Смерть шла вместе с ними
Шрифт:
Уэйд не проронил ни слова. В его мозгу кружились мысли, не давая покоя. Лгала ли она? Могу ли я поверить ей?
У них за спиной послышались легкие шаги Лауры. Она приблизилась к столу, и мужчины повернулись. Руки молодой женщины дрожали, когда она ставила поднос.
— Налей и себе,— посоветовал Тальбот.— Ведь по нашему замыслу мы все трое должны пить, значит, нужны три рюмки.— Она послушно вернулась за третьей рюмкой. Уэйд внимательно присматривался к двум приборам на серебряном подносе. В каждом было одинаковое количество жидкости и никакой разницы в цвете. Различались они лишь по рисункам. Зевс и Аполлон. Аполлон и Зевс. По заверениям Лауры, яд был в рюмке с изображением Аполлона, Зевс, стало быть, безвреден. А если Лаура обманула его?..
Он снова взглянул на Дона Тальбота, который внимательно следил за тем, как Лаура наливала третью рюмку. Шесть месяцев она была его любовницей. По сравнению с ним я стар и ничего не могу ей предложить, кроме денег. Если бы она положила яд в рюмку с Зевсом, то у нее были бы и деньги и молодой любимый муж. Но, взяв Аполлона, я разрушу их планы, разоблачу Тальбота и буду снова с ней.
А если она сказала правду? Ведь она была добра ко мне, когда мы поженились, и, я уверен, она не притворялась. Более трех лет она была верна мне. А ее связь с Тальботом могла быть просто заблуждением. Она ведь сама понимает свою слабость и уверена, что только его смерть может освободить ее от этого рабского чувства. Поверить ей?
Лаура подошла к ним с рюмками, посмотрела на мужа долгим, полным обещаний взглядом, отчего его пульс забился чаще.
— Готовы, мистер Уэйд? — прервал тишину Тальбот.— Выбирайте.
— Да, я готов.
Он приблизился к подносу, протянул руку и заколебался. Зевс или Аполлон? Аполлон или Зевс? Он чувствовал, как эти двое, затаив дыхание, ждут, и он наконец принял решение. Лучше умереть, поверив ей, чем жить, зная, что она обманула. Хуже всего умереть от недоверия.
Он выбрал рюмку с изображением Зевса. По привычке он подержал ее в руке, чтобы согреть коньяк, и поднес к носу, ощущая приятный запах миндаля. Неужели это горький запах цианида? Еще раз глубоко вдохнув запах, он ощутил лишь аромат своего любимого коньяка.
Тальбот взял другую рюмку, поднял ее и взглянул из-за края рюмки на Уэйда.
— За женщину, которую мы оба любим.
— За Лауру,— вторил ему Уэйд.
Мужчины поднесли рюмки к губам одновременно, выпили содержимое одним залпом и тихо стояли в ожидании. Уэйд вдруг почувствовал холодок в желудке и слабость в ногах. В его мозгу тут же возникли панические вопросы: отравлен? Что значат эти симптомы? Скоро ли подействует яд?
Ему хотелось взглянуть на Лауру, увидеть ответ на ее лице, но он не мог повернуть головы. И тогда закричал Тальбот.
— О, боже! Мое горло в огне! — Рюмка выпала из рук и покатилась под стол. Одной рукой он сжал горло, другой закрыл рот и упал на колени. Его тело изогнулось дугой.
— Пожалуйста, помогите мне кто-нибудь...— Тальбот медленно сползал на пол, плечи его конвульсивно вздрогнули, он упал и затих.
— Ну вот и все,— сказала Лаура.— Кончено.
— Да,— Уэйд поставил пустую рюмку на поднос и коснулся языком пересохших губ. Стараясь не смотреть на распростертое на ковре тело, он неуверенно попятился назад, чтобы сесть в кожаное кресло у стола. Все его тело покрылось холодным потом.
— Дорогой, возьми себя в руки,— Лаура приблизилась к нему.— Мы должны привести все в порядок до прихода доктора.
Он посмотрел на нее, поражаясь ее выдержке. Она отправила на тот свет своего любовника и была совершенно спокойна. И все же она права: надо собраться с мыслями до прихода властей.
— Я готов,— сказал он, хотя с трудом мог сжать челюсти, чтобы не стучали зубы.
— Выпей,— она предложила ему свою нетронутую рюмку,— ты должен держаться.
Он взял рюмку, быстро опорожнил и пытался улыбкой ободрить ее. Но тут в ее взгляде появилось нечто такое, что заставило его еще больше похолодеть.
— Все в порядке, Дон,— спокойно сказала она,— вставай, он выпил его.
К великому изумлению Уэйда, человек, лежащий на полу, поднял голову и стал вставать. Затем в глазах Уэйда помутилось, комната закачалась, и острая боль пронизала желудок. Они выиграли, подумал он. Неважно, какую рюмку я бы выбрал, Лаура положила яд в свою.
Он опустился в кресло, голова его наклонилась к рюмке, которую он держал на коленях. Последнее, что он увидел,— фигурку на стекле: полуобнаженная нимфа с луком и стрелой, Диана — богиня охоты.