Смотрящий по России
Шрифт:
Старик взял деньги без особой спешки, даже не поблагодарив. Дескать, не подаяние беру, а за работу. Развернув купюры веером, сдержанно кивнул. Порядок! После чего небрежно сунул деньги в карман рубашки.
— Только чего тут особенного-то рассказывать? Я даже и не думал, что это кого-то может интересовать. Ведь столько лет уже кануло.
Старик присел на мраморную ступеньку. Сорвал для чего-то травинку, пробивающуюся из трещины, и, намотав ее на палец, отшвырнул далеко в сторону. Терпеливо дождавшись, пока рядом устроятся гости, по-деловому кашлянул. Тем самым как бы давая понять,
— В соборе ценности хранились. Те, что НКВД у народа забирало.
— Это каким же образом они там хранились? — недоверчиво спросил Варяг. — Ведь все то, что забиралось, описывалось самым тщательным образом, а затем сдавалось в спецхран. И потом, откуда тебе это известно, Матвеич?
— Я был одним из тех, кто участвовал в таких… экспроприациях. И был свидетелем того, как все сокровища свозились сюда, под замок. Здесь были картины, вазы, статуэтки. Золото… некоторые вещи офицеры забирали себе.
— А ты чего терялся?
— Я был простой красноармеец… Нам не разрешалось. За такое голову могли оторвать. Потом всех тех, кто участвовал в обысках, из рядовых, отправили на фронт. Где они и сгинули! Я тоже попал в штрафбат. Брали какой-то пупырышек за селом. Нас там восемьдесят шесть человек полегло из ста… А я вот выжил, — в голосе заметная гордость. — А потом уничтожили и тех, кто обыски устраивал. Кого в лагерную пыль втоптали, кого на фронт отправили. Так что я один остался.
— А что было с теми, у кого изымали ценности?
— Их еще раньше в расход отправили, — удивленно произнес старик, — а драгоценности сюда все свезли.
— Незаконно получается.
Старик усмехнулся:
— А кто говорит про закон? Ясное дело, что без санкции, для себя ведь старались товарищи офицеры. Подмечали состоятельных граждан, изымали у них все ценности, а их самих к стенке ставили. Думаю, что на самом верху прикрытие было, — поднял он глаза к небу.
— Грабеж по-другому?
Старик скривился еще больше:
— Называй как хочешь. А только давно это было. Свои грехи я уже давно искупил. А сокровища были припрятаны в подвалы и даже в стены замурованы. Так что сразу и не отыскать.
— А может, они и сейчас там? — спросил Варяг.
Старик безнадежно махнул рукой:
— Да где там! Все исчезло. Еще тогда, когда здесь школа смершевцев была. Как вернулся с войны, сам пробовал искать, думал, осталось чего.
— Ну и как?
— Ничего не нашел! Все вывезли!
— А что, золотишко без охраны, что ли, здесь хранилось?
Старик на минуту задумался:
— Я так думаю, что эту школу не случайно здесь расквартировали. Среди смершевцев были люди, которые охраняли драгоценности.
— Интересные ты вещи рассказываешь, старик. И где же тогда находятся сейчас все эти сокровища?
Дед развел руками:
— Это одному богу известно. Может, и перетаскали уже, а, скорее всего, лежат где-то в укромном месте и дожидаются своего часа. Там и золото, и даже ассигнации царские были. Господа-то их берегли, все надеялись, что власть поменяется. Вот они и пригодятся! Не довелось… Однажды от одной мадам целый сундук ассигнаций приволокли, да и в подвал стащили для отвода глаз. Сундук-то знатный был, большой. Начальство решило, если кто позарится, так пускай с него и начнет. Узнает, что кроме хлама там ничего не спрятано. Хитрый был ход! — уважительно протянул дед. — Умели чекисты работать. А вам-то зачем все это надо? — подозрительно поинтересовался старик. — Уж не думаете ли это золотишко отыскать?
— А что, кто-то уже искал? — весело спросил Варяг.
— Может быть, и искал, — неопределенно протянул старик, мельком посмотрев на покосившиеся кресты. — Меня бессонница мучает, вот иногда по двору и брожу, — махнув в сторону заросшего кладбища, он продолжил: — Упырей я не боюсь, а тех, кого следовало бы опасаться, так они уже давно в земле сгнили… Вышел я как-то из своей сторожки, свежим воздухом подышать, едва с крыльца сошел, и тут тень метнулась в сторону собора. Я сначала подумал, что собака, даже внимания не особо обратил. А тут как раз луна вышла, вот я его и увидел. Человек какой-то…
— А может, это покойник был? — усмехнулся Варяг. — Вышел из могилы, чтобы свежим воздухом подышать. В земле-то душновато будет.
— Покойник что… Живых надо бояться! Постоял он с минуту и пошел… Туда, где мы сокровища припрятали. Уверенно так шел, как будто сто раз там бывал, а только я его ни разу не видел. Тут меня любопытство разобрало, ну я за ним следом направился. А он постоял немного у собора, включил фонарик и в подвал пошел.
— Как он выглядел, этот человек? — спросил Варяг.
— Не разглядел я его, — признался с досадой старик, — он спиной ко мне стоял. Много я разных людей видел, а только, когда на него посмотрел, меня до кишок перевернуло, — честно признался Матвеич. — Так что, если вы сокровища ищете, вам с этим человеком нос к носу придется столкнуться.
— Если этот человек объявится, позвони по этому телефону.
Тарантул написал на листке бумаги номер своего сотового телефона. Протянув листок, он добавил:
— Получишь в два раза больше.
— Будет, обязательно позвоню, — уверенно пообещал Матвеич.
Достав из кармана серебряный портсигар, он уложил в него свернутый листок.
— Красивая вещица, — кивнул Варяг на портсигар. — Можно посмотреть?
— Гляди, коли интересно, — пожал плечами старик. — Эта вещица со мной, почитай, уже без малого полвека, — протянул он портсигар Варягу.
Владислав взял портсигар и стал с интересом его рассматривать. Вещь была знатная, красивая, штучной работы. На крышке выгравирован дворянский герб — сидящий лев, на голове льва корона. В правой лапе он сжимал длинный меч. Много лет назад корона была украшена какими-то благородными каменьями, но сейчас на их месте виднелись лишь небольшие углубления. Салонная вещь с претензиями на тонкий вкус. Легко представить, как сотню лет назад какой-нибудь дворянский барчук небрежно открывал дорогущий портсигар и угощал партнеров по преферансу. А сейчас вещица перекочевала к дедуле, который заправлял серебряное нутро фамильной реликвии обыкновенной самосадовской махоркой.