Смертный приговор

Эльчин

Мир Джафар Багиров был правителем Азербайджана, но у него были длинные руки, при надобности доставали и до Москвы, и для него, в сущности, не было других авторитетов, кроме товарища Сталина. И еще Берии.

И теперь, в этот зимний вечер, сидящий перед Мир Джафаром Багировым комиссар абсолютно не сомневался, что первый секретарь с поседевшими висками, с сединой и в узких, но густых усиках может обрушить на него точно такой же пинок, какой он дал Осташко. Мир Джафар Багиров возвратился за свой стол:

– Так. Что нового?

Комиссар откровенно дрожавшими от волнения пальцами вытащил из папки самый последний лист. Информация касалась самого Мир Джафара Багирова непосредственно, и комиссар оставлял эти сведения на самый конец. Разоблаченные в 37-38-м годах

как враги народа и расстрелянные Рухулла Ахундов, Алигейдар Караев, Газанфар Мусабеков, Дадаш Буниятзаде, Самед Агамалиоглы, Султан Меджид ЭфенДиев, Айна Султанова, Гусейн Рахманов, Гамид Султанов, Мамед Джуварлы и другие бывшие партийные, государственные руководители в начальную пору следствия высказывали клевету о Мир Джафаре Багирове. Клевета о Мир Джафаре Багирове высказывалась впервые (без свидетелей высказывалась!). Потом, конечно, враги народа принимали на себя всю вину, признавались, что занимались террором против Советского государства и сознательно возводили напраслину на испытанного руководителя азербайджанских большевиков товарища Мир Джафара Багирова. Комиссар своими глазами видел, во что превращались от побоев во время следствия эти авторитетные люди, которым еще недавно народ аплодировал стоя (теперь народ аплодировал стоя Мир Джафару Багирову!). Председатель Закавказского Совета Народных Комиссаров Газанфар Мусабеков, например, при любом звуке забивался в камере под железную кровать, и вытащить его оттуда на очередной допрос было прямо невозможно... Комиссар знал, что в свое время семьи Газанфара Мусабекова и Мир Джафара Багирова жили в Кубе по соседству и мать Газанфара вместе со своим малышом Газанфаром кормила грудью и Мир Джафара. Мир Джафар Багиров велел арестовать и расстрелять не только Газанфара Мусабекова, но и сестру Газанфара, народного комиссара юстиции Азербайджанской ССР Айну Султанову, и мужа Айны, возглавлявшего различные комиссариаты в республике, Гамида Султанова (все они были членами партии с дореволюционных лет), и наконец, свою молочную мать мать Газанфара - он велел арестовать и посадить в Баиловскую тюрьму. Избитая, с окровавленным лицом старая женщина в Баиловской тюрьме кричала: "Аи аллах, да не пойдет Мир Джафару впрок мое молоко, лиши его божьего света". Это было доложено комиссару. А Айна Султанова, когда ее расстреливали, сказала: "Умираю с именем Сталина..."

А Султана Меджида Эфендиева - председателя Центрального Исполнительного Комитета Азербайджана, одного из председателей Центрального Исполнительного Комитета ЗСФСР, заместителя "всесоюзного старосты" М. Калинина - допрашивал Борщев, один из ближайших соратников и доверенных людей Мир Джафара Багирова, и еще следователь Мусатов по прозвищу "боксер". После каждого удара "боксер" с удовольствием спрашивал: "Ну, "президент", признаешься в терроризме или нет?"

Наивный Султан Меджид... Он думал, что сможет вырваться из рук Багирова с помощью товарища Сталина... С товарищем Сталиным он был знаком с 1907 года, они вместе вели в Баку тайную деятельность, впоследствии - после установления советской власти - Султан Меджид был в Москве заместителем председателя Центрального бюро коммунистических организаций народов Востока, и опять они работали вместе с товарищем Сталиным. Как только Мир Джафар Багиров начал донимать Султана Меджида, тот, простодушный старик, написал письма товарищу Сталину и Калинину, переправил их в Москву с женой - Зивер-ханум, письма попали к адресатам, Зивер-ханум встретилась и поговорила с их старой знакомой Н. Крупской, Н. Крупская специально пошла к товарищу Сталину. В результате Султана Меджида расстреляли как буржуазного националиста и террориста, и все дела... Наивный старик. На Калинина надеялся... Калинин о себе беспокоился, подхалимничал перед товарищем Сталиным при малейшей возможности и даже совсем без нее. А Мир Джафар Багиров под хорошее настроение называл Калинина "козлиная борода".

