Слямбу катамбу нок! или Прключения первобытного выдумщика

История о первобытных людях, которую я собираюсь рассказать, увидена… моими собственными глазами.

Это случилось в Абхазии, в пещере, куда, меня, гостя горного этого края, взяли спелеологи. Входом в пещеру была узкая вертикальная расщелина, до поры скрытая от досужих глаз густыми зарослями деревьев и кустов.

Свет фонарей открыл нам первую пустоту — высокую и широкую, как зал, с черными, будто закопченными, гулкими сводами. Из пещеры вели в глубь горы, в другие пустоты, несколько ходов, одинаково запечатанных густой, как смола, темнотой.

В каком-то из "залов", в третьем или четвертом, я задержался у сверкающей в свете фонаря стены из слюдяного камня (гипсовый шпат, объяснили спелеологи, а то, что я назвал стеной, была опрокинутая водой его скала), задержался, кинулся, опомнившись, догонять группу, попал в один закоулок, другой. Увидел какую-то щель, просунулся в нее и очутился перед еще одной слюдяной стеной. Я присмотрелся — вся она оказалась расписанной рисунками! Шпат — мягкий материал, рисовать на нем легко даже осколком кремня, каждая черточка, особенно если стереть с нее пыль, отчетливо видна.

Я стер пыль, которой было, возможно, несколько веков, — стена сказочно засверкала, а рисунки проявились так четко, словно их сделали совсем недавно.

Я вгляделся в них…

Первое, что я понял — рисунки очень древние, и что они — единый рассказ, расположенный так, как следуют одна за другой строчки в книге.

Я "прочитал" этот рассказ весь от первого рисунка до последнего, страшно жалея, что нет со мной видеокамеры или хотя бы фотоаппарата. Прочитав, отыскал, как мне почудилось, ту же щель, пролез в нее, но оказался Бог или, вернее, черт знает где, перепугался насмерть…

Около двух часов я блуждал, продираясь из одной пустоты в следующую через шкуродёры, как называют узкие лазы спелеологи, страшась невидимых бездонных колодцев, не надеясь уже увидеть когда-либо людей…

Чудом вылез через очередной шкуродёр, на встревоженные моей пропажей голоса. Рассказал спелеологам о своей находке — они дружно ахнули, — но сказать, где находится эта стена, как ни хотел, не мог.

Один из группы был ученый антрополог, он попросил хотя бы повторить в его блокноте рисунки, увиденные в дальней пещере. Я взял его карандаш и кое-как изобразил то, что увидел на стене.

— Вы даже не представляете, что обнаружили! — воскликнул ученый. — Рисункам не менее тридцати тысяч лет! Это же могут быть кроманьонцы!*

Ученый был вне себя. Он уже кричал, размахивая руками: — Нужно немедленно организовать новую экспедицию!! Специальную!!!

Экспедиция вскоре была организована, и не одна, но той стены так до сих пор и не нашли. Должно быть, щель, через которую я проник в уникальную пещеру, завалило. Ученые уже отчаялись отыскать бесценные рисунки, а некоторые даже не верят, что они существуют.

Единственное, чем я могу восполнить потерю, это пересказать историю, нарисованную острым осколком кремня на сверкающей в свете огня слюдяной стене.

Прежде чем начать ее, добавлю: рисунки сделаны столь талантливо, они столь выразительны и живы, что соответствуют каждому моему дальнейшему слову.

Каких-нибудь тридцать тысяч лет назад (еще раз сообщаю цифру ученого) в пещерах, продырявивших подножие горы, жило племя первобытных людей. Их было примерно столько, сколько пальцев на руках и ногах у трех человек. Племя называло себя внуками Горы, детьми ее считая Вождя и Шамана, которые жили в отдельных пещерах.

Имена у Вождя и Шамана были простые и понятные. Первого звали Сокрушай, а второго — Шито-Крыто. Рисунки же сказали нам, как звали двух предыдущих вождей: Укрощай и Колошмат. Тут могут спросить, как я "прочитал" эти слова. Очень просто. Имена тогда писались выразительными портретами героев повествования, глянул на них — и сразу все понял.

Племя поклонялось духу Горы, приютившей их, Тарараму. Это был дух довольно капризный и жестокий: чуть что, он гневался и побивал людей камнепадом или, если дело было зимой, снежной лавиной, а иногда и тем и другим, в зависимости от прегрешения. Разговаривать с духом Горы имел право только шаман Шито-Крыто, настолько косматый человек, что глаз его никто и никогда не видел.

Боялись же внуки Горы Бабая — духа Темных Закоулков, Пещерных Колодцев и Подземелий.

А еще — духа Леса, духа Воды, духа Огня и многих других.

Чем занимались внуки Горы? Охотились на зверей, ловили рыбу в реке и озерах поблизости пещер, шили одежды из шкур убитых зверей, делали из кремня ножи, ножички и ножища, наконечники для копий, собирали в лесу корешки и ели их, рискуя отравиться, лепили из глины горшки, лупились на вершину Горы, гадая о ее настроении. Хвастались удачной охотой, болели, ссорились, мирились…

Это самые главные сведения о племени, поведанные мне рисунками. Сама же история не столько о нем, сколько об одном человеке по имени Дум. Так его прозвали за то, что он был выдумщик.

Дум придумал кучу полезных вещей. Например, он изобрел Первую Пуговицу. Это была палочка на веревочке-сухожилии. Звериные шкуры, которые носили на себе дети Горы, стали застегиваться! Пуговицы, конечно, изменяются вот уже тридцать тысяч лет, но до сих пор они похожи на Первую Пуговицу Дума. А есть и такие, что ничем от нее не отличаются.