Смерть и нимфы

Комарова Ирина Ильинична

В деле Леоновой была и «Стерва», и «Скромная», и «Мигера», и «Высокомерная», и «Трус», и «Ловелас», и «Казнокрад», и «Сволочь». Дело было странным. Гитаров не мог нащупать мотив, но чувствовал, что мотив лежит на поверхности. Если он найдёт мотив, останется только дёрнуть за ниточку и убийца выбежит в круг и закричит «Я!Я!». Мотив был, их, по мнению Гитарова, было три. Их он озвучил полицмейстеру. А что, если есть ещё один мотив? Но какой?

Голова разболелась со страшной силой и Гитаров лёг на кровать, погасив лампу. Он закрыл глаза и снова увидел перекошенное болью лицо умершей. А ведь совсем недавно он видел её на почтамте. Ираида была в прекрасной шубке и белом берете. Она держала в руках муфточку, приветливо разговаривала с работником почтамта и заплатила сверху за отправку телеграммы. Ираида…

Она была красивой, стройной. Красивой и тёплой. Гитаров уже несколько раз убеждался, что красота бывает двух видов – красота холодная, которой хочется любоваться, как на произведения великих живописцев, но не хочется подойти и потрогать, и красота тёплая, которой хочется наслаждаться и согреться под её лучами.

На балу Ираида была в бежевом платье, вся сияла брильянтами, прекрасная, как роза. Она жила на Миллионой, Гитаров часто видел её в окне второго этажа, когда проходил по Миллионой, шествуя в полицейское управление.

Она была в тонком халате, белом, как снег. Она была прекрасной. Но она была падшей. Прекрасной и падшей. Ей было только двадцать лет, а она уже вкусила все прелести жизни. Все прелести мужчины. Эта прекрасная падшая женщина.

Всего двадцать лет, а уже граф Ласдорф содержал её. Только ли граф, этот богач.

Гитаров нервно перевернулся на другой бок. Падшие женщины преследуют его всю жизнь. Его жизнь испортила падшая женщина. Она же и привела его в Карлов. В этот городок.

Телеграмма!

Глава 4

Почта

Ровно в девять часов утра Гитаров был в почтамте. Погода стояла ветреная, щёки обжигал мороз.

В здании почты не было никого, кроме Лавра Ивановича, работника почтамта.

Это был поджарый мужчина лет пятидесяти пяти, с бородой, чистый, аккуратный. Лавр Иванович работал на Карловской почте со времени её основания. Хорошо зарабатывал и не хотел терять своего места.

Появление господина Гитарова в такое раннее январское утро испугало Лавра Ивановича.

Он знал, что два дня назад умерла Ираида Леонова. Она была красивая и приветливая, не то, что графиня Ласдорф. Лавр Иванович не любил дам с титулами, потому что считал, что все они «высокомерные злые стервы». Лавр Иванович любил дам «полусвета» и, так как он верил слухам, что Ираида Леонова была содержанкой богатого мужчины, она нравилась ему. Ираида Никитична часто посещала почту, отправляла письма или телеграммы. Она была женщиной видной, но, в то же время, по мнению Лавра Ивановича, скромной.

Он знал, что Ираида была убита.

Он знал, что Гитаров занимается этим делом.

Но он не знал, зачем Гитаров пришёл к нему, поэтому испугался.

– Здравствуйте, Лавр Иванович. – улыбался Гитаров, растирая руки.

– Здравствуйте, Владимир Васильевич. – пробасил Лавр Иванович.

– Какое ветреное утро! – Гитаров прижал руки к щекам.

– Зима. – заключил Лавр Иванович.

– И так, Лавр Иванович, расскажите мне содержание телеграммы, которую Ираида Никитична Леонова отправила тридцатого декабря прошлого года. – именно тогда Гитаров видел её на почте.

– Как можно-с, – попытался протестовать Лавр Иванович.

– Можно-с, можно-с. Ираида Никитична умерла, а в такой ситуации можно-с всё. – твёрдо заверил его сыщик.

– Владимир Васильевич, не на того Вы человек напали. – пытался протестовать Лавр Иванович. – Наш почтамт не разглашает содержание телеграмм. Да и припомнишь ли, что писала Ираида Никитична тридцатого декабря тысяча восемьсот девяносто девятого года?

– Ох, как бы хотелось, чтобы Вы припомнили, Лавр Иванович. – облокотился Владимир Васильевич на стойку и внимательно смотрел в глаза мужчине. – Вы ведь понимаете, что всё это может быть полезным в нашем деле?

– Владимир Васильевич, Ираида Никитична часто отправляла телеграммы. Раз в неделю аккурат. Разве припомнишь, что она там писала? Должно быть поздравляла с Новым годом.

– Значит, говорите, Ираида Никитична отправляла телеграммы аккурат каждую неделю? – Владимир Васильевич достал из внутреннего кармана пальто записную книжку и карандаш, положил её на стойку и собирался делать пометки.

Значит, был кто-то, кому она отправляла телеграммы. Писем она получала мало, Гитаров ещё раз вспомнил, что в ящике лежало писем десять. С другой стороны, полученные письма Ираида могла выбрасывать. Но вот телеграммы она отправляла аккурат каждую неделю. Может быть всё – таки шантаж?

– Так-с точно, господин помощник полицмейстера. Аккурат каждую неделю. – мужчина наблюдал, как Владимир Васильевич делает пометки в своей записной книжке.

– А когда? – не открываясь от книжки, спросил Владимир Васильевич.

– В какой день, Вы имеете в виду?

– Да, Лавр Иванович.

– Да аккурат по понедельникам.

– Тридцатое была суббота.

Гитаров расстроился. Такая версия полетела. У Леоновой был секрет, это точно. Но телеграмма была тридцатого декабря – это суббота. В этом году почта работала в субботу и в воскресенье. Жители хотели поздравить родственников с праздниками, вот и Леонова пришла на почту, чтобы поздравить свою маменьку. А ведь если бы это был понедельник. Если бы это был понедельник, то, вполне может статься, что Ираида могла отправлять телеграмму определённому адресату и, быть может, это был шантаж. Быть может, жертва шантажа не выдержала, села в поезд и прибыла в Карлов тридцать первое декабря.

– Так что было в телеграмме? Кому отправляла телеграммы Ираида Леонова? – Владимир Васильевич смотрел на Лавра Ивановича и видел, что мужчина не собирается оставлять своего упрямства, вздохнул и достал из кармана козырь. – Лавр Иванович, иначе один маленький секрет всплывёт и в Вашей жизни.

– Владимир Васильевич. – протестовал Лавр Иванович.

– Лавр Иванович.

– В Петербург. – крикнул Лавр Иванович, размахивая руками. – Ираида Никитична отправляла телеграммы в Петербург. Последняя телеграмма. Ах!