Смертный приговор
Шрифт:
— Где?..
— В мотеле неподалеку от Джерси-Сити.
Декер обвел понемногу прояснявшимся взглядом мрачный интерьер, неприятно напомнивший ему тот домик мотеля, где МакКиттрик держал похищенную Бет.
— Давно я?.. Сколько сейчас времени?
— Около семи вечера. — Бет, сидевшая рядом с ним, опираясь на здоровую ногу, положила полотенце ему на лоб. Оказалось, что оно смочено в очень горячей воде. Декер с наслаждением впитывал тепло.
— Это одно из тех заведений, где не принято смотреть, что за люди к ним заселяются, — не дожидаясь вопроса, объяснил Эсперанса. — Домики находятся позади офиса. Клерк не видит, кто
Вроде того мотеля, где МакКиттрик держал Бет, снова повторил про себя Декер, ощущая неопределенную, но сильную тревогу.
— Мы приехали сюда около шести утра, — сказала Бет. — Если считать с того момента, когда ты заснул в автомобиле, ты проспал почти тринадцать часов. Я уже испугалась, что ты вообще не проснешься.
Эсперанса ткнул пальцем в сторону ванной.
— Мне было очень даже нелегко раздеть вас и положить в ванну. При переохлаждении нужно начинать с довольно прохладной воды. Я медленно повышал температуру. Когда вы приобрели приятный розовый цвет, я вынул вас, вытер, положил в кровать и накрыл всеми тремя одеялами, которые нашел на полке. Бет умудрилась сама выбраться из своей мокрой одежды, вытерлась и легла рядом с вами, чтобы вам было теплее. А я несколько раз вливал в вас горячий кофе. Знаете, я никогда не видел настолько измученного человека.
Бет продолжала нежно вытирать лицо Декера.
— А также такого избитого и израненного. Мне очень долго не удавалось остановить кровь, которая шла у тебя из ран на лице.
— У меня случались и более спокойные ночи. — Во рту у Декера было до боли сухо. — Я бы с удовольствием... глоточек воды.
— Только горячей воды, — отозвался Эсперанса. — Прошу прощения, но я хочу быть уверенным, что вы не начнете снова мерзнуть. — Он открыл термос, налил воды, от которой валил пар, в толстостенную пластмассовую кружку и поднес ее к губам Декера. — Осторожнее. Горячо.
Питье оказалось на вкус куда хуже, чем ожидал Декер.
— Положите туда пару пакетиков чая, что ли. Где вы это?.. — Декер указал на термос.
— Пришлось кое-чем заняться. Пока вы отдыхали, я ходил по магазинам. Я купил продукты, одежду, костыли для Бет и...
— Вы оставляли нас одних? — спросил Декер, вновь почувствовавший приступ тревоги.
— У Бет был ваш пистолет. Ей, конечно, больно, но она могла сидеть на этом стуле и присматривать за дверью. Я просто не видел причин, которые могли бы помешать купить то, что нам крайне необходимо.
Декер попытался сесть.
— Рената. Вот как называется эта причина.
— Она просто не могла приехать сюда вслед за нами, — ответил Эсперанса. — Я был предельно осторожен. Всякий раз, когда у меня появлялось хоть малейшее подозрение, я объезжал вокруг квартала или начинал петлять по переулкам. Я заметил бы, если бы какие-нибудь фары сколько-нибудь долго ехали за нами.
— Мы же смогли сесть на хвост МакКиттрику, — возразил Декер.
— Потому что у нас был радиомаяк. Неужели вы считаете, что МакКиттрик и Рената стали бы устанавливать маяк в свой собственный автомобиль? У нее даже не было машины, чтобы поехать вслед за нами.
— Она вполне могла угнать машину.
— Если она знала, что мы спустились с крыши и угнали ее автомобиль. Даже в этом случае ей потребовалось бы некоторое время, чтобы распотрошить
— В данный момент.
Это замечание принадлежало не Декеру, а Бет.
— И остается очень, очень опасной, — помрачнев, добавила она.
— Да, — согласился Декер. — Раз уж Рената влезла во всю эту свистопляску, чтобы отомстить мне за убийство двоих из ее братьев, она теперь не остановится. Она станет еще злее.
— Тем более что у нас ее деньги, — продолжала Бет.
Декер настолько смутился, что не нашелся, что сказать, а лишь вопросительно взглянул на Эсперансу.
— После того как мы приехали в этот мотель, — объяснил детектив, — пока вы и Бет отдыхали, я осмотрел багажник «Понтиака». Помимо взрывчатки, которой вполне хватило бы, чтобы взорвать статую Свободы, я нашел вот это. — Эсперанса указал на пухлую дорожную сумку, стоявшую на полу рядом с кроватью. — Миллион долларов.
— О боже... — На Декера вновь навалилась слабость. Он почувствовал сильное головокружение.
— Не пытайся сесть, — строго сказала Бет. — Ты опять сделался бледным как снег. Полежи спокойно.
— Рената будет нас искать. — Декер закрыл глаза, поддавшись слабости. Он протянул руку, чтобы дотронуться до Бет, но его сознание померкло, и он даже не почувствовал, как его рука упала на постель.
2
Когда он проснулся в следующий раз, в комнате стояла кромешная тьма. Он опять почувствовал себя так, будто накануне напился до поросячьего визга. Тело все так же болело. Но ему необходимо было встать — организм настойчиво этого требовал. Не зная планировки помещения, он, пока искал ванную, пару раз ощутимо ткнулся плечом в стены, но все же нашел нужную дверь, вошел и лишь после этого включил свет — он не хотел будить Бет. Отражение в зеркале показалось ему просто отвратительным: не только ушибы и царапины, но вдобавок темно-синие круги вокруг глаз и густая щетина, выросшая на ввалившихся щеках.
Справив нужду, он очень осторожно нажал на ручку машинки унитаза, надеясь, что шум воды не потревожит Бет. Но когда он выключил свет и открыл дверь, то обнаружил, что в большой комнате горит лампа. Бет сидела в кровати, где спала рядом с ним. Эсперанса лежал на боку на второй кровати, опираясь локтем на подушку.
— Извините, — сказал Декер.
— Вы не разбудили нас, — ответил Эсперанса.
— Мы ждали, пока ты встанешь, — сказала Бет. — Как ты себя чувствуешь?
— Примерно так же, как выгляжу. — Декер, прихрамывая, подошел к Бет. — А как ты? Как ты себя чувствуешь?
Бет слегка попробовала переменить позу и вздрогнула.
— Нога распухла. И дергает. Но похоже, что рана не воспалилась.
— По крайней мере хоть что-то в нашу пользу. — Декер тяжело опустился на кровать, завернулся в одеяло и с силой потер виски.
— Который час?
— Два часа ночи. — Эсперанса надел брюки и встал с кровати. — Вы как, достаточно пришли в себя, чтобы можно было обсудить кое-какие проблемы?
— Горло ужасно пересохло. — Декер вскинул обе руки, словно защищаясь от удара. — Но я отказываюсь пить этот проклятый кипяток.