Смерть домохозяйки

Никольская Наталья

– Правы, – спокойно согласился Жданов, покачивая ногой.

– Итак, обзаведясь винтовкой с оптическим прицелом, во вторник вы отправились в Тарасов для того, чтобы убить свою жену. Не перебивайте меня, дайте мне досказать. Если что не так, поправите меня потом.

Итак, вы приезжаете в Тарасов, лезете на четвертый этаж новостройки, что рядом с гостиницей «Русское поле», дожидаетесь удобного момента – ваша жена в номере с другим мужчиной и… стреляете. Вы так торопитесь покинуть место преступление, что едва успеваете увидеть, что

объект, в который вы стреляли, падает. Это то, что касается практического этапа.

Я вам уже сказала, что убийство было вами тщательно спланировано. Это заключение я сделала не только потому, что вы купили винтовку, выждали момент и т. д. Вы потрудились и над, так сказать, теоретической частью своего мероприятия: то есть сделали попытку обеспечить себе алиби.

Ваш дом на сигнализации, при входе вам звонят с пульта, и вы обязаны назвать пароль. Время звонка строго фиксируется. Вы решаете воспользоваться этим. Одному вам, конечно, это не под силу – ведь в таком случае вам пришлось бы раздвоиться, – Вершинина улыбнулась.

Жданов не сводил с нее своих недобрых глаз.

– Но у вас была, как я думаю, помощница. Да, именно женщина, более того – любовница. Кому еще вы могли довериться? Только той, которая после смерти вашей жены разделила бы с вами на законных основаниях деньги и постель.

Мы не знаем имени вашей подруги, это сейчас играет второстепенную роль. Итак, продолжаю повествование. Вы оставили ключи своей подруге и попросили ее в районе трех пополудни прийти к вам домой.

– На пульте зафиксирован мужской голос, – возразил Жданов.

– У вашей подруги был с собой магнитофон с записью пароля, произнесенного вашим голосом, – уверенно произнесла Вершинина.

– Нет, – отрицательно покачал головой Жданов, – магнитофон был здесь, она только вставила в него кассету. Но ведь это только ваше предположение… – он ухмыльнулся, поставив локоть на правый подлокотник кресла и подперев рукой свое скуластое лицо, на котором глубоко посаженные темные глаза поблескивали интересом и ненавистью.

– Так все таки женщина была… Так я и думала. – твердо сказала Валандра. – Но вас постигло горькое разочарование, – продолжила она как ни в чем ни бывало, – убитая вами супруга вновь явилась к вам, сведя на нет все ваши предыдущие усилия. Вами была убита другая, не имеющая к вам никакого отношения женщина – Юлия Козлова.

Итак, ваша жена приезжает домой. Вы не то что разочарованы, вы подавлены. Однако вы берете себя в руки, понимая, что отступать некуда, вас не останавливает даже приезд из Тарасова группы сотрудников службы безопасности. Не знаю, наверное, преступление глубинно изменяет человеческую натуру, как говорится, развязывает руки, если вы не то что не отступили перед лицом угрозы быть разоблаченным моими ребятами, но приказали своим молодчикам напасть на них и запугать так, чтобы они моментом выкатились из Пархоменска!

Вы могли бы отказаться хотя бы на время от своего проекта, но опять же:

либо вы излишне самонадеяны, либо вам действительно нечего терять!

И вот сегодня ваша жена уезжает на дачу, сообщив вам об этом в оставленной записке, и вы, не теряя времени, устремляетесь вслед за ней.

Не знаю, что вы сделали с Мариной, но об алиби своем позаботились на славу. Александр Матвеевич был уверен, что вы разговаривали с ним из дома. Вы специально попросили его позвонить в половине четвертого, в то время, когда вы будете на даче. Ведь именно на это время в случае успешного выполнения вами вашего преступного замысла вам понадобится алиби.

Мои люди были свидетелями сеанса громкой связи. Вот для чего вам был нужен второй аппарат! Я правильно говорю? – Валандра смотрела на него, не отрывая глаз.

– Правильно, кошелка гребаная! – горделиво усвехнулся Жданов, – неплохое алиби, а? Сам придумал. Все очень просто, нужно только иметь две телефонных пары, то есть два номера и два аппарата с громкой связью. Если звонят мне домой, автоматически включается громкая связь, второй аппарат набирает номер моего сотового и – порядок: я могу находиться где угодно, а разговаривающий со мной уверен, что я нахожусь дома. И при случае подтвердит это!

– Вы стреляли в окно триста пятнадцатого номера гостиницы «Русское поле» в два тридцать дня, в минувший вторник? – быстро проговорила Вершинина.

– Я, я, я… ха! ха! Ну и что? – Жданов сунул руку в карман пиджака.

– Что вы сделали с Мариной?

– Отправил к праотцам! – загоготал Жданов.

Он вынул пистолет и, продолжая сотрясаться от припадочного хохота, направил его на Валандру.

– Ну вот, что, крыса ментовская, побаловались и хватит! Тебе кажется, что ты очень умная, только мне так не кажется. Думала, сука, что объегорила меня, да не тут-то было! Теперь ты все знаешь, но с этим ты и сдохнешь!

Его указательный палец подрагивал на спусковом крючке.

– Подумай, Жданов, – попыталась остановить его Вершинина, глядя на наручные часы, – если я через пять минут не свяжусь со своим водителем, который ждет меня на улице, он вызовет сюда наряд милиции.

– Пусть вызывает, – Жданов приблизился к Вершининой. – Ты незаконно проникла в дом и пыталась меня ограбить, я защищался.

– Наверняка всплывет тот факт, что в твою жену и в меня стреляли из одного пистолета. Все равно тебе не выкрутиться!

– Неужели ты думаешь, что я оставил ствол, из которого пришил свою женушку, – Жданов злобно ухмыльнулся, – он давно уже на дне Туры.

Сделав еще один шаг в сторону Вершининой, он нажал спусковой крючок. Запахло порохом. Валандра, схватившись руками за живот, упала на колени.

– Бросай оружие, Жданов, ты арестован, – в комнату ворвались вооруженные люди в шлемах и бронежилетах поверх «камуфляжа». Повалили его на пол, заломили руки за спину.

– Она хотела меня ограбить, – завопил он.