Смело, товарищи, в ногу!

Silvia_sun

Я долго советовалась с Васем и своим медальоном и была уверена, что точно знаю, как попытаться собрать душу Лорда воедино. Тёмной майской ночью я провела ритуал с жертвоприношением (три барана) и изготовила трёх кукол из теста. В каждой из них была плоть выбранного кандидата. Чтобы не запутаться, каждой кукле я придала разные черты. Три женщины получили трёх кукол и принялись выполнять первый этап воскрешения. Они демонстративно выгоняли кукол из мира живых. Представляю, как это бредово смотрелось со стороны, но в поместье никто даже не пикнул. Очень разные женщины три полных дня старательно пинали, мазали грязью и всячески издевались над безмолвными куклами. Дети сначала удивились, но Нарцисса смогла их как-то убедить, что это магический ритуал, и малыши успокоились.

Следующие три дня женщины заперлись по комнатам и занимались куклами, как детьми. Ни одна из них не вымолвила ни словечка. Мы все за них очень переживали. Наконец наступила ночь полнолуния. Капуста была собрана заранее, я провела обряд,

как обычно. Первым принесли Абраксаса, но сначала я ритуально очистила кукол. Вместе с куклой Риддла в печь отправились все собранные крестражи. В печи наблюдалось белёсое свечение, что-то вспыхивало и шипело, а на третий раз я вытащила только куклу. Все крестражи расплавились, хотя кукла даже не подрумянилась. Я посчитала это хорошим знаком и с чистой совестью завернула «Тома» в капустные листья. Потом настал черёд Люциуса с Нарциссой, Яксли, а за ним – Крауча-младшего. Абраксаса разбудили непосредственно перед ритуалом, и я быстренько запихала его в печь. Таких чёрных разводов на тесте я ещё ни разу не видела. Капрал прокомментировал: «Еле успели, матушка. Не жилец был, ещё денёк-другой и всё». Я уже привыкла выкладываться на полнолуние, так что привычную усталость переносила легче. Зато утром в поместье раздался слаженный плач трёх новорождённых! С ума сойти, они были в смазке и с пуповиной. Плаценту я отдала гусям, как посоветовал Капрал. Хотя молока у новоявленных мамочек не было, разумеется, дети были сыты и довольны. Им доставалось свежее сцеженное молоко кормилиц, с которыми договорились за хорошие деньги.

Августа и Вальбурга поклялись, что дети точь-в-точь такие же, как и были при рождении в прошлом. Два семейных гобелена также подтвердили, что на свет появились Френк Лонгботтом и Регулус Блэк. Беллатрикс не с чем было сравнивать, но малыша Реардена Лестрейнджа мама и папа любили просто так.

Все находящиеся в поместье маги смотрели на меня, как на Божество во плоти. Мы договорились все вместе никогда не рассказывать новорождённым, что они родились в результате ритуала. Да, назвали в честь погибших родственников. А то, что очень похожи, так всякое бывает среди родни. В любом случае, дети не вспомнят свою предыдущую жизнь, так что пусть проживут новую жизнь счастливо, без груза прошлых ошибок и обид.

Мы ждали, пока школьники сдадут экзамены и разъедутся по домам. Мы собирались захватить власть летом, пока вовсю шла подготовка.

Абраксас полностью выздоровел, неделю кутил в Лондоне, радостно объясняя всем желающим, что «не дождутся его смерти, пусть выкусят», и регулярно отмечался в разделе скандалов. Он чувствовал себя настолько замечательно, что победил в ежегодных гонках на фестралах и на глазах у изумлённой публики выкушал полный победный кубок шампанского. Неожиданное выздоровление он приписал чарам юной любовницы, которую резво притащил откуда-то из Франции. Помимо любовницы он осчастливил ещё несколько определённых заведений и в итоге примчался обратно в поместье с «весёлой болезнью» наперевес. Заявив, что от банального триппера никто не умирал, Абраксас покорно терпел издевательства Снейпа и глотал противные зелья. Он всё так же держался молодцом и при каждом мочеиспускании орал на всё поместье: «Мари, детка, это того стоило»!