37-38-е годы прошли, таких известных и авторитетных людей, как Газанфар Мусабеков или Султан Меджид Эфендиев, не осталось.

Все они понесли кару, все были истреблены, а семьи отправлены в ссылку. Теперь в показаниях

арестованных невозможно было встретить имя Мир Джафара Багирова. А если оно встречалось, значит, заключенные произносили это имя с почтением, просили донести до товарища Мир Джафара Багирова, что возбужденное против них уголовное дело необоснованно. Но сегодняшняя информация была несколько иной...

Комиссар, глядя на бумагу в руке, глотнул воздуха и сказал:

– Сегодня один человек арестован как враг народа...

Мир Джафар Багиров внимательно посмотрел на комиссара сквозь круглые стекла очков и искренне удивился, мол, что тут такого. Ну, кто-то арестован как враг народа, дальше...

Комиссар почувствовал неловкость и не смог правильно построить фразу:

– С вами... вас...

Мир Джафар Багиров неожиданно улыбнулся:

– Что, ругал меня?
– спросил он.

Комиссар сказал торопливо:

– Нет, нет... Отказался выпить за ваше здоровье...

Мир Джафар Багиров, так же улыбаясь, покатал карандаши:

– Кто он?

Комиссар, не отрывая глаз от бумаги, сказал:

– Учитель. Хосров Алекперли.

– Откуда он?

– Из Гадрута, сейчас живет в Баку...

– Из Гадрута?

– Да.

– И теперь целы враги, разносившие чуму в Гадруте...

Мир Джафар Багиров стал прохаживаться по кабинету, и на лице его не осталось следа недавней улыбки.

– Где и когда это случилось?

– Вчера вечером. На дне рождения дочери директора школы.

– Кто сообщил?

– Сам директор школы позвонил в райком партии и сообщил.

На этот раз стук карандашей прозвучал особенно громко, и комиссар, все еще не избавившийся от тревоги за себя, молчал, ожидая очередного вопроса Мир Джафара Багирова.

– Он кто?

– Директор школы, Мир Джафар Аббасович? Фамилия его Бабазаде.

Мир Джафар Багиров остановился:

– Что?

– Его фамилия Бабазаде, Мир Джафар Аббасович.
– Комиссар отвел глаза от бумаги, посмотрел на Мир Джафара Багирова и понял, что товарищ Багиров знает этого человека.

Мир Джафар Багиров спросил:

– Алескер Бабазаде?

– Да, Мир Джафар Аббасович. Около двадцати лет работает директором школы...
– Комиссар счел необходимым отметить и то, что директор школы земляк Мир Джафара Багирова (перед тем как войти в этот кабинет, он выяснял все о людях, которых собирался назвать): - Он родом из Кубы. Товарищи очень хорошо его характеризуют.

Удивительное дело, это далеко не первый случай, когда кто-то вдруг неожиданно после долгих лет вспоминался Мир Джафару Багирову, а вечером или ночью вот так же внезапно всплывшее в памяти имя выскакивало из таких вот папок, из бумаг.

Ему опять вспомнилась далекая пора детства. Вспомнилась радость от книжки про Гулливера, не стершаяся, не изжитая за прошедшие годы, но к радости примешивалось и какое-то сожаление, и ребенок, плачущий от злости во дворе, забившийся в угол яблоневого сада, встал перед глазами Мир Джафара Багирова... Так бывало у Мир Джафара Багирова при воспоминании о детских годах: внутри вдруг разливалась тоска, и с течением лет эта тоска все усиливалась. Прекрасная, беззаботная детская пора больше не возвратится, она навек осталась в прошлом.

Мир Джафар Багиров холодным тоном, который всегда бросал комиссара в дрожь, спросил:

– Что это за директор школы, который собирает к себе в дом террористов?

Комиссар тотчас ответил:

– Правильно, Мир Джафар Аббасович.
– Как будто речь шла не о человеке, которого он только что хвалил.

Комиссару все было ясно: директор школы должен быть расстрелян как террорист. Дело в том, что по закону от 1 декабря 1934 года обвиняемые в терроризме тут же расстреливались, защищаться или обращаться с просьбой о помиловании они не имели права. Один из ближайших соратников Мир Джафара Багирова, работавший в органах, - Атакишиев всегда требовал от своих подчиненных оперативных работников: "Дайте в признаниях кусочек террора". Все личные враги Мир Джафара Багирова, а также Берии в Азербайджане были расстреляны как террористы.