Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников
Шрифт:
Правительство понимало, что крепостнические порядки в центре не могут восторжествовать окончательно, пока существуют вольные «украины», поэтому с конца XVI в. оно последовательно проводило политику подчинения казацких земель.
Крепости Царицын, Саратов и Самара, снабженные артиллерией и войсками, рассекли надвое земли волжских казаков и затруднили им сообщение с Доном. Благодаря строительству таких крепостей, как Елец, Оскол, Валуйки, Белгород, Царев-Борисов, правительственные войска продвинулись далеко в глубь Донецкого бассейна. Из Царева-Борисова открывались кратчайшие пути к столице донских казаков Раздорам. Территория вольных окраин, находившихся за пределами засечных линий и укрепленных городов, резко сократилась.
Привлечение казацкой вольницы на государеву службу, раздача поместий «старым» казакам ускоряли процесс их включения
В годы Смуты государству пришлось пожинать плоды политики подчинения казачьих окраин.
В начале XVII в. кризис затронул и низы, и верхи русского общества. Высокородная знать была недовольна тем, что после пресечения династии Калиты трон достался худородному Борису Годунову, обязанному карьерой опричнине. «Великий голод» 1601–1603 гг. обрек народ на безмерные страдания. Значительная часть населения страны вымерла. Во многих уездах появились вооруженные отряды «разбоев». Осенью 1603 г. самый крупный из этих отрядов был разгромлен в окрестностях столицы. Его предводитель Хлопко попал на виселицу. Появление «разбоев» предвещало Смуту.
Глава 1
ЛЖЕДМИТРИЙ I
В 1604 г. в пределы России вторгся самозваный царевич Лжедмитрий 1. Началась гражданская война. Народ верил в то, что возвращение на трон законной династии положит конец бедам и несчастьям, обрушившимся на государство.
Впервые мнимый сын царя Ивана Грозного объявился в Литве в 1602 г. Московские власти нарядили следствие и вскоре дознались, что царское имя принял на себя беглый монах Чудова монастыря Гришка Отрепьев. В Москве находились мать чернеца, его дядя и дед, так что следователям нетрудно было установить историю жизни молодого монаха. Григорий, в миру Юрий, родился около 1582 г. в семье стрелецкого сотника. Он рано остался сиротой — в пьяной драке отца его зарезали в Немецкой слободе. Юрий — «Юшка» был редких способностей. То, на что другие тратили полжизни, он усваивал шутя. У сироты не было шансов преуспеть на государевой службе, и он поступил слугою на двор к Федору Никитичу Романову.
В 1600 г. Борис Годунов тяжело заболел. Его кончины ждали со дня на день. Бояре Романовы поспешили использовать благоприятный момент. Федор! Романов, будучи двоюродным братом царя Федора, предъявил права на трон. Выздоровев, Борис сурово наказал заговорщиков. Федор Романов был пострижен в монахи под именем Филарета и заточен в монастырь. Его братья отправлены в ссылку.
За участие в заговоре Романовых Отрепьеву грозила виселица. Но он избежал казни, постригшись в монахи. Проведя некоторое время в провинции, новоиспеченный монах вернулся в Москву и поступил в кремлевский Чудов монастырь. За год Отрепьев сумел сделать карьеру на новом для него поприще. Чудовский архимандрит произвел его в дьяконы и перевел к себе в келью. Затем сам патриарх обратил внимание на способного юношу и взял его к себе на службу.
Однако духовная карьера не удовлетворяла юного честолюбца, и в начале 1602 г. он вместе с монахами Варлаамом и Мисаилом бежал за рубеж. После гибели самозванца Варлаам подробно описал его «исход в Литву». «Извет» Варлаама интересно сравнить с рассказом самого «царевича», записанным в 1603 г. польским магнатом Адамом Вишневецким. Самозванец поведал своему покровителю наивную сказку о том, как его «подменили» в постельке в спальне угличского дворца и даже родная мать не заметила, что зарезан «подменный младенец». Рассказ претендента о молодых годах жизни как две капли воды напоминает историю Григория Отрепьева: чудом спасшийся от ножа убийц отрок воспитывался в дворянской семье, потом надел монашеский куколь и исходил пол-России.
