Смерть online
Шрифт:
Дэнни вскрыл пакет фруктового сока и поднес к губам.
– Дневники, ежедневники…
– Очень полезно.
– …календари…
– Все, что угодно. – «Хоть что-нибудь», – мысленно оговорился Холлоран, ибо впереди маячил тупик. – В церкви криминалисты не обнаружили ничего стоящего, а то, что док Хэнсон вытащил из тел, представляет, по его утверждению, сплошной кошмар.
– Но ведь есть пуля, правда?
– Пуля, вынутая из женщины, в приличном состоянии, однако в базе данных не значится, поэтому по ней невозможно опознать оружие. Итак, в данный момент у нас нет ни свидетелей, ни реальных улик,
– Мотив, – без запинки напомнил Дэнни, и Холлоран улыбнулся во второй раз за утро. С парнем все будет в полном порядке.
Подъездная дорожка Клейнфельдтов упиралась в ворота, запертые на висячий замок, сверкавший в холодном солнце, навевая ужасную мысль. Холлоран треснул кулаком по рулю.
– Черт возьми, будь я проклят!
– Сэр?
– Ключи забыл.
– Говорят, вы мастерски владеете отмычкой…
Слухи явно не оправдались, пришлось поработать кусачками.
Не особенный дом для обладателей семи миллионов долларов. Насколько можно судить, двухэтажная фермерская коробка не перестраивалась с тех времен, когда прежние владельцы Тикальски варили здесь пиво «Холстен» и растили детей.
Холлоран учился в школе вместе с самым младшим, Романом, а через день после выдачи аттестатов они передали дом окружному агентству по продаже недвижимости и перебрались в Аризону.
Умные люди, думал он, туже запахивая меховой воротник куртки, все равно чувствуя на шее зимний холод. Дом через три месяца купили Клейнфельдты, по свидетельству Нэнси-Энн Копетке из комиссии по вопросам использования и охраны природы, которая едва с ног не свалилась, когда они заплатили запрошенную цену даже глазом не моргнув. Образ Нэнси-Энн, сбитой с ног чем-то, кроме локомотива на восемнадцати осях, нынче утром впервые заставил его улыбнуться.
Холлоран вместе с Дэнни поднялся к парадному, увидел прочный засов, открывающийся ключом, но все-таки повернул круглую ручку. Глупо, конечно. Никто не станет запирать ворота во двор и оставлять двери дома открытыми.
– Может, попробовать с черного хода, шериф? – Дэнни буквально приплясывал на месте, горя желанием проникнуть в дом, найти ключ к раскрытию преступления.
– Давай. А я здесь попробую.
«Все равно ни черта не получится», – мрачно думал он под радостный хруст ботинок Дэнни, обегавшего вокруг дома по ковру из опавших листьев. Холлоран уже сталкивался с такими засовами, хорошо понимая, что при его скромных способностях с ними не справиться. Тем не менее он наклонился к замочной скважине и принялся валять дурака, совершая бессознательные движения, которые, собственно, постоянно проделывал в ходе нынешнего расследования.
При виде креста, вырезанного на груди Мэри Клейнфельдт, возникло дурное предчувствие, что это одно из тех преступлений, которые будут преследовать его до старости. Дальше дело свелось к вопросам о том, сколько средств и сил на него можно бросить, прежде чем члены окружной комиссии снимут его с должности. Если в доме не найдется подсказок, обозначенных крупными красными стрелками, никаким способом не оправдаешься в том, что поставил на уши все полицейское управление.
Он перестал возиться с замком, поднажал коленями, чувствуя растяжение мышц, которого вчера не чувствовал, можно поклясться. Снова навалился на створку, пробуя ее на прочность, нахмурился. Обычно такие мощные запоры встречаются лишь в большом городе. С внутренними петлями. Дичь какая-то. Если Дэнни каким-нибудь чудом не прорвется в заднюю дверь, придется разбивать окно. Обратный путь за ключами полностью исключается.
Холлоран оглядел старинные окна размером шесть на шесть, воображая разбитые в щепки столетние рамы – стыд и позор. Полез под куртку, нащупывая в нагрудном кармане рубашки пачку сигарет «Пэлл-Мэлл». Целлофановая обертка зашуршала в полной тишине.
Стены дома, насколько возможно, приглушили выстрел. Все равно он прозвучал так громко или так неожиданно, что шериф шарахнулся прочь с заколотившимся сердцем. Инстинкт сработал быстрее сознания, заставив присесть, скорчиться, выхватить девятимиллиметровый пистолет. «Видишь, Бонар? – промелькнула в сознании безумная мысль. – Как насчет реакции?»
Не успев додумать, Холлоран скатился по ступенькам, побежал, по-прежнему пригнувшись, под окнами к дальнему углу дома. Остановился, прижавшись плечом к стальной обшивке, тихо и неглубоко дыша, прислушиваясь так внимательно, что слышал шорох сухих кукурузных стеблей в поле за домом.
«Черт побери, где ты, Дэнни?»
В попадавшей в поле зрения части двора нет ни деревьев, ни каких-либо признаков жизни, только коричневая, коротко подстриженная трава тянется на добрую сотню ярдов к кукурузному полю. Он наклонился, высунул голову за угол и быстро отдернул. Ничего. Ни кустов, ни укромных местечек, стрелку негде спрятаться. Только невысокая бетонная лестница у задней двери. Холлоран вывернул из-за угла и подкрался к ней.
Через пару минут обнаружил первые окровавленные останки, разлетевшиеся по маленькой подсобке. Пройдя немного дальше, нашел и остальное, почти пожалев об этом.
Через час Бонар отыскал Холлорана на заднем дворе Клейнфельдтов. Шериф притащил туда кухонный стул, на котором сидел, обхватив себя руками, не сводя глаз с дома.
Бонар присел рядом на корточки, выдергивая стебли сухой травы.
– Теплеет, – заметил он.
– Приятное солнце, – кивнул Холлоран.
– Как ты?
– Просто вышел на минутку оттуда.
– Слышу. – Бонар поднял пачку «Пэлл-Мэлл» с торчавшей оттуда шариковой ручкой. – В подъезде нашли. Твоя, или надо снимать отпечатки?
Холлоран похлопал себя по карману, потянулся за пачкой, вытянул сигарету.
– Наверно, обронил, услыхав выстрел. – Закурил, глубоко затянулся, откинулся на спинку стула, выпустил дым. – Ты когда-нибудь здесь бывал в наши школьные годы? Когда в доме жили Тикальски?
– Нет. Наш автобус шел другой дорогой.
– Тогда во дворе росло много деревьев.
– Ну?
Холлоран кивнул.
– Яблони, пара дубов, самый высокий тополь, какой я в жизни видел, а на нем на канате, толщиной с мою руку, висела огромная старая тракторная покрышка.
– М-м-м… Может, буря свалила. Помнишь, какие тут дули ветры шесть-семь лет назад?
– Возможно. – Он на минуту задумался. – Впрочем, вряд ли ветер все начисто выкосил. Дома почти не было видно за какими-то кустами, знаешь, с висячими ветками в белых цветах…