Смерть старого мира
Шрифт:
Парень слегка кивнул, судя по всему — уловив смену настроя и не став расспрашивать, за что Агнесса была ему благодарна:
— Забавно... вы совершенно не похожи на завсегдатая пабов. Однако же, не мог не заметить, насколько ловко вы управлялись за стойкой, — спокойно проговорил он, бросив на неё пытливый взгляд, однако не добавил в голос вопросительные нотки.
Это заслуживало определённой поблажки — тем более, что Агнесса не собиралась скрывать своё происхождение, что бы там не говорила Ирина:
— Я работала в пабе — чуть больше пары лет, — с
— Выступления? Я услышал про концерты и прилетел к вам! — громко заявил Генрих, отделившись от ближайшей компании, где он, оказывается, всё это время грел уши.
Фридрих бросил на него странный взгляд — то ли осуждающий, то ли благодарный.
— В самом деле? И что за выступления? — поспешно спросил он, безуспешно пытаясь скрыть лёгкую растерянность.
— Я рассказывала сказки. И пела, — кивнула Агнесса с достоинством. — Посетителям нравилось и обычно в эти дни драк не бывало — так что хозяин не возражал.
— Ваши таланты, мисс Баллирано, не устают поражать меня! Своим разнообразием и уникальной уместностью... Оп, пустой бокал, не по правилам! — заметил Генрих словно невзначай и, перегнувшись через подлокотник дивана, долил в стакан Агнессы из притащенного с собой кувшина.
Девушка попыталась было возразить, но у неё не получилось. Лёгкая лень и истома, охватившие её тело, не давали связно мыслить. К тому же, в данный момент она ощущала себя в полной безопасности — вокруг мелькали только дружелюбные лица, Мельхиор вновь занимал свою, теперь уже, полноценно почётную должность защитника...
Светло улыбнувшись Ворону и Синклеру, она приподняла бокал, провозглашая безмолвный тост, и сделала большой глоток — лишь постфактум осознав, что содержимое хоть и было похоже на сидр цветом, по крепости таковым не являлось совершенно.
«А-а-атлична-а!» — блаженно и протяжно прорычал демон.
Это, наверное, должно было бы Агнессу насторожить, если бы не резкий запах крепкой выпивки, перехвативший дыхание, и острое желание приложиться к бокалу снова, которое она немедленно удовлетворила.
— Может, и нам споете, мисс Баллирано? — прозвучал откуда-то издалека голос Генриха — или Фридриха?
Агнесса спела, ибо не видела никаких причин не спеть. Музыка показалась ей неподходящей для веселой кабацкой песни, и она намекнула что ее можно сменить. Кто-то побежал менять. Кто-то другой вновь наполнил ее бокал — кажется, уже не в первый раз. Свет тоже был слишком ярким — или слишком темным? Агнесса никак не могла решить и потому не стала с ним ничего делать. Мельхиор демонически хохотал на задворках сознания, прямо рядом с затылочной костью.
Потом она что-то говорила, кажется, рассказывала одну из своих историй, а может даже и не одну. Рассказывала с жаром, увлечённо — как умела. Играя голосом, вживаясь в персонажей. Правда, когда Агнесса жестикулировала, руки ее выглядели довольно странно в пульсирующих завихрениях багрового дыма — видимо, не стоило соглашаться на предложение Мельхиора «добавить эффекту».
После завершения повести начались танцы. Кажется, заводилой была она сама — но остальные охотно подхватили. Музыка стала значительно лучше, но ее снова пришлось зачем-то поменять. Кто-то мелкий и вёрткий — Ирина? — учил Агнессу танцевать нечто очень странное, но крайне задорное, и вскоре она притомилась. Очень кстати в зал несколько парней, под руководящие окрики Генриха, втащили громадное кресло, и Ворон очень галантно предложил ей присесть.
Кто-то стоял перед ней на одном колене. Вообще говоря, таких даже было несколько... Зачем? Почему? Так много вопросов, так мало ответов...
Приятный вечер плавно перетек в приятное общение. Агнесса не улавливала — о чем и с кем говорила, понимала только, что делает это на ходу. Мельхиор, вроде бы, ехидно о чём-то спрашивал, но она отмахнулась.
Прикасаться к окружающему было странно — слишком мягко и одновременно остро. Онемевшие руки с трудом держались за что-то твёрдое, и чьи-то горячие руки надоедливо елозили по коже там, где совершенно не должны были.
Агнесса невнятно осадила зарвавшегося «кого-то». Мельхиор взревел, а затем тот самый «кто-то» закричал. Голову пронзило от уха до уха острой тягучей болью и свет перестал быть нестерпимо неопределенным. Она зажмурилась, помотала головой и резко открыла глаза.
***
Голова весила тонну, не меньше, и девушка решительно не представляла, каким же чудом ей удаётся держать ту вертикально. Да и сама она, как ни странно, стояла на ногах — под небольшим углом, правда, и используя в качестве опоры стену.
Стена была незнакомой, как и помещение — какая-то плохо освещённая небольшая комнатка, задрапированная тёмной тканью, подозрительно похожая на альков в зале отдыха у девушек. Впрочем, детально рассмотреть окружение было невозможно, поскольку большую часть пространства занимал...
Мельхиор?!
Громадная фигура цвета запёкшейся крови, занимавшая почти все пространство от стены до стены, в одной из четырех рук играючи удерживала на весу человека. За шею. Тот извивался, хрипя и брыкаясь, и скреб скрюченными пальцами по покрытой мелкой чешуей лапе с единственным видимым эффектом — собственным сорванным ногтем. Кровь, размазанная по коже демона, странно дымилась.
— Стой! Хватит! — завопила Агнесса, прижимая обе руки к голове — ей почудилось, что от крика та развалится на две половинки и продолжит звенеть.
— М? — нехотя покосился на неё демон.
Одной из свободных лап он перехватил парня за рубашку, перестав душить, но не отпустил.
— Поставь его на пол, слышишь?! — попыталась девушка шёпотом призвать к порядку, но так было даже больнее.
Плюнув на это, она умоляюще протянула к Мельхиору руку:
— Пожалуйста!
— Он тебя лапал... — пожал плечами тот и, увидев ошарашенное выражение на лице Агнессы, безжалостно добавил: