Смерть Красной королевы
Шрифт:
– Алиса, я говорю абстрактно.
– Да я поняла! Это ты ничего не понял!
– Я лучше проигнорирую твою шпильку, – заявил оборотень. – Смотри: Допустим, ты хочешь есть. Допустим, у тебя имеются деньги. Но решить свою проблемы ты можешь по-разному – можешь купить кучу уже готовых гамбургеров, можешь пойти пообедать в кафе или купить продуктов и приготовить что-то самой. Сила волшебницы – тоже своего рода деньги. И её можно воплощать по-разному, чтобы сражаться с демонами. Можно реализовать в чистом виде, получив просто воплощённую разрушительную энергию. Или какие-нибудь заклинания. Можно воплотить в мече и умении им владеть. Можно воплотить в пистолетах и навыке обращения с ними.
– Поэтому ты назвал тогда меня гибридом, да? У меня получилось всего понемногу…
– Верно, Алиса. Но как и любой гибрид, сочетая в себе лучшие качества исходных образцов, ты всё-таки будешь уступать каждому из них в своей нише. Да и общие недостатки тоже вберёшь в себя… Волшебница, полностью заточенная на бой холодным оружием, скорее всего, победит тебя в поединке. Волшебница-стрелок будет быстрее и точнее. Про чистую волшебницу я вообще молчу…
– Подожди-ка… – я замерла на месте. – А почему ты оцениваешь мои шансы в бою с ВОЛШЕБНИЦАМИ, а не кишинами?
– Что? А, да просто к слову пришлось… Я ведь к чему веду…
…Он был сейчас очень убедителен. Я ему поверила… Почти. Что-то всё-таки было не так.
Ты всегда что-то недоговариваешь, Широ Дзёдаи. Что именно не так во всём происходящем?
Во что же я так неосторожно вляпалась?
– …Я ведь к чему веду… Если твоя сила воплотилась именно в виде мечницы-стрелка, то и ориентироваться тебе в первую очередь стоит именно на эти ветви. Спору нет, чистая магия эффективнее и могущественнее, но только лишь в умелых руках. Если ты плохо поёшь, но хорошо танцуешь – есть смысл становиться именно танцовщицей, а не певицей.
– Ладно, убедил, – хмыкнула, подходя к окну и вглядываясь в очертания виднеющихся вдали башен из стекла и стали Саппоро-Сити.
Неожиданно зазвонил валяющийся на кровати телефон. Подошла, взяла его в руки, посмотрела – кто там мне названивает…
«Вол. Лена».
«Вол.» – значит волшебница.
Тааак… Нутром чую, опять что-то у неё стряслось. Хотя и отошла немного после того случая, но до сих пор чуть что, так глаза сразу же на мокром месте…
– Да?..
– Ты была права.
– Чего? – не поняла я, но от тона девушки мне стало не по себе.
– Ты была права, Алиса, – похоронный голос волшебницы прервался коротким всхлипом. – Ты была права.
– Так, – моментально собралась я. – Только без глупостей, подруга. Я сейчас приеду.
– Не… надо…
– Надо, Лена, надо. Жди, я уже скоро.
Нажала на клавишу «отбой».
– Как я иногда ненавижу быть правой! – в сердцах бросила я.
– Что-то случилось? – забеспокоился Песец.
– У нашей новой знакомой неожиданно открылись глаза, и она охренела от всего увиденного – вот что случилось.
– …Сначала я пошла по адресу, где, как он говорил, живёт его бабушка, – шмыгнула носом Лена.
Глаза у неё были красные – явно заплаканные, но вот голос совсем не дрожал. Напротив – был серьёзен и сосредоточен.
– Оказалось, что там живут какие-то алкоголики. А ни про Рому, ни про его бабушку никто и никогда не слышал, – продолжала девушка. – Потом пошла к нему домой… Он ведь в элитном доме жил – высокий забор, охрана… Сама видела, как он не раз оттуда выходил. Иногда с охранниками разговаривал даже… А когда я с ними поговорила, выяснилось, что он там никогда не жил, а ходил по домам вроде как от социологического центра исследований. Говорят, удостоверение даже показывал какое-то… А мне говорил, что в юридической организации работает.
– Ты и туда успела сходить? – поинтересовалась я, усаживая на высокий каменный парапет набережной.
– Сходила. На следующий день, правда… – девушка замялась. – Я ведь даже тогда думала, что всё это просто недоразумения… Да я сейчас до конца не верю, что Рома… или как там его на самом деле… так меня обманул.
– Так что с его работой-то?
– Сказали – да, приходил как-то такой, у нотариуса копию заверял… В центре социологии о нём вообще никогда не слышали… А когда я ему позвонила… Попробовала позвонить. Но там было уже не «абонент выключен или находится вне зоны доступа», а «набранный вами номер не существует». Вот.
Лена тяжело вздохнула и шмыгнула носом.
– Я теперь уже ни в чём не уверена, Алиса… Такое ощущение, что был человек… а вроде как, получается, его и не было. Вместо человека – один сплошной обман. Зачем он так сделал? Он же казался таким искренним, когда говорил, что я ему нравлюсь и очень нужна… Зачем он так? Я ведь ему поверила!
– А потому что козёл, – ответила я. – Точнее, не козёл, а лис. Лис-оборотень. Нечеловек. Нелюдь. Кто его знает, что у них за понятия о морали и чести? Хотя… Скажи, подруга, а он тебе когда-нибудь говорил, что любит тебя?
Девушка быстро вытерла набежавшие слёзы и задумалась.
– Знаешь… А ведь нет! Говорил, что я ему очень нравлюсь. Говорил, что я ему нужна. Что сделает меня счастливой…
– Не соврал братец… – хмыкнула я. – А ведь, получается, эти самые кицунэ действительно не умеют лгать.
– А что это всё такое, если не наглая и отвратительная ложь?!
– А ты подумай, подруга. Вспомни все его слова и примерь их не на влюблённого парня, а на стремящегося заключить Контракт оборотня. Ты ведь ему действительно была нужна, как контрактор. И как контрактор ты ему, видать, тоже нравилась. И делая тебя волшебницей, этот урод вполне мог считать, что делает тебя счастливой.
– Как это мерзко! – в сердцах воскликнула девушка. – Я ведь ему действительно поверила!
– Лена, это жизнь. Это надо пережить.
– Но, как же так! Ну, почему всё так несправедливо?! – всё не успокаивалась волшебницца.
– Подруга, жизнь – вообще несправедливая штука. И к этому нужно привыкнуть… Не смириться, нет, а именно привыкнуть. Научиться переносить удары и бить в ответ.
– А если я не хочу бить в ответ?
– Люди, на самом деле, не так уж ушли в своём развитии от животных, – скривилась я. – И мы всё так же живём по законам джунглей, где или ты, или тебя.