Смерть и Золотой человек
Шрифт:
— Погодите! — крикнула Бетти.
— Что такое, деточка?
— Вы поставили Винса на сцену перед всеми зрителями! Вы сунули руку ему под жилет. К неописуемому восторгу детей, вы доставали оттуда ярды и ярды разноцветных лент… Значит, вы нарочно…
— Угу, — просто ответил Г. М. — Никакой драки. Никакой суеты. Никаких подозрений. — Он впился взглядом в Винса: — Или вы что-то заподозрили, сынок? В полицейском участке вам так или иначе придется снять рубашку. Кристабель
— Признаюсь, — заявила она спокойно и холодно, — я иногда спрашивала себя, на самом ли деле мистер Джеймс такой глупый, как кажется. Стоило только мне решить, что он непроходимо туп, как он отпускал настолько остроумное замечание, что я невольно задавалась мыслью, не оговорился ли он. Вчера ночью, перед тем, как заснуть, я как раз подумала: а ведь он вполне может оказаться очень умным человеком. И кстати, я знала, что раньше он учился на медицинском факультете…
Элинор отвернулась от капитана Доусона.
— Да ну его к черту! По-моему, никакой он не умный. Он сам говорил, что из всей медицины запомнил какие-то смешные обрывки. Например, про блюдце.
Буллер Нейсби медленно поднялся на ноги.
— К-какое блюдце? — с трудом, задыхаясь, спросил он.
— Осторожно! — рявкнул Г. М.
Элинор пришла в замешательство.
— Просто эксперимент, о котором он мне однажды рассказывал. Как правило, о нем знают только врачи да полицейские. Его проводят, чтобы убедиться, что человек на самом деле умер.
— Чтобы убедиться… — повторил мистер Нейсби.
— Разве не так, доктор Клементс? — Элинор повернулась к врачу.
Доктор Клементс облизал пересохшие губы.
— Проба с блюдцем воды не так широко известна, как зеркальце или просто стекло, которое подносят к губам, чтобы уловить малейшие признаки дыхания. Но опыт с блюдцем такой же убедительный и даже, возможно, еще более убедительный. Если под рукой нет ни зеркальца, ни гладкого стекла…
Мистер Нейсби широко раскрыл глаза.
— Зеркальца нет, — сказал он. — Графин хрустальный. Кружка пластмассовая.
— Нужно взять обыкновенное блюдце, — продолжал доктор Клементс. — Наполнить его водой и поставить на грудь человеку, в состоянии которого мы сомневаемся. Если поверхность воды хоть чуть-чуть дрогнет, пациент еще жив. Если же нет…
— Понятно, — перебил его мистер Нейсби пронзительным голосом. — Во второй раз ему надо было убедиться наверняка!
Ник не знал, понял ли кто-нибудь смысл последнего загадочного замечания. Однако всем стало не по себе. Он увидел, что Кристабель повернула голову и так стиснула руки, что побелели костяшки пальцев.
— А убрать блюдце он не успел, — продолжал мистер Нейсби. — Его спугнул Ларкин.
Доктор Клементс вскочил со своего места.
— Кончина, — заявил он, — была совершенно безболезненной. Можно сказать, дорогая моя леди, что он умер во сне.
Винсент Джеймс отступил еще на шаг назад.
Никто не стал вдаваться в объяснения. Объяснять было нечего. Лица трех женщин медленно поворачивались к высокой фигуре с бегающими от страха глазами.
Г. М. медленно, шумно вздохнул. Сигара снова потухла, и он выронил ее на ковер. Однако Винсент испугался не его. Он не мог смотреть в лица женщин.
— Вы меня не арестуете, — заявил он. — И никто меня не арестует!
— Берегись! — закричал капитан Доусон.
И снова реакция Винса оказалась молниеносной. Ник только сгруппировался для прыжка, а дверь, выходящая на веранду, уже захлопнулась за его бывшим одноклассником.
— Пусть бежит, сынок, — устало сказал Г. М. — Уйти он не может. Я запер дверь, ведущую в нижний этаж, когда мы поднялись сюда. Вот ключ. Он не уйдет.
— А он не может сбежать через крышу? — проворчал мистер Нейсби.
— Нет. Как вы помните…
— Крыша! — вскричала Бетти.
Ник недоуменно посмотрел на нее; прошло секунд десять, прежде чем он вспомнил сцену, произошедшую раньше, на ледяном ветру, при открытой двери. И он бросился вон из зала.
Последний луч света уже давно растаял на горизонте. Слабые лампочки на потолке отражались в черных окнах.
Белые стены смотрелись похоронно и уныло. А за поворотом, чуть впереди, под напорами ледяного ветра поскрипывала открытая дверь.
Ник высунул голову наружу. На площадке, на снегу он увидел четкие следы и тело — его однокашник, поскользнувшись, упал. Ник услышал, как Винсент Джеймс, взбешенный падением, выругался; затем он с трудом поднялся на ноги, поскользнулся и невольно охнул, когда вся масса снега двинулась вниз. Но он не кричал, не звал на помощь… Стало тихо.
Инспектор Вуд повернулся и очень медленно побрел назад, в театр.
Все находившиеся в историческом зале вскочили на ноги. Капитан Доусон обнимал Элинор, положившую голову ему на грудь. Бетти подошла к Нику. Только Кристабель направилась к выходу. Когда она проходила мимо, сэр Генри Мерривейл легко тронул ее за плечо:
— Ваши дочери — родная и приемная — будут очень счастливы. Вам не кажется, мадам, что однажды и вы тоже сможете стать счастливой?
И он замолчал, уступая ей дорогу, а Кристабель Стэнхоуп побрела вниз — навстречу новой жизни.