Смех победителя
Шрифт:
– Господин, так что нам с ним делать-то? – пропыхтел носатый купец, догнав мага уже за дверью со стражей.
– Не забывайте кормить и исключите любую попытку бегства. Еще убьется по дурости!
Купец уныло заморгал, но сказать ничего не осмелился, хотя явно ожидал другого ответа.
– Поехали, – сказал Хорст Радульфу, выйдя во двор. – Тут больше делать нечего.
Бывший десятник, не задавая вопросов, полез в седло.
– На каком постоялом дворе твой «малиновый» приятель разместит моих людей? – спросил
– В «Рваной сандалии», – ответил носатый. – Это у западной стены, за портом.
– Хорошо, – кивнув, Хорст пришпорил коня.
Остались позади раскуроченные ворота, испуганными взглядами проводили двоих всадников стоящие около въезда в замок стражники, лошадиные копыта зацокали по камням мостовой.
– Вы куда, господин? – удивился Радульф, когда маг повернул коня на восток.
– Надо заехать в одно место.
Они миновали центральную площадь, где маленькая девочка показала на Хорста пальцем, а мать спешно подхватила ее и утащила в дом, откуда через мгновение донесся обиженный рев. Проехали купеческий квартал, где встречные, едва разглядев всадников, шарахались к заборам.
– Я чувствую себя прокаженным, – проворчал маг, когда впереди открылся пустырь. – Или исторгнутым…
Пепелище оказалось точно таким, каким он видел его с высоты. Воины Ордена постарались на славу, превратив просторный двухэтажный дом в круг обугленной почвы.
Хорст спрыгнул с коня, прошелся туда-сюда, вслушиваясь, как поскрипывает что-то под ногами.
– Да, не повезло мне стать обычным магом, клянусь Владыкой-Порядком, – пробормотал он, нагибаясь и вытаскивая из серого пепла оплавленную железяку, когда-то бывшую дверной петлей. – Тут все началось и тут же закончилось…
Налетел ветер, пепел взметнулся, запорошил глаза.
– Поехали, – сказал маг, вытирая лицо. – В эту самую «Сандалию». Посмотрим, как там Альфи всеми командует…
– Поехали, – согласился Радульф.
Простучали копыта, ветер утих, и на пепелище опустилась тишина.
Мрачная, почти кладбищенская.
Лежанки в «Рваной сандалии» соорудили, похоже, с особым расчетом, чтобы уснуть на них мог только мертвецки пьяный. Это Хорст понял еще три дня назад, проводя первую ночь в этих стенах.
Как бы он ни ложился, все время находился какой-нибудь острый угол, норовящий воткнуться в бок. Маг несколько раз поднимался, заглядывал под тощий, плюющийся перьями матрас, но поверхность под ним выглядела обманчиво ровной.
Заснул только под утро.
Последующие дни прошли в бездействии. Накди и его подручные начали бродить по городу, и к «Рваной сандалии» потянулись любопытные, желающие взглянуть на Сына Порядка, на творимые им чудеса.
Хорст к ним выходить не желал и поэтому все время проводил внутри, среди запахов пота, горелой пищи и дешевого пива, стонов раненых, хриплой брани и мышиного шуршания по углам.
«Малиновый»
Маг делами своего воинства не занимался, свалив их на Радульфа и Альфи. Отсыпался и отъедался, восстанавливая силы, и, наконец, сегодня решил, что готов к тому, чтобы использовать магию.
Отрешиться от окружающего мира оказалось непросто – мешали впивающиеся в спину и седалище неровности, в коридоре кто-то довольно громко молился, поминая Утешителя-Порядка и всю кротость его, снизу, из зала, превращенного в жилую комнату, доносились вопли играющих в кости воинов.
Найдя наименее неудобное положение, Хорст все же закрыл глаза и провалился в подсвеченную снизу темноту над доской.
На поле Вечной Игры его сегодня интересовала одна-единственная клетка, где разместилась темно-бордовая фигурка раскинувшегося на широком ложе толстого человечка в халате.
Черный вихрь засосал Хорста и, пожевав немного, выплюнул над приткнувшимся к морю городом – беспорядочным скопищем серых домов, над которым господствовало сооружение из зубчатых стен и тонких башен.
Ил-Бурзум, «жемчужина степей», выглядел довольно уныло.
Некоторое время Хорст болтался в вышине, пытаясь сообразить, как ему перемещаться в таком состоянии. Оказалось, что довольно просто: стоит лишь пожелать двинуться в нужном направлении.
После нескольких попыток он полетел на запад, повторяя очертания берега. Ветер свистел в ушах, внизу проносилась степь, редкие кибитки кочевников казались прыщами.
Остановился маг над холмом, вершину которого украшали черные развалины.
Когда-то давно, больше года назад, здесь причаливал корабль «Длань Творца-Порядка», на борту которого путешествовал Хорст Вихор, считающийся учеником шута по имени Авти Болван.
Отогнав непрошеные воспоминания, маг опустился на землю.
Развалины ничуть не изменились за год. Прямоугольные плиты из серого камня высотой превышали крепостную стену и, несмотря на покрывающие их трещины и сколы, казались несокрушимыми.
Стояли они кругом, а в центре располагался громадный куб, точно украденный из храма Порядка.
Только был он не белый, а совершенно черный.
На границе каменного круга Хорст на мгновение остановился. Он помнил страх, пережитый на этом месте, и то, как едва не попался в ловушку, установленную древними строителями.
Именно тогда он услышал принадлежащую холиастам легенду о когда-то живших в степях исполинах, что ушли в неизвестность, оставив вот такие развалины, то ли храмы, то ли крепости.
В дневнике Анитры Карнийской Хорст прочитал, что руины на самом деле – ворота, ведущие в то не совсем понятное место, куда ушли прежние обитатели Полуострова, и что если эти ворота открыть, то древние исполины могут вернуться.