Когда через три дня болезнь прошла, все облегчённо вздохнули. Зря, потому что неожиданно Абраксас разглядел, что я – симпатичная юная ведьма. Он наплевал на пиетет, с которым ко мне относились все жители моего маленького королевства, и начал активно за мной волочиться. Игорь терпел его двусмысленные комплименты ровно двадцать минут, а потом они подрались, как два пьяных матроса. Вернее, пьян был только Абраксас. Стоял он на ногах неуверенно, но мило тянул «Шарман» с лёгким придыханием в мою сторону. Каркаров ругался на русском, я даже испытала ностальгию и чуть не прослезилась. Абраксас пытался тягаться с великим и могучим русским языком, выкрикивая «фис дёпют» (сукин сын) и «мерде» (дерьмо), но успеха не имел. Игорь навалял ему от души и отправил в глубокий нокаут. Утром старший Малфой удивлённо рассматривал фингалы на своём совершенном лице и выяснял, что случилось накануне. Ему любезно предоставили воспоминания. Когда он вынырнул из думосбора, то был тих и печален. Подумав, он подкатился ко мне с извинениями, но я проникновенно ухватила его за ухо и пообещала, что сделаю его воспоминания о Мари пожизненными. Абраксас испугался, что я так и поступлю, и страстно извинялся. Эпизод посчитали исчерпанным, но Игорь стал настаивать на проведении брачной церемонии. В общем, мы официально поженились. На родовом камне была пущена кровь, её торжественно смешал старший Лестрейндж, он же провёл красивый обряд на заднем дворе поместья.

Теперь знамя поместья «Розочка» ритуально поднимал и спускал хозяин поместья, Влад Розье. Для меня особенно ничего не изменилось, но мой супруг ходил, расправив плечи. Три дня мы отмечали свадьбу, поместье ходило ходуном.

На свадьбу явились Барти Крауч-младший и Эдвард Яксли. Они оба работали в министерстве и в тюрьму не попали. Поскольку в этой реальности Игорь никого на суде не выдал, то их участие в войне осталось неизвестным. После ритуала они оба умчались обратно в Лондон, там невзначай болтались с закатанными рукавами, чтобы все желающие могли убедиться в их благонадёжности. Вернувшись в поместье, Барти и Яксли пили и веселились от души. Они принесли секретную депешу, распространённую среди авроров. Там было написано следующее:

«Среди

неблагонадёжных элементов замечено нездоровое воодушевление. Ходят слухи о появлении новой Тёмной Леди, обладающей невероятной силой. Якобы она объединяет под свои знамёна всех обиженных законной властью. Она ворует детей и растит из них берсерков. Также она обращает оборотней в свою веру, поит их змеиным молоком и наделяет неуязвимостью. Она общается со змеями и прочими гадкими тварями. По данным оперативной разведки - это страшная ликом старуха, худая и сгорбленная, отличительной её приметой являются цепкий взгляд и сапоги с квадратными пряжками. Ещё она повсюду таскает с собой на плече чёрного кота, с которым постоянно перешёптывается. Гоблин-охранник, уволенный из банка Гринготтса по её распоряжению, показал, что гоблины слушают данную ведьму беспрекословно. Аврорат допросил также водителя тележки номер триста двадцать два. Он подтвердил, что ведьма необычайно сильна и обладает гипнотической силой пения. Он с содроганием вспоминал какие-то алые штаны её пособника и просил посадить в камеру с самым надёжным замком. Скорее всего, это мать Тёмного Лорда, Меропа Гонт, решившая выйти из тени и отомстить за сына. За данную версию говорит то, что она владеет парселтангом, что является родовой особенностью рода Гонт. При встрече рекомендовано в переговоры не вступать и сразу бить на поражение».

Подписано это эпическое распоряжение было Бартемиусом Краучем-старшим.

Барти Крауч удивлённо рассматривал меня, интересуясь, кто же рассмотрел в молодой женщине тощую сгорбленную старуху. Пришлось сходить наверх и загримироваться. Для пущей достоверности упросила Ваксу посидеть на плече, тот с удовольствием распушился и устроился. Пришлось даже надеть любимые зимние сапоги, хотя было уже тепло. Взяла я с собой и любимую метлу. В таком виде я спустилась обратно в гостиную. Народ молча взирал на меня несколько секунд, а потом дружно заржал.

