Смерть после бала
Шрифт:
— Нет. Что опять произошло, Родерик, пожалуйста?
— Дело в том, что я хотел бы просить вашего разрешения на то, что может показаться вам крайним шагом. Я прошу, чтобы вы позволили мне поговорить с вашим мужем о Пэдди О'Брайене в вашем присутствии.
— Вы имеете в виду… сказать ему, что мы не были женаты?
— Если это будет необходимо.
— Я не могу!
— Я бы не стал просить вас, если бы это не было так важно. Я не думаю, Ивлин, что он будет… — Аллейн заколебался. — Что он будет так шокирован, как вы предполагаете.
— Но я знаю, что он будет шокирован. Конечно же, будет!
— Мне
— Я этому не верю. Я не верю, что он не будет смертельно уязвлен. Он может даже прийти в ярость.
— Уверяю вас, я искренне убежден, что это поможет вам лучше понять друг друга.
— Если бы только я могла так думать!
— И уж во всяком случае, это послужит делу правосудия в отношении вашего шантажиста. Мне не хотелось бы показаться вам занудой, Ивлин, но я действительно считаю, что это ваш долг.
— Я уже сама почти решила рассказать ему обо всем.
— Тем лучше. Ну же, посмотрите на меня. Вы позволите мне поступить так, как я сочту нужным?
Она подняла на него глаза. Он намеренно пустил в ход всю силу того, что называют обаянием личности, которым, как ему самому было известно, природа наделила его в избытке. Он использовал свою волю как инструмент, чтобы сломить ее сопротивление. И увидел, что она сдалась.
Она подняла руки и тут же безвольно уронила их на колени.
— Хорошо, не знаю, я так всем этим ошарашена, что у меня нет сил сопротивляться. У меня такое впечатление, что моя жизнь рушится. Я поступлю так, как вы мне скажете, Родерик.
— Вам не нужно будет много говорить. — И он перешел к деталям.
Она внимательно выслушала и повторила его инструкции. Когда с этим было покончено, он поднялся и взглянул на нее сверху вниз.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Не стану притворяться, что все это пустяки. Соберитесь с духом. Это очень тяжелое испытание для вас. Бриджит не обязательно знать обо всем, но на вашем месте я бы ей рассказал. У нее достаточно мужества, к тому же молодежь совсем не так, как наше поколение, смотрит на подобные вещи. Моя племянница Сара все время болтает о законнорожденных и незаконнорожденных так, словно это просто дело случая. Клянусь, Ивлин, я бы не удивился, если бы ваша дочь обнаружила в этой истории, которую вы всячески старались скрыть от нее, некоторый романтический ореол.
— Это будет почти смешно, не правда ли? — Леди Каррадос взглянула в полные сочувствия глаза Аллейна, потом протянула ему руку, и он крепко сжал ее в обеих руках.
— Родерик, — спросила она, — сколько вам лет?
— Сорок три, дорогая.
— Мне почти сорок. — И тут же чисто по-женски рассеянно добавила: — Разве это не ужасно?
— Кошмарно, — согласился Аллейн, улыбаясь ей.
— Почему вы не женились?
— Моя мама утверждает, что пыталась сосватать нас. Но потом появился Пэдди О'Брайен, и у меня не осталось никаких шансов.
— Все это кажется теперь таким странным, не так ли? Если это правда. Что-то я не помню, чтобы вы обращали на меня особое внимание.
Он видел, что она достигла состояния умиротворения, которое обычно следует за сильным эмоциональным напряжением. В ее словах слышался отголосок обычной ласковой оживленности. Казалось, что ее мозг в эти минуты был таким же обессилевшим, как и рука, которую он все еще держал.
— Вам нужно жениться, — рассеянно сказала она и добавила: — Мне пора идти.
— Я спущусь с вами, провожу вас до машины.
Когда ее машина отъехала, он несколько секунд смотрел ей вслед, потом с сомнением покачал головой и отправился на Чейн-Уок.
27. Антракт — любовная сцена
Аллейн знал, что тело его друга уже перевезено домой. «Может быть, — подумал он, — мне лишь поэтому кажется, будто я чувствую его присутствие. Может быть, безмолвие, царящее в доме, не стало более глубоким по сравнению с сегодняшним утром. Может быть, на самом деле мертвые не создают вокруг себя такую магическую атмосферу». Но тут он почувствовал запах лилий, и его сердце невольно сжалось от нестерпимого холода погребального обряда. Он повернулся к старому дворецкому Банчи, который находился в состоянии, обычном среди стойких приверженцев викторианской мелодрамы. Было видно, что он только что плакал. Глаза его покраснели, лицо покрылось пятнами, губы дрожали. Он проводил Аллейна в гостиную к Милдред.
Когда она поднялась ему навстречу в своем тусклом черном платье, он увидел на ее лице те же малопривлекательные признаки горя. Вся ее поза выражала приличествующую случаю скорбь, и хотя он знал, что горе ее неподдельно, все равно почувствовал легкое раздражение. Он ненавидел все эти формальности, связанные со смертью. Мертвое тело было не чем иным, как жалкой карикатурой на человека, которого ты когда-то любил. В самой смерти было что-то нестерпимо унизительное, и тем не менее люди окружали своих мертвых какой-то идиотской торжественностью, особым, приглушенным голосом предлагая вам, как сейчас делала Милдред, взглянуть на них.
— Я знаю, ты захочешь посмотреть на него, Родерик.
Она проводила его в комнату, расположенную на первом этаже. Безжалостный запах цветов был здесь таким сильным, что казался почти осязаемым. Вся комната утопала в цветах. В самом центре на трех задрапированных подставках стоял гроб, в котором покоилось тело Роберта Госпелла.
Это было лицо старого ребенка, значительное в своем приобщении к какой-то страшной тайне. Оно не взволновало Аллейна. Все мертвые лица похожи одно на другое. Но маленькие пухлые ручки, при жизни непрерывно находившиеся в движении, были теперь послушно сложены, и, когда он увидел это, слезы навернулись ему на глаза. Он поспешно сунул руку в карман за носовым платком, и его пальцы наткнулись на букетик розмарина из сада мистера Харриса. Серо-зеленые острые листья были жесткими, безыскусными и пахли солнцем. Когда Милдред отвернулась, он положил их в гроб.
Они вернулись в гостиную, и она принялась рассказывать ему о приготовлениях к похоронам.
— Брумфильду, который, как вы знаете, теперь глава семьи, всего шестнадцать. Он сейчас за границей со своим наставником и не успеет приехать на похороны. Мы не хотим нарушать его планы. Получается, что ближайшими родственниками остаемся мы с Дональдом. Дональд ведет себя замечательно. Он был для меня такой опорой в эти дни. Совсем изменился. К тому же милая Трой приехала немного пожить у меня, она отвечает на письма и все такое.