Смертельная ртутная ложь. Жалкие свинцовые божки
Шрифт:
Кстати, только средний класс не верит в проституцию.
– Вы же выросли не на Холме.
– Я признаю это, Гаррет.
Я подозревал, каким способом моя прелестная Мэгги сводила концы с концами в период между разводом с мужем и появлением кронпринца. Все это можно уточнить без больших усилий. Но нужно ли мне это знать? Пока, видимо, нет. Быть может, позже, когда ее прошлое начнет сказываться на ходе моей работы.
– Садитесь в кресло и рассказывайте об Эмеральд, пока я буду трудиться.
С этими словами я приступил к
11
– Насколько я знаю, – начала Мэгги, – у нее не было постоянного молодого человека. Наш образ жизни не открывает широких возможностей для знакомств. Общество нас не приемлет. Мы сами по себе образуем класс.
И весьма классный класс, надо сказать. Сообщество любовниц вовсе не мало. На этом благословенном Холме считается, что каждый мужчина должен иметь любовницу. Это как бы сертификат его мужской мощи. Если любовниц две – тем лучше.
– Неужели у нее совсем нет друзей?
– Очень мало. Наверное, девочки, с которыми она вместе росла. Может быть, кто-то из соучеников. В ее возрасте очень ревниво относятся к социальному статусу. Сомнительно, чтобы кто-то здесь позволил ей приблизиться к себе.
– Как она выглядит?
– Похожа на меня за вычетом двадцатилетнего износа. И уберите с вашей будки эту идиотскую ухмылку.
– Я просто подумал, что если сбросить двадцать лет, то мне, видимо, придется искать существо, только что вышедшее из пеленок.
– Вот и не забывайте о пеленках. Я хочу, чтобы мою девочку нашли, а не…
– Хорошо. Хорошо. Хорошо… Между вами был напряг, перед тем как она исчезла?
– Что?
– Вы не поссорились? Она не топала, визжа, что и через десять тысяч лет ее ноги не будет в этом доме?
– Нет, – со смешком ответила Мэгги. – Это я закатывала подобные сцены своей мамочке. Возможно, поэтому она и не пискнула, когда отец продал меня. Нет. Эмеральд не такая. Мой ребенок вовсе не похож на меня, Гаррет. Ее никогда ничего не волновало настолько, чтобы из-за этого затеять ссору. Поверьте, я отнюдь не привередливая и занудная мать. Эмеральд была вполне счастлива и довольна своей жизнью. Она напоминает мне щепку, плывущую по течению реки.
– Может быть, что-то во всей этой суете ускользнуло от моего внимания? Или я вдруг начал придумывать события, которые вовсе не имели места? Но я готов поклясться, вы говорили о том, что ваша дочь оказалась в скверной компании.
Мэгги хихикнула. Мэгги фыркнула. Мэгги ощутила неловкость. Все это было проделано очень мило. Я прикинул, как это могло выглядеть во времена Теодорика, и передо мной распахнулись необозримые горизонты.
Покончив с мимическим представлением, она сказала:
– Здесь я немного нафантазировала. Я слышала, что у вас были какие-то отношения с Сестрами Рока, и решила, что вы станете податливее, узнав еще об одной девице в беде.
Сестры Рока – уличная банда, состоящая только из девчонок. Над каждой из них, до их бегства на улицу, было совершено надругательство.
– Отношения были только с одной из Сестер, которая, кстати, ушла с улицы.
– Простите. Я, кажется, переступила границы дозволенного.
– Границы чего?
– Совершенно ясно, что я задела ваши нежные чувства.
– Ну конечно. Майя была очень славная девочка. Я потерял ее, так как относился к ней недостаточно серьезно. Я утратил друга, потому что не прислушивался к нему.
– Прошу прощения. Одним словом, мне хотелось зацепить вас понадежнее.
– Итак, Эмеральд ни с кем регулярно не встречается.
Возврат к делам должен был отвлечь меня от грустных воспоминаний. Не скажу, что Майя была моей великой любовью, но все же она значила для меня немало. Она нравилась даже Дину и Покойнику. Мы с ней не расстались, просто она перестала появляться у меня, а наши общие друзья дали мне понять, что она не вернется, пока я не повзрослею. Согласитесь, это большой удар по самолюбию, особенно если учесть, что речь идет о восемнадцатилетней девчонке.
Письменный стол Эмеральд имел множество небольших отделений и несколько выдвижных ящиков. За время разговора я их осмотрел. Ничего особенного. Большая часть вообще пустовала.
– У нее есть друзья. Но она с трудом сходится с людьми.
Вот это совсем другое дело. Я подозревал, что проблемы Эмеральд не имеют ничего общего с ее общественным положением. Похоже, она просто потерялась в тени своей мамочки.
– При помощи друзей я смогу напасть на ее след.
– Ну конечно, – кивнула Мэгги.
Со стуком задвинув ящик стола, я отвернулся от этой женщины. Следует сосредоточиться на работе. Передо мной – ведьма. Тайком покосившись на нее, я подумал: а хочется ли мне в действительности заниматься поисками той, кто, по-видимому, вовсе не желает быть найденной?
Ага! Здесь что-то есть. Серебряный кулон.
– Что это? – задал я чисто риторический вопрос.
Я прекрасно знал, что держу в руках. Это был амулет в форме серебряной пентаграммы на темном фоне. В центре звезды изображена козлиная голова. По-настоящему следовало бы спросить, что эта штука делала там, где я ее обнаружил.
Мэгги взяла у меня амулет и внимательно его изучила. Я следил за ее реакцией. Никакой реакции не последовало. Она просто сказала:
– Интересно, откуда это взялось?
– Эмеральд интересовалась оккультизмом?
– Насколько мне известно – нет. Но что мы знаем о своих детях?
Нечленораздельно буркнув, я продолжил поиски. Мэгги, как сорока из сказки, беспрерывно верещала, в основном о своей дочери. Я слушал ее вполуха.
В столе я больше ничего не обнаружил и перешел к полкам. Несколько книг демонстрировали, какое богатство Мэгги Дженн могла потерять. Переписка книги занимает массу времени, и она самый дорогой подарок, какой вы можете сделать вашему ребенку.