Смерть на рыбалке

Константинов Евгений Михайлович

Не обращая внимания на снег, набившийся в туфли, Саша добежала до своей машины, непослушными руками достала из кармана дубленки ключи, открыв дверцу, прыгнула за руль. И услышала за спиной знакомый голос: «Ну вот я тебя и дождался…»

* * *

– Фи-ни-и-и-ш! – во всю глотку закричал главный судья, послав в небо теперь уже ракету красного цвета.

– Финиш! Финиш! – эхом повторили судьи в зонах и с полиэтиленовыми пакетами в руках поспешили к спортсменам собирать уловы.

– Все, что ли? – спросила Марина разочарованно.

– Хотела

бы еще половить?

– Конечно. Только вот руки замерзли.

– Приезжай в следующую субботу на соревнования. Через неделю, глядишь, и теплее станет, и рыба в Адуево лучше клюет.

– Это в том Адуево, где тебя чуть не пришили?

– Ага, – нахмурился Геша. – Но ты не бойся, в этот раз там народищу будет полно.

– Тогда приеду, – согласилась Марина и тут же поставила условие, – но только вместе с тобой. И чтобы ты меня в случае чего от мафии защитил.

– Договорились, – улыбнулся Геша, – собирай рыбу и пойдем, узнаем, кто чемпионом стал.

Вдвоем они наловили почти полпакета. Некоторые окуньки успели замерзнуть, превратившись в ледышки, другие еще прыгали. Об спинной плавник одного из них Марина до крови поранила палец.

– Что, больно? – спросил Геша заботливо. – Побольше крови выдави, тогда быстро пройдет. Марина усердно стала давить на палец.

– Дай-ка сюда. – Марина протянула руку. Геша слизнул и сплюнул кровь, потом поцеловал палец. – Все, теперь точно болеть не будет.

– Спасибо.

– А ты и в самом деле замерзла. И есть, небось, хочешь? – спросил он, сматывая удочку. Марина только шмыгнула носом.

– Пойдем к ребятам, перекусим, кофейку горячего попьем. Кстати, чемпионы еще и проставиться должны…

* * *

Хилый в третий раз со злостью надавил на кнопку дверного звонка в квартиру Крутова, и снова ему никто не открыл.

– Все, я его кончил! – выпалил сбежавший по лестнице Мартын.

– Кого кончил?

– Рыбака вашего. Он мне, гнида, ледобуром прямо в лицо заехал. Ну, я его с пятого этажа и сбросил.

– Когда ж ты успел?

– Только что. Он перед подъездом должен был шмякнуться.

– Так… – Хилый матерно выругался. – А девка?

– Там осталась. – Мартын кивнул на дверь. Хилый вытащил из кармана связку ключей и стал подбирать их к замку. Наконец дверь открылась, они вошли в пустую квартиру.

– В окно выпрыгнула! – крикнул Мартын.

– Надо было ей еще и ноги связать, курве, – сказал Хилый. – Вон ее сумочка – прихвати и ступай к машине. Только не дергайся. Если народ вокруг жмурика собрался, спокойно проходи мимо. Я – через окно, может, догоню эту… А вы подъезжайте вон к той будке и там меня ждите. – Он показал в окно на телефонную будку, рядом с которой стоял красный «Фольксваген – жук», после чего взобрался на подоконник.

* * *

Саша с нескрываемым испугом глядела на своего мужа Бориса. Крупнолицый, с густющей рыжей бородой, он сжимал толстыми пальцами водочную бутылку, навевая опасение, что та вот-вот лопнет, и медленно пил. Только когда водка

кончилась, он, без выдоха, начал речь.

– Думаешь, я за тобой следил? Ни в коем случае. Приезжаю утром домой – тебя нет. Звоню теще, она говорит, ты к Юлианне уехала. У нее никто трубку не берет. И тут звонит Петя и докладывает, что совершенно случайно заприметил твою машину. Их же, сама знаешь, в Москве по пальцам пересчитать. И вот я здесь уже три часа кукую, а ты…

– Ой, Боренька, если бы ты знал, что со мной случилось!

– Что на блядках случиться может? – закричал он. – Е… агрессивный попался?

– Какие блядки! – возмутилась Саша. И затараторила: Я вчера, когда к Юльке ехала, остановилась здесь позвонить. – Она показала на телефонную будку. – Только зашла, как какой-то мужик здоровый на меня сзади набросился, пистолет в лицо сунул и в этот дом затащил. – Саша всхлипнула. – А там связал и изнасиловал, и избил! Вот, видишь! – Она сунула под нос мужу покрасневшие запястья.

– Это правда, Шурочка? Ты меня не обманываешь?

– Правда! – заревела Саша. – Это маньяк какой-то… Я чудом вырвалась.

– Какой номер квартиры? – спросил Борис грозно.

– Откуда же я знаю, – сказала Саша.

– Это его окно?

– Да. Ой, вон он, Боря! – Саша увидела выпрыгнувшего из окна Хилого и боязливо вжалась в кресло.

– Ну, все. – Борис стиснул кулачищи. – Этот… доживает последние минуты.

– Он здоровый, очень…

– Ничего, здоровее видали.

Хилый, осматриваясь, перешел дорогу, постоял немного около «Фольксвагена», не видя пассажиров сквозь тонированные стекла, и направился к телефонной будке. Опустив жетон, он начал набирать номер и тут почувствовал, как чьи-то крепкие руки обхватили его голову и резко дернули вверх и назад. Последнее, что слышал Хилый, был жуткий хруст в его собственной шее.

* * *

– Так, что это вы здесь делаете? – Два милиционера, зашедшие за палатки, подозрительно смотрели на рассевшихся на ящиках рыбаков. На одном из рыболовных ящиков была постелена газета, на ней – пластмассовые стаканчики, пара открытых бутылок пива, соленые огурцы, тонко порезанное сало, колбаса, хлеб. Рыбаков было человек десять, и все они, обращаясь к милиционерам, наперебой загалдели:

– Ребята, все нормально. У нас сегодня соревнования были, вот первое место решили немного отпраздновать. Все культурно, мы не шумим, не ругаемся… Мы вообще через пять минут расходимся…

В милиции иногда тоже попадаются люди с пониманием.

– Чемпионов поздравляем. Но предупреждаем, чтобы никакого базара и чтобы через десять минут разошлись! – сказали служаки и оставили рыбаков в покое.

– А я уж думала, нас всех арестуют, – шепнула Марина Геше. Она сидела между ним и Кылей, держа в руках пакет с томатным соком и бутерброд с копченой колбасой, по поводу которого у нее с Гешей вот уже как с полчаса велась борьба. Видя, что он почти не закусывает, Марина подсовывала ему бутерброд. Геша брал его, долго держал в руках, потом возвращал.