Варлаам весьма точно описал путь, проделанный им в компании с Отрепьевым. Трое бродячих монахов перешли границу и из Киево-Печерского монастыря отправились в Острог, Гощу и Брачин. В беседе с Вишневецким «царевич», описывая свой путь после перехода литовской границы, назвал те же самые пункты и в том же порядке. Вишневецкий ничего не знал об «извете» Варлаама, а Варлаам не догадывался о записях Вишневецкого. Сопоставление этих двух источников подтверждает московскую версию о происхождении самозванца. На строго очерченном отрезке пути от Киева до Брачина произошла метаморфоза — превращение монаха Григория в царевича Дмитрия. Достоверные источники устанавливают факт пребывания Григория-Дмитрия во всех указанных пунктах. К примеру, в Остроге владелец замка подарил бродячим монахам богослужебную книгу, напечатанную в его собственной типографии. Надпись на книге гласила, что 14 августа 1602 г. «эту книгу дал нам Григорию с братьею с Варлаамом и Мисаилом… пресветлый князь Острож-ский». Неизвестная рука приписала под словом «Григорию» пояснение — «царевичу Московскому».
В Речи Посполитой самозванца признали далеко не сразу. Монахи Киево-Печерского монастыря выгнали его взашей, едва он заикнулся о своем царственном происхождении. Также поступил и православный магнат Острожский. Неудачи могли доконать кого угодно, но только не Отрепьева. В конце концов он нашел поддержку у князя Адама Вишневецкого, у погрязшего в долгах вельможи Юрия Мнишека и у короля Сигизмунда III.
После поражения в Ливонской войне Русское государство искало мира с соседями, Речь Посполитая нуждалась в мире не меньше России. В 1600 г. они заключили двадцатилетнее перемирие. Договор создал благоприятные условия для сближения русского и польского народов. Сторонником мирных отношений с Россией был знаменитый гетман Ян Замойский, пользовавшийся в стране огромным авторитетом. Однако Сигизмунд III и его окружение решили использовать самозванца для осуществления планов завоевания земель на востоке. Король заключил с самозванцем тайный договор. В качестве платы за поддержку Лжедмитрий обязался отдать Сигизмунду Чернигово-Северскую землю. Семье Мнишеков он пообещал Новгород и Псков. Чтобы заручиться поддержкой Рима, самозванец тайно перешел в католическую веру.
Король готов был очертя голову ринуться в военную авантюру. Он предложил Замойскому возглавить поход коронной армии на восток, но тот ответил категорическим отказом. Воинственные замыслы не встретили поддержки в польском обществе, и коронная армия не участвовала в авантюре Лжедмитрия I.
Воспользовавшись помощью Сигизмунда III, Юрия Мнишека и других магнатов, самозванец навербовал до 2 тыс. наемников. Весть о «спасшемся царевиче» быстро достигла казачьих станиц. С Дона к нему двинулись отряды казаков.
В России наемное войско Лжедмитрия распалось после первых же неудач. Лишь поддержка вольных казаков да восставшего населения Северщины спасла Отрепьева от полного поражения.
Правительство жестоко наказывало тех, кто помогал самозванцу. Комарицкая волость, признавшая Лжедмитрия, подверглась разгрому. Но ни пролитая кровь, ни попытки укрепить армию верными Годунову воеводами не смогли предотвратить его падения. Судьба его решилась под стенами небольшой крепости Кромы, которую оборонял атаман Корела с отрядом донских казаков. Царские войска не могли взять Кромы в течение двух месяцев. После внезапной кончины Бориса в лагере под Кромами вспыхнул мятеж. Царские полки перешли на сторону мятежников.
Наследник Бориса, царь Федор Годунов не смог удержать власть. 1 июня 1605 г. в Москве произошло восстание. Народ разгромил дворец, царь Федор был взят под стражу. Под давлением восставших Боярская дума принуждена была выразить покорность самозванцу и открыла перед ним ворота Кремля. Лжедмитрий велел тайно умертвить Федора Годунова и его мать и лишь после этого явился в столицу.
Григорий Отрепьев, выдавший себя за сына Грозного, пришел к власти на гребне народного движения. Но он не стал народным вождем. Боярская дума согласилась короновать «Дмитрия» на царство, добившись от него согласия на возврат к традиционным методам управления страной. Пока атаман Корела с вольными казаками и иноземные наемники несли караулы в Кремле и охраняли царскую особу, бояре не чувствовали себя в безопасности. Под давлением Боярской думы Отрепьев объявил о роспуске повстанческих войск, во главе которых он вошел в столицу. Щедро вознаградив казаков и наемников, Лжедмитрий I распустил их по домам. Исключение было сделано лишь для Корелы. Царь не решился расстаться с верным атаманом и сделал его своим придворным. Но если в повстанческом лагере, среди восставшего народа Корела был на месте, то в толпе царедворцев выглядел белой вороной. Атаман невысоко ценил выпавшие на его долю почести. Среди черни в московских кабаках он находил больше друзей, чем в кремлевских чертогах. Без счета тратил он полученное из казны золото и в конце концов спился. Соратник Корелы донской атаман Постник Лунев удалился на покой в Соловецкий монастырь. Вольные атаманы сделали свое дело и теперь должны были покинуть сцену…