Смертельные гонки

Шекли Роберт

И вдруг что-то с силой толкнуло Бардиева в спину. Он обернулся и увидел совсем близко звериные глаза Карлоса, который пытался обхватить его руками. Бардиев оттолкнул его, но от этого простого движения в плече будто граната взорвалась. Шофер оттащил Карлоса в сторону, но тот вырвался, двинул противнику кулаком по физиономии и снова бросился на Бардиева. Полковник ударил его ребром ладони здоровой руки. Карлос, пошатываясь, отступил, ткнул шоферу локтем в живот и опять бросился на Бардиева. Тот изловчился и нанес сильнейший удар кулаком в челюсть. Карлос

рухнул без чувств.

Бардиев взялся за рычаги управления, потом в удивлении застыл. Внутри танка стало совсем темно. Шофер что-то заорал, но Бардиев и без того уже понял, что Дэйн рядом – спускаясь в башню, он не переставая палил из револьвера.

С диким воплем шофер завалился на бок. Бардиев отпустил рычаги и вытащил пистолет. Дэйн уже был в танке. Он шел прямо на Бардиева. Тот поднял оружие.

Оставшийся без водителя танк ткнулся в бетонную ограду. Бардиева швырнуло на приборную доску. Удар пришелся прямо на больное плечо. Кровавая пелена застлала глаза, он упал, продолжая целиться в том направлении, где должен был находиться Дэйн, и даже нажал на спуск. Ему послышалось, что выстрел гулким эхом отразился от стен танка.

Потом кто-то вырвал пистолет из его руки. Он забыл отвести предохранитель. Темнота накрыла Бардиева с головой, и полковник окончательно потерял сознание.

Глава 29

В Вене уже садилось солнце, когда Стивен Дэйн в сопровождении полковника Нестера и четверых сотрудников американской военной полиции прибыл к тому дому, где убили Клауса. Австрийские полицейские установили перед подвалом кордон и держали любопытных на почтительном расстоянии. Дэйна, Нестера и полицейских провели в маленькую комнатку, в которой обнаружили труп. Тела здесь больше не было, после тщательного осмотра его увезли в морг. В комнате успели прибраться.

– Боюсь, вы совершили ошибку, Дэйн, – пробормотал полковник Нестер. – Поверить на слово такому типу…

– Посмотрим, – отозвался Дэйн.

Выйдя на середину комнаты, он принялся выкручивать электрическую лампочку, свисавшую с потолка на длинном шнуре.

Нестер был мрачнее тучи, у него появилось предчувствие неминуемой беды. Полковник отдавал должное мужеству и находчивости своего коллеги – ввязаться в бой с танком, имея на вооружении всего лишь револьвер да спортивный автомобильчик!.. Но, черт подери, чтобы служить в разведке, надо уметь собирать информацию. А Дэйн, застрелив Зеттнера и шофера и выведя из строя Бардиева, проявил внезапную и необъяснимую растерянность.

Лампочка скрипнула под пальцами Дэйна. Нестер затаил дыхание. Дэйн вывернул лампочку и принялся шарить внутри патрона. Худшие опасения Нестера оправдались. Патрон был пуст.

– Итак, похититель поклялся вам, что документы находятся здесь? – спросил Нестер.

– Именно так.

– А он не говорил ни о каком другом месте? Например, о банковском сейфе или камере хранения на вокзале?

– Нет. Он просто сказал, что документы спрятаны в комнате Клауса.

Нестер с видимым

усилием заставил себя говорить спокойно:

– Дэйн, я вполне понимаю тяжелые обстоятельства, в которых вы находились. Значит, похититель был вооружен, когда вы обнаружили его в танке?

– Он подобрал пистолет шофера.

– Он мог вас убить?

– Естественно.

– Почему же он этого не сделал?

– Потому что хотел вступить в переговоры.

– Откуда он мог знать, что у вас при себе пять тысяч долларов?

– Он этого не знал. Просто пошел ва-банк. Я ведь тоже мог его убить.

– А почему вы этого не сделали? Почему хотя бы не ранили его?

– Потому что это не так легко проделать, как кажется. Особенно когда противник угрожает вам пистолетом.

– Да… Но неужели обязательно было отдавать всю сумму?

– А меньше бы он просто не взял.

Это, по крайней мере, было правдой. Когда Карлос благодаря заботам Дэйна пришел в себя, несмотря на дикую слабость и растерянность, он думал только об одном: о деньгах. С отчаянной страстью, словно речь шла о самой жизни, он требовал пять тысяч долларов и ни цента меньше. Наконец Дэйн поверил похитителю и выдал ему деньги в обмен на информацию.

– Я по-прежнему считаю, что он сказал правду, – заявил Дэйн.

– Эти люди никогда не говорят правды! Есть ли у вас какие-нибудь соображения по поводу его нынешнего местопребывания?

– Никаких.

– Полагаете, у нас еще сохранился шанс арестовать его? Может быть, перехватить на пограничном пункте?

– Мне это представляется крайне маловероятным.

– Разумеется, он обманул вас. Документы припрятаны где-то в другом месте, и теперь он снова попытается продать их.

Дэйн промолчал.

– Но у нас, по крайней мере, есть женщина, – продолжал Нестер. – Найти предлог, чтобы ее засадить, я всегда смогу. И, черт возьми, этот мерзавец больше никогда ее не увидит – слово офицера! Впрочем, едва ли его волнуют такие мелочи.

– Ну, это как сказать, – заметил Дэйн. Он повернулся к одному из полицейских: – Вы не могли бы сходить за смотрителем здания?

Увидев, что полковник Нестер кивает, военный вышел из комнаты. А через несколько минут вернулся в сопровождении смотрителя – старичка с вялой физиономией побитой собаки. Смотритель тревожно поглядывал на величественную форму полковника.

– Полиция сказала, что я ни в чем не виноват…

– Все верно, – подтвердил Дэйн. – Я просто хочу задать вам несколько вопросов.

– Да, сэр.

– Вы убирались в этой комнате?

– Полиция разрешила.

– А вы меняли лампочку?

– Простите, сэр?

– Ну, вы же выворачивали лампочку из патрона.

– Да, сэр.

– И нашли внутри бумаги.

Смотритель взглянул на него с изумлением:

– Откуда вы знаете?

– Расскажите, как это произошло.

– Я попробовал включить свет, но ничего не получилось. Тогда я выкрутил лампочку и увидел, что Клаус напихал в патрон бумаги. Наверное, спьяну. Он всегда вел себя очень странно.