Смертельная красота болот
Шрифт:
– Но вы трое ведь не сдаетесь, да?
– Да. У нас уже есть несколько зацепок.
– Я хочу помочь. – Она вскинула руку, прерывая мои возражения. – Никто не узнает. Вообще, если толпа линчевателей решит, что я с ними, мне будет даже проще что-нибудь разузнать. Я смогу передавать тебе сведения из вражеского тыла.
Я на мгновение задумалась. Совесть требовала сказать «нет» и велеть Элли держаться от меня подальше, пока заварушка не утихнет. Но разум твердил, что она ценный кадр, а у нас с ними явная напряженка.
– Обещаешь не лезть на рожон?
– Обещаю!
– Прекрасно. И даже не пытайся никого допрашивать. Просто слушай и запоминай. Не хочу, чтобы кто-нибудь что-нибудь заподозрил.
Кажется, Элли не особо обрадовалась просьбе, но вроде бы признала ее справедливость.
– Ладно. Никаких допросов. Я записывающее устройство и не более. А у вас уже что-нибудь есть?
– Сплошные домыслы.
Я рассказала ей о ситуации Пэнси с налогами, не объясняя, как мы получили эту информацию, и озвучила наши предположения о причине таких долгов.
Элли выпучила глаза:
– Офигеть. Такого я не ожидала. Ну, то есть, я с легкостью готова поверить, что Пэнси трудилась на ниве секса, но не понимаю мужчин, готовых отваливать за нее такие деньги.
Я кивнула:
– Да уж, познакомившись с ней, я тоже не понимаю.
– И что у вас дальше по плану?
– Попытаемся связаться с арендодателем и узнаем подробности ее выселения. Может, он будет достаточно зол, чтобы ляпнуть что-нибудь полезное. Других ниточек все равно пока нет. А вот что было бы здорово, так это выяснить имена ее самых важных клиентов. Вдруг не обошлось без злобных жен.
– Даже не сомневаюсь. – Элли забарабанила пальцами по столу, сосредоточенно сдвинув брови. – Уверена, Пэнси вела список. Глупости и тщеславия ей было не занимать. Раньше она заносила в блокнот всех парней, с которыми спала в старших классах. Еще и оценивала их выносливость и изобретательность. Два дополнительных очка присуждались, если на тот момент у парня имелась подружка. Три – если он был женат.
Я покачала головой:
– Просто чудо, что никто ее раньше не прихлопнул.
– И не говори. – Элли вновь нахмурилась: – Если Пэнси выселили, где все ее вещи?
Я пожала плечами:
– Их могли конфисковать при выселении. Или ей хватило мозгов перетащить все в какое-нибудь хранилище. Или она вообще все продала, решив вернуться к матери. А что? Думаешь, список может быть среди вещей?
Элли ненадолго задумалась:
– Нет. Думаю, она привезла бы его с собой как напоминание о свершенных подвигах. Маленький способ потешить свое эго.
– Учитывая все, что ты мне о ней рассказывала, вполне вероятно. Но Картер наверняка весь ее скарб забрал в качестве улик. Если Пэнси привезла список, то сейчас он заперт вместе с остальными материалами по делу.
Я не стала упоминать, что завтра ночью собираюсь вскрыть офис шерифа и прошерстить эти самые материалы. Но теперь хотя бы знала, что стоит поискать список среди личных вещей жертвы, добытых Картером.
– Нет-нет! – Элли вскочила и, сияя широченной улыбкой, схватила меня за плечи. – Селия вечно сует нос в чужие дела, так что Пэнси
Пульс ускорился, а в груди зародилась робкая надежда.
– Где?
– В гардеробной, под расшатанной половицей. Там она хранила свой дневник и блокнот с секс-рейтингом.
– О… – Надежда угасла. – Дом под охраной полиции штата, пока Селия в отъезде. Но даже будь она здесь, вряд ли бы пустила меня, особенно в спальню Пэнси. Сомневаюсь, что и Герти с Идой Белль удастся продвинуться дальше порога – они ведь связаны со мной.
– Точно, – согласилась Элли. – Но меня она пустит. Я родственница.
– Родственница, к которой она не испытывает особой симпатии или доверия, – напомнила я.
– Да, но Селия никогда не пойдет против южного воспитания. Когда приходит смерть, семья обязана поддержать и помочь. Она меня не выставит, ведь мною движут хорошие манеры и родственные узы. Как только Селия вернется в Греховодье, я нанесу ей визит и предложу помочь по дому, приготовить еду… может, даже подобрать Пэнси платье для похорон. Она не сможет отказать, как бы ни была недовольна.
Надежда дала свежие ростки, и я улыбнулась Элли. Если Пэнси вела список, если она привезла его с собой и если Элли удастся его найти – у нас появятся подозреваемые.
Слишком много «если», но уже хоть что-то.
Несмотря на бессонную ночь, я была слишком напряжена, чтобы дрыхнуть допоздна. Соскочила в шесть утра, готовая сразиться с Греховодьем… пока не вспомнила, что сегодня воскресенье. Значит, впереди длинная и нудная проповедь. И придется надеть платье. В принципе, к платьям я уже почти привыкла, но не очень-то этому радовалась. А вчера нашла в интернете новую линию военных ботинок и чуть не залила экран слюнями.
Ну и раз уж проснулась в такую рань – плюс за последнюю неделю стрескала чересчур много сладостей, – я решила отправиться на утреннюю пробежку. Тренировка служила двойной цели: остановить ожирение и составить мысленную карту местности. Я уже посмотрела ту, что предлагал Гугл, но решила подтвердить ее визуально.
Бегала я где-то час – то есть, навернула кругов десять по окрестности. Впрочем, признаю, после шестого потеряла счет. По словам Герти, многие селились вдали от основного скопления домов, близ проселочных дорог, по которым почти никто не ездит, но все ключевые фигуры в моей жизни обосновались в одном районе, что простирался на север от центра.
Набегавшись, я сделала кое-какие заметки о планировке, уличных условиях, живых изгородях и прочих полезных укрытиях, а также о домах с собаками – по крайней мере о тех, откуда доносился беспрестанный лай. На улицу Селии сворачивать поостереглась (зачем давать кому-то лишний козырь?), но с параллельной все отлично просматривалось.
Все записав и спрятав, я загрузила стирку, приготовила и съела завтрак и в восемь утра, к моменту прибытия Герти, уже была при макияже и в платье.
Герти даже постучать не успела и, когда я распахнула дверь, подпрыгнула от неожиданности.