Смотри на меня
Шрифт:
Но вот распахнулась дверь в ее небольшую гримёрную, и вошел Кристофф. Красивый ублюдок. Она блистала на танцполе и имела удовольствие проживать с олимпийским чемпионом-спринтером, десятиборцем мирового класса, бывшим тяжелоатлетом-чемпионом и профессиональным футболистом. Ее отец и братья считали ее неудачницей, потому что она никогда не выигрывала соревнования. По их мнению, бальные танцы даже не могли считаться достойными звания «спортивное состязание». И это делало ее неудачницей вдвойне.
Победой на чемпионате в этом году она хотела доказать им, как они ошибаются.
Но
— Три минуты, Шан. Ты готова? — спросил Кристофф с порога и протянул ей руку.
Обычно это говорила Шанна, затем брала его за руку и следовала за ним. Но не сегодня.
— Ты, гребаный идиот!
Она схватила диск.
— У тебя есть мозги или ты думаешь другим местом? Не мог подождать несколько недель, чтобы повеселиться?
Он нахмурился и окинул ее равнодушным взглядом.
— Ты о чем?
— Ты пошел в «Смотреть — не запретишь» и устроил там междусобойчик на троих.
С лица Кристоффа сползла его красивая улыбка.
— Просто я, говоря твоими словами, пытался выпустить пар. Как ты узнала?
— Кто-то снял тебя, дебил, и отправил мне запись. Насыщенный цвет, высокое качество, отличный звук и никаких сомнений в твоем участии.
— Меня снимали… Я понятия не имел! Кто прислал его тебе? — прохрипел он.
— Ты уже смотрела его?
– Да, но кроме этого там была записка, в которой значилось, что, если мы будем участвовать в чемпионате Калифорнии, эту запись передадут судьям. Знаешь, что произойдет после этого?! У нас не останется ни единственного шанса на победу!
Он произнес весьма красноречивое выражение на букву «б». Шанна покачала головой. Все и так уже почти кончено, спасибо ему большое, мать вашу.
— Я согласилась на то, чтобы ты стал моим партнером по двум причинам: в первую очередь, из-за твоего танцевального мастерства, а во вторую — из-за твоего нежелания распускать язык о своей нетрадиционной ориентации. Судьи бы смогли закрыть глаза на твои сексуальные пристрастия. К тому же, я думала, ты будешь вести себя очень осмотрительно. Очевидно, я ошиблась в расчетах, теперь твой талант танцора больше не имеет значения.
Кристофф вспыхнул: — Я - бисексуал.
— Не поверишь, но я уже догадалась из этой короткометражки, достойной Оскара.
Она стиснула зубы.
— Одна минута!
Крикнул кто-то из коридора.
Присев за туалетный столик, Шанна поправила заколку, скрепляющую ее светлые волосы, а затем пригладила рукой серебристые блестки на своем ультракоротком костюме. Боже, ей стало плохо от одной лишь мысли о том, что все эти годы изнурительных тренировок… Если она захочет выиграть, то ей, вероятно, придется начать все сначала. Новый сезон… новый партнер. Черт возьми! Она надеялась, что на ее лице не отразилось смятение.
— Пора идти, — сказала она.
— Иначе мы опоздаем.
— Подожди! Нам нужно поговорить. Я тоже хочу выиграть и…
— Чемпионы не опаздывают.
— Почему тебя это волнует? Это всего лишь благотворительный бал, а не чемпионат мира, к тому же, я уверен, что тебя еще не успел пригласить на танец
Ауч! Это был удар ниже пояса, она вздернула подбородок.
— Дело не в этом. Люди по-прежнему следят за нашими выступлениями.
— Что за трудоголизм! Хватит пахать, как лошадь! Попытайся получить хоть немного удовольствия от жизни!
— Мне нравится побеждать.
У нее заболели зубы, так сильно она их сжала.
— В твоей жизни, кроме танцев, больше ничего нет. Когда ты последний раз ходила на свидание?
— Хочешь пригласить?
— Я устал от твоего гипертрофированного чувства ответственности .Может быть, тебе стоит сходить в «Смотреть — не запретишь» и…эм, как бы помягче выразиться, оторваться как я, например.
— Через три недели состоится самый крупный чемпионат по танцам за всю нашу карьеру, а ты думаешь, что мне нужно потрахаться?
— Да.
Шанна постаралась не покраснеть.
Кристофф встретил ее сердитый взгляд.
— До тех пор, пока ты не улыбнешься и снова не станешь милой и приветливой, ты не получишь кайфа от своей работы. Более того, пребывая в таком настроении, ты не соберешь за сегодня ни цента.
Пусть с ее стороны это было и жестоко, но, как известно, очень трудно думать о чужих проблемах, когда рушится собственная жизнь.
— Иди к черту, долбанный мозгоправ!
Она попыталась протиснуться мимо него, но он схватил ее за руку, чтобы остановить.
— Знаю, ты сердишься. И, да, я облажался. Мне очень жаль. Очень. Я знаю, как много значит для тебя этот чемпионат. Но как бы я не извинялся, несмотря на то, что мы стали друзьями за последние годы, ты все-таки сможешь простить меня? Останешься со мной? Я верю, что завтра ты пройдешь отборочный тур, ведь все прекрасно знают, что, как только партнер становится помехой твоим амбициям, ты тут же избавляешься от него.
Он схватил со стола диск.
— Я отлично знаю причину, по которой в танце мужчины тебя избегают и за глаза называют Сучкой Танцпола. Раньше я защищал тебя, но сейчас… желаю тебе насладиться своим гордым одиночеством.
— Ты снова смотришь на эту ramera? [1]
Алехандро Диас оторвал взгляд от Шанны Йорк и с упреком посмотрел на свою партнершу по танцу.
— Мама, ты наслушалась сплетен. Мы не можем с уверенностью утверждать, что она сука, не зная ее лично.
Но он уже достаточно насмотрелся на нее, чтобы понять, что хочет ее. Сильно. Ее мягкие светлые волосы, обрамляя ее лицо, сияли в свете огней, словно нимб. Она смотрела на мир своими синими глазами, глазами маленькой обиженной девочки, которую ему хотелось прижать к себе и тихо прошептать на ушко слова утешения. Но страстные танцевальные движения ее убийственно прекрасного тела ,когда она сексуально двигалась под музыку, делали его чертовски твердым.
1
ramera — исп. проститутка, шлюха, блудница.