Смерть на рыбалке

Константинов Евгений Михайлович

Это могло означать все что угодно: от начала войны с Кулаком до глупейшего стечения случайностей. Хотя в случайности Вабичевичу не особо верилось, и он срочно вышел на связь со своим старым корешем, жившим в Дедовске, который прислал для охраны его заведений своих парней. У «Тетерева» со вчерашней ночи в не заглушающей двигатель «Ниве» бдили трое людей самого Вабичевича, персонал ресторана тоже был предупрежден и вооружен.

Он хотел вообще на несколько дней закрыть ресторан, но потом передумал. Это могло выглядеть несолидно.

До сих пор было неясно, какую

роль во всей этой истории играл рыбак Крутов. Со сбежавшей «Дюймовочкой» тоже следовало разобраться. Мартын догадался прихватить ее сумочку, но, как назло, кроме денег, косметики и свернутых в трубочку листов бумаги там ничего не было. Листы оказались рукописью.

На пятнадцати страницах рассказывалось, как молодой парень, недавно вернувшийся из армии, приезжает с охотничьим ружьем в весенний подмосковный лес на вальдшнепиную зорьку. И видит, что поляна, которая когда-то была для него охотничьей меккой, теперь оказалась застроенной дачными участками. В конце концов вместо вальдшнепа парень убивает первого, повстречавшегося ему в лесу дачника и возвращается домой с сознанием выполненного долга.

– М-да… – Вабичевич аккуратно сложил листы на столе. – Ничего конкретного, никакой маломальской ниточки. Единственно, что узнали, так это фамилию автора. Какой-то Акимов И.И.

– Иван Иванович, – предположил Мартын.

– Или Илья Игоревич, – вставил Семин.

– М-да… – Вабичевич щелкнул пальцами. – Вообще-то, судя по языку, можно сделать вывод, что автор молодой, начинающий. Книг, скорее всего, еще не издававший. И все же, Мартын, езжай-ка ты в столицу, пошляйся там по книжным лоткам – может, встретишь эту фамилию. Есть, кстати, издательства, которые помещают на обложке книги фотографию и краткую биографию автора…

– А не может ли быть, что «Акимов И.И.» – это псевдоним покойного Крутова? – предположил Семин.

– Вполне может быть, – согласился Вабичевич. – Не зря же рукопись у девчонки в сумочке оказалась. Дай-ка Мартыну парочку фотографий, вдруг для сравнения понадобятся.

– На, выбирай, – Семин протянул Мартыну пачку фотографий.

– А где здесь Крутов-то? – спросил тот, перебрав несколько фотографий.

– Да вот же. – Семин ткнул пальцем в снимок, на который как раз смотрел Мартын. – Не узнаешь? Ты говорил, что нос к носу с ним столкнулся.

– А, да, точно он, – сказал Мартын, слегка побледнев. Только сейчас он понял, что погубил не хозяина квартиры, которого они поджидали и который должен был бы открыть дверь своим ключом, а совсем другого человека. Но говорить об этом Большому Стасу было нельзя. По крайней мере, пока нельзя.

* * *

– Василич, это я, Клюев. Не в службу, а в дружбу, глянь-ка вчерашнюю сводочку по городу. На улице Заморенова какие происшествия были? – капитан милиции Юрий Борисович Клюев старательно обсосал последнюю самую крупную креветку и положил ее в рот. Креветки закончились, но пиво еще было, и к тому же Игорь Иванович, как всегда, позаботился о компании, прихватив с собой полный пакет с засушенными солеными окунями.

Крутов успел рассказать о своем адуевском приключении

и о вчерашних событиях, произошедших в его квартире, после чего попросил совета, как быть. Акимов тут же высказал несколько самых фантастических версий, по которым над Гешей нависла смертельная опасность. Клюев был настроен не так пессимистично, и все же на всякий случай решил «прозондировать почву».

– Ты слушаешь, Борисыч? – заговорили в трубке. – Так вот, на улице Заморенова, в доме номер восемь около семнадцати часов из окна лестничной площадки пятого этажа выпал мужчина. Летальный исход. Проживал по тому же адресу в квартире шестьдесят четыре, по данным экспертизы, находился в состоянии алкогольного опьянения…

– Сам выпал или кто помог бедняге, не установлено?

– Не установлено…

– Он же на первом этаже живет, что его на пятый-то понесло?

– Говорят же тебе: «в состоянии алкогольного опьянения…»

– Ну, добре. Все, Василич, спасибо тебе…

– Подожди, капитан, вот еще на Заморенова происшествие. В восемнадцать сорок пять в телефонной будке у дома номер тринадцать найден труп мужчины. Бойков Андрей Викторович. По предварительному заключению врача «скорой», смерть наступила вследствие перелома шейных позвонков. Если тебе, капитан интересно, то, по нашим сведениям, гражданин Бойков совсем недавно прохлаждался у хозяина по «сто сорок шестой». Кличка Хилый. Освободившись, прописался в городе Дедовске Московской области. Ты меня слушаешь?

– Да, спасибо, Василич. Еще есть что?

– По Заморенова больше ничего.

– Тогда будь здоров. – Клюев медленно повесил трубку. – Значит, говоришь, что мужик, которого ты из проруби вытащил, тебе сорок баксов отстегнул?

– Не из проруби, а из полыньи, – поправил Геша. – Да, две двадцатки заплатил за свое спасение.

– Потратить не успел?

– Нет, когда тратить-то?

– Ну-ка дай на них взглянуть, – сказал Клюев, как бы между делом.

– Борисыч, а что тебе твой дружок мент сказал? – вкрадчиво поинтересовался Акимов.

– Да нет, ничего, – отмахнулся Клюев.

– Вот те самые баксы. – Геша протянул доллары Клюеву. – И еще вот эта бумажка между ними лежала.

– Что это? – Клюев взял газетную вырезку. Синими буквами на ней было написано: «Сауна «Снегурочка». Бассейн с подсв. и проточной водой, бар, бильярд».

– Так что там твоя Сашенция про бандюг плела?

– Ничего не понял. Сказала, что я ее подставил, что ее чуть не трахнули или даже чуть не убили… Что в окно выпрыгнула.

– А окно, когда ты вернулся, открыто было?

– Ага, я же рассказывал. Пришел – в квартире бардак, дубак. Да, – вспомнил Геша, – она просила поискать ее сумочку. Искал – не нашел.

– А коловорот нашел?

– Он у самой двери лежал.

– Странно, – почесал затылок Клюев и взялся за только что открытую Акимовым бутылку пива. – Все-таки хочешь не хочешь, а придется ей звякнуть и все подробно расспросить.

– Бесполезно это. В смысле звонить бесполезно. У нее мой номер заблокирован. Мы так договорились, чтобы я случайно на мужа не нарвался.