Со злости я зашипела и предложила снять несколько пропагандистских колдографий с подписями, чтобы пугнуть идиотов ещё больше. Яксли радостно перешёл на осадное положение и притащил в поместье репортёра и фотооператора из «Придиры». Ксено Лавгуд совершенно не возражал, тем более, что ему хорошо заплатили. Пользуясь случаем, я плотно пообщалась с матерью малышки Луны Лавгуд. Я устроилась на маленькой кухне в смешном доме, похожем на накренившуюся ладью. Округлые стены был расписаны вручную яркими красками, смешные единороги танцевали на стенках в обнимку с фестралами, там было тепло и уютно. Скучным голосом я рассказала Пандоре Лавгуд, как она умрёт где-то в 1989 году на глазах у своей малолетней дочери и во что это выльется. Рассказала, как в школе будут издеваться над славной и доброй девочкой, как слегка помешается её красавец-муж, как им будет тоскливо и одиноко без мамы. Она разревелась и пообещала заняться чем-то менее опасным. Я не верила ей на сто процентов, поэтому предложила выбор: либо она прекращает эксперименты с чарами, либо я забираю малышку прямо сейчас. Насовсем. По крайней мере я прослежу, чтобы Луну не обзывали безумной. Пандора ухватилась за эту идею, но переделала её по-другому. Прямо на месте мы провели простенький ритуал, я стала крёстной матерью Луны Лавгуд. Потом вызвали Ксено Лавгуда, Пандора дала нерушимый Обет, что будет помогать мужу с журналом, а свои небезопасные изыскания в области Чар прекратит. Я предложила ей печатать в журнале истории с продолжением, для маленьких волшебников. Про тех же единорогов, танцующих с фестралами. Мы все в курсе, что у этой семьи богатая фантазия. На прощание меня крепко обнял Ксено Лавгуд и добавил, что у меня очень мало мозгошмыгов. Я искренне его поблагодарила, терпеть не могу этих тварей. Я много раз читала в фанфиках, что мозгошмыги паразитируют на плохих мыслях, так что верила словам владельца «Придиры». К тому же печатный станок нужен любым заговорщикам. Для защиты и связи оставила несколько питомцев: азиатского сетчатого питона, которого гуси спёрли из зоопарка, двух котов и двух воронов. Пандора жутко обрадовалась огромному змею, наколдовала для него специальное лежбище и принялась поить молоком. Два чёрных кота блаженно щурились: их рассеянно поглаживал отец семейства. Ворон покачивал игрушки над колыбелькой девочки, оттуда раздавалось хихиканье. Ещё я оставила порт-ключ в поместье на случай вторжения авроров.

Листовки получились грандиозными. Ведьма с малышом на руках вопрошала: «Спросите у Дамблдора, где мальчик-который-выжил? Он выбросил его на порог к магглам, голодного и холодного, без единого кната. Да, я забрала его! Теперь он растёт в подобающем ему окружении». Прилагалась эпическая записка директора, которая была найдена в корзине Гарри. Корзина также была приобщена к уликам. Там же было официальное заключение из Мунго о состоянии здоровья героя. За Сметвика я не волновалась, потому что все знали, что он не может нарушить магическую клятву конфиденциальности. Допрашивать и пытать целителя бесполезно. Даже Веритасерум не поможет, как и легилименция. Листовка заканчивалась словами: «Я вынуждена скрываться, потому что авроры силой отберут у меня сирот, которых я приютила и снова выбросят их к магглам на смерть и поругание! Я буду защищать детей ценой своей жизни и всеми доступными мне средствами, ибо это МОИ дети!» Я (в гриме) прямо смотрела в камеру, а за моей спиной удобно устроился василиск, змеи, коты и вороны, лягушки тоже попали в кадр. Два гуся в виде дементоров пристроились по бокам. В последний момент на фото пробрались кицунэ в истинном виде и Бродяга в анимагической форме Грима. Пожирателей смерти мы решили пока не светить, но мужские фигуры в плащах из шкуры василиска были видны отчётливо. Трое детей в середине играли, не подозревая, что являются участниками постановочного кадра. Лица детей мы скрыли, чтобы не вызывать ненужной шумихи.