Смерть шла вместе с ними
Шрифт:
Уэйд не проронил ни слова. В его мозгу кружились мысли, не давая покоя. Лгала ли она? Могу ли я поверить ей?
У них за спиной послышались легкие шаги Лауры. Она приблизилась к столу, и мужчины повернулись. Руки молодой женщины дрожали, когда она ставила поднос.
— Налей и себе,— посоветовал Тальбот.— Ведь по нашему замыслу мы все трое должны пить, значит, нужны три рюмки.— Она послушно вернулась за
Он снова взглянул на Дона Тальбота, который внимательно следил за тем, как Лаура наливала третью рюмку. Шесть месяцев она была его любовницей. По сравнению с ним я стар и ничего не могу ей предложить, кроме денег. Если бы она положила яд в рюмку с Зевсом, то у нее были бы и деньги и молодой любимый муж. Но, взяв Аполлона, я разрушу их планы, разоблачу Тальбота и буду снова с ней.
А если она сказала правду? Ведь она была добра ко мне, когда мы поженились, и, я уверен, она не притворялась. Более трех лет она была верна мне. А ее связь с Тальботом могла быть просто заблуждением. Она ведь сама понимает свою слабость и уверена, что только его смерть может освободить ее от этого рабского чувства. Поверить ей?
Лаура подошла к ним с рюмками, посмотрела на мужа долгим, полным обещаний взглядом, отчего его пульс забился чаще.
— Готовы, мистер Уэйд? — прервал тишину Тальбот.— Выбирайте.
— Да, я готов.
Он приблизился к подносу, протянул руку и заколебался. Зевс или Аполлон? Аполлон или Зевс? Он чувствовал, как эти двое, затаив дыхание, ждут, и он наконец принял решение. Лучше умереть, поверив ей, чем жить, зная, что она обманула. Хуже всего умереть от недоверия.
Он выбрал рюмку с изображением Зевса. По привычке он подержал ее в руке, чтобы согреть коньяк, и поднес к носу, ощущая приятный запах миндаля. Неужели это горький запах цианида? Еще раз глубоко вдохнув запах, он ощутил лишь аромат своего любимого коньяка.
Тальбот взял другую рюмку, поднял ее и взглянул из-за края рюмки на Уэйда.
— За женщину, которую мы оба любим.
— За Лауру,—
Мужчины поднесли рюмки к губам одновременно, выпили содержимое одним залпом и тихо стояли в ожидании. Уэйд вдруг почувствовал холодок в желудке и слабость в ногах. В его мозгу тут же возникли панические вопросы: отравлен? Что значат эти симптомы? Скоро ли подействует яд?
Ему хотелось взглянуть на Лауру, увидеть ответ на ее лице, но он не мог повернуть головы. И тогда закричал Тальбот.
— О, боже! Мое горло в огне! — Рюмка выпала из рук и покатилась под стол. Одной рукой он сжал горло, другой закрыл рот и упал на колени. Его тело изогнулось дугой.
— Пожалуйста, помогите мне кто-нибудь...— Тальбот медленно сползал на пол, плечи его конвульсивно вздрогнули, он упал и затих.
— Ну вот и все,— сказала Лаура.— Кончено.
— Да,— Уэйд поставил пустую рюмку на поднос и коснулся языком пересохших губ. Стараясь не смотреть на распростертое на ковре тело, он неуверенно попятился назад, чтобы сесть в кожаное кресло у стола. Все его тело покрылось холодным потом.
— Дорогой, возьми себя в руки,— Лаура приблизилась к нему.— Мы должны привести все в порядок до прихода доктора.
Он посмотрел на нее, поражаясь ее выдержке. Она отправила на тот свет своего любовника и была совершенно спокойна. И все же она права: надо собраться с мыслями до прихода властей.
— Я готов,— сказал он, хотя с трудом мог сжать челюсти, чтобы не стучали зубы.
— Выпей,— она предложила ему свою нетронутую рюмку,— ты должен держаться.
Он взял рюмку, быстро опорожнил и пытался улыбкой ободрить ее. Но тут в ее взгляде появилось нечто такое, что заставило его еще больше похолодеть.
— Все в порядке, Дон,— спокойно сказала она,— вставай, он выпил его.
К великому изумлению Уэйда, человек, лежащий на полу, поднял голову и стал вставать. Затем в глазах Уэйда помутилось, комната закачалась, и острая боль пронизала желудок. Они выиграли, подумал он. Неважно, какую рюмку я бы выбрал, Лаура положила яд в свою.
Он опустился в кресло, голова его наклонилась к рюмке, которую он держал на коленях. Последнее, что он увидел,— фигурку на стекле: полуобнаженная нимфа с луком и стрелой, Диана — богиня охоты.