Смерть ей к лицу
Шрифт:
Услышав, как она начала дудеть в трубку, словно прочищая ее, я довольно хмыкнула и дала отбой.
Марина была дома. Значит, можно понаблюдать за ее подъездом.
Я подобралась к дому, отыскала скамейку, не занятую старушками, с которой неплохо просматривался нужный мне подъезд, уселась и раскрыла газету, которую по дороге приобрела в киоске.
Делая вид, что читаю, я стала поглядывать на подъезд.
Конечно, затея была не ахти какая. Марина могла сегодня не выйти из дому. Или выйти, но ничего особого не совершить. Ну там сходит
Тем паче, данное времяпрепровождение нисколько не наносило вред главному — я могла спокойно продолжить свои размышления над первой проблемой.
Не знаю, сколько прошло времени, но в тот момент, когда мою голову начали посещать вроде бы неплохие мысли насчет этого чертового мнимого убийства, дверь подъезда в который уже раз хлопнула, и во двор вышла она, та, за которой мне требовалось понаблюдать. Я ее сразу узнала. Снимок- от оригинала отличался не намного. Словно фотография была сделана на несколько лет впрок. Те же каштановые короткие волосы, греческий профиль, да и годы, черт побери, вот так, глядя метров с пятидесяти, те же, даже не определишь, сколько этой дамочке лет.
Марина уверенным шагом двинулась к темно-зеленому «Фольксвагену-Пассату», который стоял двумя колесами на обочине у её подъезда.
Вот так-то. О том, что она еще водит машину, мне сообщено не было. Видимо, банкир посчитал это в порядке вещей — мол, само собой. Но мне напомнить стоило. Потому как у меня машины не было. А значит, я влипла.
Полы расстегнутого длинного белого плаща Марины при ходьбе подхватывало ветром, при этом обнажались стройные ножки, которые едва прикрывало коротенькое платьице. Н-да. Сейчас эта красотка сядет в машину — и привет. Вот и все наблюдение.
Я быстро скомкала газету, оглянулась, определяя, каким макаром будет выезжать со двора Марина, поняла, что только одним, и быстренько двинулась в этом же направлении.
Я выскочила к проезжей части и стала усиленно голосовать.
Возле меня тормознул «жигуленок» шестой модели.
— Куда, красотка? — Из бокового окошка с моей стороны высунулась голова дядечки лет пятидесяти и окинула меня раздевающим взглядом. Вот кобели, чёрт их побери!
Не говоря ни слова, я распахнула переднюю дверцу и плюхнулась на сиденье, так что этот дядечка едва успел отпрянуть на свое место.
— Ну ты, поосторожней, милая.
— За машинкой одной проехать надобно, — пропустила я его слова мимо ушей. Не до них было.
— Чего? — Он сразу даже не въехал в ситуацию.
— Подружка, стерва, у меня жениха уводит. Хочу за ней проследить.
В это время со двора показался знакомый мне «фолькс». Чтобы прекратить дальнейшие пререкания, я вытащила из кармана джинсов несколько банкнот и бросила их дядечке на колени.
— Вопрос жизни и смерти.
— Ну если жизни и смерти, — философски протянул он, рассмотрев номинал купюр. Быстро засунул их в карман кожаной куртки и закончил: — Тады да. Тады — это мы могём. Где твоя подружка?
— Вон она. На машине.
— Ого тачка, — понимающе чмокнул губами дядечка. — За такой можем не угнаться.
— Ты уж постарайся, родимый.
Он постарался. Вцепившись двумя руками в руль, так что косточки пальцев побелели, он прямо прилип к лобовому стеклу, ни на йоту не отводя взгляда от дороги и от впереди двигавшегося объекта слежки.
Мне почему-то стало не очень хорошо. По его напряженному взгляду, этакой дурацкой сосредоточенности и явной нервозности чувствовалось, что дядечка водит машину не совсем прилично.
Он едва не въехал в зад «Опелю», которого обгонял, чтобы не отстать от «Фольксвагена» Марины; затем уже «мерс», огласив окрестности добротным воем звукового клаксона, едва не тюкнул ему в бок.
В какой-то момент я не удержалась и пристегнулась ремнем безопасности. И. после этого стала молить бога, чтобы жена банкира не очень далеко ехала. Сама-то она до нужного ей места, конечно, доедет. А вот со мной, боюсь, этого может не случиться.
Бог мри молитвы услышал.
«Фольксваген» завернул к стоянке двухэтажного универмага и, заехав на ее территорию, припарковался на свободном месте.
Я облегченно вздохнула.
Водила «шестёрки» тормознул у обочины дороги. И, довольный, посмотрел на меня. Напряжение у мужика моментально спало, и он вновь стал бросать на меня свои дурацкие кобелиные взгляды. Н-да. Ездок, тоже мне. Но он, похоже, не знал за собой такого греха. И даже больше. Сам он считал, что вполне нормально крутит баранку.
— И часто, родимый, ты подвозишь пассажиров?
— Ну так, — заелозил он на сиденье, — случается. А чего ж хороших-то людей не подвезти.
— Странно, — задумчиво протянула я, отстегиваясь от ремня безопасности и берясь за ручку дверцы.
— А чё странно-то? — не понял дядечка.
— А то, что тебе еще никто голову не оторвал.
Я выскочила из машины, не став дожидаться ответной реакции хозяина «шестерки». Заводить с ним свару не входило в мои планы. Даже на дискуссию я не могла пойти.
Задерживаться мне никак было нельзя.
Объект наблюдения выпорхнул уже из «фолькса» и легким шагом двинулся к двухэтажному строению.
Вообще-то, это был не совсем универмаг. Вернее, не полностью, под данное заведение отводилось не всё здание. Только первый этаж. На втором был ресторан.
Марина скрылась за дверьми, прощально взметнув полами плаща.
Я потерла виски. Бежать за ней? Или дожидаться её выхода здесь?
Если в магазине людей много, я могу её и потерять. Тут нужны бы несколько человек. Но пока… Пока мне приходилось полагаться только на свои силы.
Я пробежала мимо стоянки, прошла пешеходную дорожку и только у дверей здания сбавила обороты. И уже как обычный посетитель вошла внутрь магазина-ресторана.