениамин задумался.
– Я, вообще-то, Антончику не разрешал ко мне приезжать со своими петухами… Но мы это дело разберем, пробьем, отыщем… Это что же получается – не отдашь – убьют, отдашь – тоже убьют? Не могу врубиться!
Сергей вздохнул.
– И я не могу. Пока не могу.
В кармане журналиста запиликал ай-фон.
– Извините, – Сергей полез запазуху джинсовой куртки и достал из внутреннего кармана телефон. – Алло.
– Это есть я! – чуть посмеиваясь, прокричал радостный Аннус.
– Ты в доме Горохова?
– Ес. Лежать в объятия прекрасной Нелли.
– Беги оттуда, урод. Тебя уже сдали. Ты умрешь в жестоких муках. И я умру из-за тебя!
– Кто так сказал?
– Азаров.
При упоминании своей фамилии Вениамин поперхнулся, испуганно взглянул на журналиста, но тут же зло сдвинул брови. Сергей, извиняясь, прижал ладонь к груди – мол, не мог не сказать, кто велит прекратить жаркие оргии в спальне Горохова.
– Где мне быть? – спросил Аннус.
– Поезжай в редакцию. Я буду там через час-полтора. Калашников меня спросит, скажи – скоро подъеду. Все, конец связи.
Нажав на дисплее значок разъединения, Сергей посмотрел на Азарова.
– Мне ждать вашего звонка?
– Да, я сегодня свяжусь с Юркой и перезвоню тебе.
Покинув машину, Бянко вернулся в свою «Ладу» и минут двадцать сидел за рулем, глядя перед собой. В его мозгу стали вдруг проблескивать шальные мысли. Они были отрывочны, и их не хотелось озвучивать, но… Странные события выстраивались в правильную цепочку, только если в рассуждениях он начинал опираться на эту новую свою догадку. Неужели же… Нет, рано делать выводы. Сначала он пообщается с Волкашиным и лишь тогда или укрепится в своей догадке, или отбросит ее, как нелепость…
Приехав в редакцию, Сергей не нашел там ни верного стажера (все-таки он козел), ни помилованного Фруева, ни урода Воскуткова-Кунни; вообще, редакционный зал приятно радовал глаз отсутствием шумящих, курящих, пьющих кофе и жующих хот-доги сотрудников. Была только раскрепощенная Нелюдова, не пожелавшая отозваться на приветствие Сергея – она сосредоточенно печатала какой-то горячий репортаж, – и сидел за своим столом пожилой Федор Федорович Копотов, отвечавший за статьи, очерки и обозрения, связанные с детьми и подростками. В связи с узкой детской специализацией Копотова Фруев дал ему злую кличку «Педофил». Все вокруг долго возмущались гадкой выходкой Фруева, только сам Копотов не обиделся. Он сказал, что в данном случае его назвали педофилом в хорошем смысле – он всегда интересовался юным поколением, отражал в прессе интересы и чаянья детей и до выхода на пенсию (и даже после) собирался продвигать детскую тему в печати. Сотрудники на эту неловкую самозащиту ответили молчанием, но между собой с той поры не иначе, как Педофилом, Копотова не звали. Даже Калашников поддержал коллектив.
В этот раз, выглянув из своего кабинета, шеф обозрел пустынный редакционный зал и бросил на стол Сергея скрепленные отпечатанные листы.
– Отдай Педофилу. Я просмотрел – материал сырой. Ты где все время пропадаешь? А где Фруев? А стажер где? Работай, Бянко, работай…
В ожидании звонка Азарова Сергей принялся приводить в порядок редакционные записи. Время шло. Звонок наконец раздался, но это был Фруев. По оперативной информации, в город приехал знаменитый Толя К. и направился в клуб «Гомон», а отец Боун – суперборец с гомосексуалистами, возглавив группу молодежи, экипированную под скинхедов, вознамерился Толю поймать и принародно избить. Такую хохму пропустить было преступно. Сергей свернул редакционную деятельность и заспешил на верной «десятке» к клубу «Гомон».