Смертельные гонки
Шрифт:
– Совсем безволосые.
Блэйк с нервным смешком потер ладони.
– Еще по стаканчику?
– Хотите меня напоить, а потом трахнуть?
– Да что вы! – воскликнул Блэйк. – Просто мне показалось, что вы с удовольствием выпьете еще.
Он закурил, чтобы чем-нибудь занять руки. Еще в студенческие годы Блэйк раз и навсегда усвоил, что самый надежный и самый быстрый способ убедить девушку переспать – это угостить ее определенной дозой спиртного. Естественно, мужчина не должен забывать и про собственный стакан, чтобы не вызывать подозрений: вроде как пригубляешь
– Я выпью еще, – сказал он. – А вы?
– Давайте, МакДафф. Плесните мне виски своими гладкими руками.
Блэйк, в глубине души оскорбленный, все же нашел в себе силы улыбнуться. Волосы не росли у него и на теле, так что на сей раз, наверное, лучше… Но Сюзан внезапно хлопнула его по плечу и посмотрела прямо в лицо загадочными глазами, полуприкрытыми прядью шелковистых волос.
– Вы, по-моему, отличный парень, Блэйк, – выдохнула она. – Сексуально озабоченный, конечно, но все равно парень что надо. Не то что эти олухи англичане!
– Вот и славненько, – отозвался Блэйк, пригубив виски.
Сюзан покончила с четвертой порцией и тут же принялась за пятую. Но не чувствовала себя ни пьяной, ни даже чуточку влюбленной. Обычно она спала с мужчинами, испытывая интерес и отвращение одновременно, но всегда сохраняя ясность мыслей. Спиртное она использовала в других целях: оно служило удобным предлогом для высвобождения определенных агрессивных эмоций. Психоаналитик неоднократно указывал Сюзан на это, но никаких результатов пока не добился.
– Да, Блэйк, вы как будто человек неплохой…
– Почему бы вам не звать меня просто Джим?
– Да я б таким именем и собаку не назвала! Пейте, Блэйк, а то вы что-то ужасно рассудительны!
Потеряв всякую надежду соблазнить эту женщину, Блэйк одним духом влил в себя сразу полстакана. И тут Сюзан подалась вперед, прижав свою округлую левую грудь к правой руке собеседника.
– Блэйк, а что вы думаете о жизни?
С самым непринужденным видом он переложил стакан в левую руку. Искорка надежды снова начинала тлеть.
– О жизни? Очень сложный вопрос…
– А вы не уходите от ответа. Вы же гуманист, у вас должны, черт возьми, иметься свои соображения на этот счет!
– Ну, разумеется.
Она еще теснее прижалась к его руке. Может, это бессознательный жест?
– О'кей, – настаивала Сюзан. – Так что же вы думаете о жизни?
– Мне представляется, – сообщил Блэйк немного развязно, – что жизнь – это искусство избегать страданий.
– Это и есть ваши мысли о жизни?! Блэйк, я разочарована.
Блэйк вдруг с удивлением заметил, что едва сдерживается, чтобы не расшибить ей нос. Но грудь, предвестница неземного блаженства, по-прежнему лежала
– Вы не знаете, что такое жизнь? – продолжала Сюзан. – Так я вам объясню. Жизнь – это маленький чернявый человечек, бегущий через всю Европу. Что вы на это скажете?
– Очень интересный образ.
Блэйк положил руку на спинку скамейки. И сантиметр за сантиметром принялся опускать ее на плечо Сюзан, одновременно принимая позу верного товарища.
– Это и есть жизнь, – прошептала Сюзан. – Помните, мужчина, которого мы видели у этой большой церкви…
– Святого Этьена?
– Да. Где, по-вашему, он может сейчас находиться?
– Откуда же мне знать?
Рука Блэйка теперь окончательно легла на плечо Сюзан. Они сидели совсем рядом, бедро к бедру. Учебник идеального соблазнителя, предназначенный для скромных студентов, возник перед мысленным взором Блэйка.
– Поразмыслите, – настаивала Сюзан. – Он приехал вместе с туристами. Где теперь может находиться их автобус? Я вполне серьезно, Блэйк.
Блэйк всегда старался удовлетворять женские капризы. Он призадумался.
– Ну что же… С того времени прошел час. Эти автобусы обычно совершают двухчасовую поездку по городу: Опера, ратуша, Мессеплатц…
– Блэйк, я знаю, что вы великий путешественник. В каком именно месте сейчас находится автобус?
– Вероятно, возле старой церквушки на Мариахилф. По-моему, ее построили сразу после первой осады Вены турками…
Сюзан поднялась.
– Допивайте, мой мальчик…
– Сюзан, мне кажется, не стоит…
Склонившись над столом, она схватила Блэйка за плечо.
– Блэйк, вы и не подозреваете, что судьба всей Европы, нет – всего христианского мира! – находится в наших с вами руках. Я – секретный агент, прикинувшийся пьяницей. Нам необходимо отыскать этого ужасного человечка и проинформировать об этом кого следует. В противном случае я не отвечаю за последствия.
Блэйк расплатился и повел Сюзан к выходу. Она играла в непонятную безумную игру, но он знал по опыту, что большинство женских игр заканчивается в постели.
Блэйк взял такси. И через десять минут, проехав мимо старых гранитных домов Мариахилф, они остановились у церквушки, приземистой и круглой, похожей на сторожевую башню. Церковь располагалась немного в стороне от улицы: от взоров ее почти скрывало огромное новое здание Австрийского музея. Возле церквушки несколько туристов с фотоаппаратами внимательно изучали показания экспонометров. Гид рассказывал о делах давно минувших дней:
– Построенное в 1532 году в честь победы Максимилиана над турецкими ордами, это здание когда-то составляло часть крепостной стены нашего города. Обратите внимание на бойницы…
– Блэйк, – прошептала Сюзан, – вы гений.
– Видите своего знакомого?
Сюзан обошла вокруг группы, не обращая внимания на недовольство невзрачного гида с грустной физиономией. И тут лицо ее вытянулось.
– Его здесь нет!
– Ну, с моей стороны это была всего лишь гипотеза, – заметил Блэйк. – Его группа могла отправиться и в другое место.