Смотри на меня

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Просим НЕ распространять файл в таких социальных сетях как: Тик-Ток, Инстаграм, Фейсбук, Твиттер, Пинтерест.

Спасибо!

Семь лет назад

Гаррет

— Итак, у меня в руке была прядь ее волос, и мы оба были в том моменте, когда я посмотрел ей прямо в глаза и сказал: — Соси мой

Следующее, что я успел осознать, это то, что она занесла кулак и ударила меня прямо в лицо, — со стоном говорит Эмерсон.

— О черт! — Кричу я с гримасой.

— Черт возьми! — Хантер отвечает со смехом.

Бедная Мэгги смотрит на Эмерсона широко раскрытыми глазами с выражением ужаса на лице. — Я не думаю, что ей это понравилось.

Я не могу удержаться от смеха, наблюдая, как мой лучший друг морщится, прижимая кружку с пивом к щеке, чтобы успокоить огромный фиолетовый синяк, который у него есть. Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы увидеть, как это происходило. Я просто могу представить его в этот момент, такого крупного мужчину, каким он является, думающего, что у него в руках податливая женщина, только для того, чтобы она ударила его прямо по лицу.

Жаль, что они не смогли немного повеселиться, что, приступая к этому, они не знали, что у них разные взгляды в сексуальном плане.

— Я имею в виду… Я думал, мы отлично ладим, — говорит он. — Она казалась достаточно извращенной, и ей определенно это нравилось, но, думаю, я ошибся. По-видимому она, не любительница небольшой сексуальной деградации.

Да, мне знакомо это чувство. В последний раз, когда я приводил девушку домой и попробовал что-нибудь, кроме ванили, все прошло, мягко говоря, не очень хорошо. Я пытался записать секс — нет. Я попросил другую девушку мастурбировать и позволить мне посмотреть — нет. Я пытался дотронуться до женщины в баре на публике, где никто не мог ясно видеть, что мы делаем, — нет.

Это заставило меня почувствовать себя подонком. Как будто со мной было что-то не так, потому что я хотел попробовать дерьмо, выходящее за рамки "нормы". Точно так же, я уверен, чувствует себя Эмерсон из-за своей маленькой деградации.

Кто из нас чувствовал себя достаточно комфортно в данный момент, чтобы действительно попросить о том, чего мы хотим, только для того, чтобы быть отвергнутым? Так что да… Я понимаю.

Наверное, именно поэтому я так давно не был в постели с женщиной.

— Черт возьми, чувак. — Я позволяю словам сорваться с моих губ, и все мои друзья смотрят в мою сторону. — Это бред, что нет способа сопоставить людей по тому извращенному дерьму, которым они любят заниматься в спальне.

Они все смеются. Естественно, они думают, что я шучу, и, я думаю, что в большинстве случаев так оно и есть. Но не в этот раз.

— Я, блять, серьезно, — говорю я, прорываясь сквозь смех. — Как было бы здорово, если бы ты мог встретиться с кем-то, кому нравится то же извращенное дерьмо, что и тебе? Тебе не пришлось бы скрывать это или смущаться изломов, из-за которых твои трусики становятся мокрыми.

— Ты, блять, сумасшедший, Гаррет, — говорит

— Нет. У кого из присутствующих здесь нет каких-нибудь причудливых желаний в спальне, которые вы всегда хотели исполнить, но слишком боялись спросить? Я имею в виду, очевидно, что Эмерсон не боится спрашивать.

Они снова смеются.

— Да ладно тебе. Я серьезно, — говорю я.

Они могут шутить сколько угодно, но я слышал их грязные истории. Я знаю, что у моих друзей есть какие-то причудливые наклонности, которые они не признают.

— Из всего дерьма, которое вы натворили, о чем бы вы хотели попросить больше всего? Мы знаем, что у нас что-то есть. Так что давайте послушаем это.

— Ты первый, — отвечает Мэгги с озорной улыбкой.

— Прекрасно. — Я выпрямляю спину и допиваю пиво, позволяя жидкой храбрости просочиться в мои вены. — Мне нравится наблюдать.

— Наблюдать за чем? — Спрашивает Хантер со скептическим видом.

Я пожимаю плечами. — Думаю, что угодно.

— Значит, ты предпочитаешь смотреть, как люди занимаются сексом, чем заниматься им самому?

Я никогда по-настоящему не думал об этом в таком ключе, но да, думаю, что да. Я киваю.

— Ты вуайерист, — добавляет Эмерсон, и я бросаю на него взгляд. В его голосе нет удивления. Я никогда по-настоящему не пробовал это слово на вкус, чтобы понять, каково оно на ощупь, но я не испытываю к нему ненависти. В этом есть смысл, и я думаю, что это то, кто я есть.

— Это действительно так странно? — Спрашиваю я. — Я говорю о полном согласии. Я не собираюсь ходить вокруг да около и подглядывать в чужие окна или что-то в этом роде, но если бы я мог найти девушку, которая не возражала бы позволить мне понаблюдать за ней одной… или за ней с кем-то другим. Я не знаю… от этой мысли мне становится жарко. Почему я должен этого стыдиться?

— Ты не должен, — отвечает Эмерсон, и я могу сказать, что теперь он воспринимает меня всерьез. На самом деле, у него на лице упрямое выражение, которое, я знаю, означает, что у него созрела идея.

И это именно то, что мне нужно.

Честно говоря, последние пару лет были тяжелыми. Я держусь на волоске от этой компании, и если бы не друзья, которых я завел, думаю, я бы сбежал с корабля несколько месяцев назад. Работа отнимает душу, постоянно выполняя чьи-то цели и мечты, только для того, чтобы наблюдать, как события проваливаются, а деньги высасываются, не реинвестируя их обратно в компанию.

Мне нравится работать в сфере развлечений. Я люблю вечеринки, людей и волнение от процесса планирования, но в последнее время мотивация даже для того, чтобы прийти на работу, не говоря уже о том, чтобы встать с постели, стала пугающей. Мне нужно ради чего-то проснуться. Мне нужна цель.

Так что я чертовски надеюсь, что идея, формирующаяся в глазах Эмерсона, хорошая — потому что она мне чертовски нужна.

На следующее утро я все еще лежу в постели, когда мне звонят. Именно Эмерсон сообщает мне новость — компания, в которой мы работаем, разоряется, и последние четыре года были просто спущены в унитаз.