Смерть или престол (Книга Дуба)
Шрифт:
Пулта зашевелила губами, словно подбирая слова для ответа, но пристальный взгляд Зазар заставил ее промолчать. Женщина хмыкнула и повернулась к выходу, за которым разгорался день. Серенький день… и теперь стал слышен шум усиливавшегося ветра и стук первых тяжелых капель дождя. Зазар задернула за Пултой занавесь, а потом отбросила циновку, скрывавшую мешок, и начала его увязывать и застегивать.
Ясенка сложила дорожные лепешки в прочную корзинку, выстланную кожей лаппера. В такой корзине их даже дождь не испортит. Поверх лепешек она уложила сушеные плоды шиповника, походную смесь
— А теперь, — проговорила Зазар, бросив на нее странный взгляд, — поскольку дождь нам благоприятствует, мы не станем медлить, Ясенка Смертедочерь. Я провожу тебя немного, а дальше ты пойдешь своим путем, только своим.
Знахарка подошла к полкам у стены и сняла с одной из них мягкий пояс из змеиной кожи, на котором висел костяной нож, поблекший от времени. Ясенка узнала в нем одно из сокровищ Зазар.
Знахарка протянула пояс Ясенке. Когда девушка закрепила его на своей тонкой талии, Зазар взмахнула руками и произнесла что-то нараспев. Это было похоже на заклинание, но Ясенка не поняла ни слова.
После этого знахарка взяла свой плащ, а Ясенка забросила за спину дорожный мешок. Зазар чуть заметно улыбнулась и поманила девушку к выходу.
— Тебя давно мучило любопытство. И теперь ты, пожалуй, кое-что узнаешь.
Дождь уже лил яростными потоками. Струи воды ударили по женщинам, как только они перешагнули порог — и на секунду Ясенке очень захотелось вернуться. В такой день все осмотрительные люди сидят у своих очагов. Однако Ясенка не дрогнула. Лучшей возможности уйти незамеченными у них не будет, даже ночь не скрыла бы их бегство так хорошо, как этот бешеный ливень. Может, кто-то из деревенских и увидел знахарку и ее ученицу, но высовываться из дома не стал. Та тропа, которую выбрала сейчас Зазар, шла не в ту сторону, куда знахарка направлялась тремя днями раньше, когда Ясенка сделала очередную попытку выследить наставницу — попытку, приведшую к таким серьезным последствиям. На этот раз, насколько поняла девушка, их путь лежал на север, а не на запад.
Дождь не утихал, а они вес шли и шли, и им много раз приходилось менять направление, чтобы обойти разлившиеся омуты. Когда они добрались до северного края острова, на котором стояла деревня Джола, Ясенка увидела то, что сочла непреодолимой преградой. Прямо перед ними раскинулась огромная поверхность изрытой дождем воды. Через такую воду не переберешься. Где-то под этой распухшей от дождя поверхностью находился один из страшных темных омутов, в котором таилась верная смерть. И эту смерть трясинный народ пытался умилостивить, скармливая ей не только пленных иноземцев и остатки трапез, но и собственных детей, которые, по их мнению, родились ущербными.
Чуть к западу вдоль воды высились заросли ивняка — и именно к ним направилась Зазар. Она двигалась с привычной осторожностью трясинного жителя — но при этом очень быстро. Ясенка шла за ней след в след, внимательно следя, куда именно знахарка ставит ногу. Тяжелый дорожный мешок оттягивал ей плечи. Ясенка боялась, как бы не ступить по неосторожности на предательскую тонкую пленку зелени, прикрывающую бочагу, — тогда ее засосет раньше, чем Зазар успеет заметить, что случилось что-то неладное.
Зазар предостерегающе подняла руку — и Ясенка застыла на месте, дожидаясь новых указаний. Она отметила, что знахарка и не думает прорубать дорогу через мокрые заросли — те словно сами расступались перед ней, повинуясь неслышному приказу. Теперь Ясенка различила узкий туннель, образованный смыкавшимися наверху ветвями. Не слишком длинный проход вел к открытой воде. Зазар ощупью нашла веревку, скрытую в листве, с силой потянула за нее — и из-под веток ивняка вынырнула плоская трясинная лодочка.
Скрывавшие лодочку заросли не позволили потокам дождя наполнить ее доверху, и лодка держалась на воде вполне прилично. Повинуясь жесту Зазар, Ясенка протиснулась мимо нее и, сгибаясь под тяжестью мешка, неловко забралась в лодку и села лицом к Зазар.
Знахарка устроилась на корме и отбросила полы плаща назад. Из-за борта лодочки она извлекла весло и шест.
Оттолкнувшись шестом от берега, знахарка вывела лодку па открытую воду, а потом, умело работая веслом, направила суденышко через разлив, по-прежнему держась направления на северо-запад. Трясинные жители с детства умели пользоваться лодками и рано обучались науке плавать по большим водным пространствам и узким протокам. А Зазар, о возрасте которой Ясенка не имела ни малейшего представления, была опытнее самых лучших охотников.
К этому времени дождь немного утих. Одежда на путешественницах промокла, и при каждом движении от нее поднимался пар. Однако плыли они недолго: вскоре Зазар направила лодку к одной из прогалин на противоположном берегу, почти напротив того места, откуда они отплыли.
Ясенка увидела, что перед ними снова таинственным образом открылась протока, как будто взрезавшая землю узким ножом. Берега поросли колючими кустами, из-за которых вокруг ничего не бы то видно. Ясенка повернула голову, пытаясь разглядеть, что лежит впереди, — но и там была сплошная унылая зелень.
Зазар отложила весло, встала и взялась за шест. Протока была настолько узкой, что до кустов можно было дотянуться рукой, они смыкали ветви низко-низко над поверхностью воды, — но послушно расступались перед знахаркой, открывая водную тропу.
Зазар умело орудовала шестом, и они продолжали быстро продвигаться вперед. А потом Ясенка заметила, что кое-что вокруг них изменилось. В густых зарослях стали время от времени появляться каменные столбы, покосившиеся, но все-таки похожие на те, что она видела на островке с каменным чудовищем. Стены? Да, наверное. Но что тут нужно было окружать стенами… или от чего отгораживаться ими?
Рука девушки невольно потянулась к поясу, пальцы сжались на рукояти ножа, подаренного ей знахаркой. Хотя эти стены явно стояли тут очень давно, их все равно должны были поставить с какой-то целью, а после той встречи у омута с островком Ясенке не хотелось снова стать объектом внимания того, кто может обитать на дне под ними. А потом их глазам предстало еще одно чудо — ну, по крайней мере, так подумала Ясенка. Стены закончились толстыми столбами, стоявшими по обе стороны протоки, — словно это была дверь, ведущая куда-то… но за ней снова оказалась открытая вода.