Смутное время в Москве

Шокарев Сергей Юрьевич

Каменный Казанский собор возводился уже на средства казны, но до нас дошла другая церковь, выстроенная князем Дмитрием Михайловичем. В 1634–1635 гг. в подмосковной вотчине Пожарского Медведкове (Медведеве) развернулось строительство каменной церкви в честь праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Ранее, в 1623 г., там же была возведена деревянная церковь с тем же посвящением.

Праздник Покрова Пресвятой Богородицы — 1 октября — был одним из наиболее почитаемых праздников на Руси. Чудесное явление Божией Матери, защитившей своим Покровом Константинополь во время нападения врагов, считали символом Ее заступничества и русские люди.

Особое значение приобрел праздник Покрова в эпоху царя Михаила. В этот день 1 октября 1618 г. от стен Москвы был отбит приступ гетмана П. К. Сагайдачного. В ознаменование чудесного заступничества Божией Матери за Москву по велению царя Михаила Федоровича в дворцовом селе Рубцове была возведена в 1619–1626 гг. церковь Покрова. Точно не известно, но, возможно, в честь этого же события возвел церковь Покрова в подмосковном Медведкове и князь Д. М. Пожарский, бывший защитником Москвы от поляков в 1618 г.

Храм Покрова в Медведкове выстроен в традициях редкой для XVII в. шатровой архитектуры на возвышенности при впадении в Яузу речки Чермянки. Оно эффектно смотрится и ныне со стороны широкой, еще не застроенной поймы Яузы, а в XVII в. производило издалека еще более внушительное впечатление. Документы той эпохи сообщают, что при князе Д. М. Пожарском и его сыновьях в Медведкове, кроме каменной церкви, стоял двор вотчинника, 11 дворов служителей, 5 дворов причта и только 4 крестьянских двора. На берегах Яузы стояли 2 мельницы «на боярский обиход». В полях были устроены четыре копанных пруда, «а рыба в них всякая». Крестьянской пашни при селе не было. В общем, Медведково являлось типичной загородной боярской усадьбой, в которой князь Дмитрий Михайлович отдыхал, когда не мог надолго покинуть царскую службу и уехать в свое любимое суздальское имение.

Пожарский строил церкви и в своих суздальских и нижегородских вотчинах. Каменный Спасо-Преображенский храм в селе Пурех, построенный князем Дмитрием Михайловичем, к XIX в. обветшал, и в 1876 г. был сильно перестроен. В этом храме хранилось боевое знамя Пожарского, на котором с одной стороны было изображено явление архангела Михаила Иисусу Навину перед штурмом Иерихона, а с другой — образ Спасителя. В 1812 г. владелец Пуреха граф М. А. Дмитриев-Мамонов [62] создал на свои средства полк, с которым успешно воевал вплоть до окончания Отечественной войны. Главной святыней этого полка была копия с боевого знамени князя Пожарского. В другой вотчине Пожарского, Вершилове, были срублены деревянный Воскресенский собор и деревянная же Никольская церковь. В XIX в. на их месте была построена каменная Спасо-Преображенская церковь.

62

Сын екатерининского фаворита, философ и богач граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов был основателем преддекабристского тайного общества «Орден русских рыцарей». Потомок Рюрика, он считал ниже своего достоинства подчиняться «худородным» Романовым и отказался принести присягу Николаю I, за что был объявлен сумасшедшим и взят под опеку. Дмитриев-Мамонов послужил одним из прототипов Пьера Безухова в «Войне и мире» Л. Н. Толстого.

До наших дней не дошла московская приходская церковь Пожарского — Введения на Лубянке. Она была снесена в 1925 г. Согласно преданию, на церковном кладбище была погребена первая жена Пожарского княгиня Прасковья Варфоломеевна. В память о ней князь Дмитрий Михайлович пристроил к Введенской церкви придел во имя Пятницы Параскевы. До революции в храме сохранялась Казанская икона Божией Матери — список с чудотворной, переданной в Казанский собор. В храме хранилась также икона Знамения, перенесенная туда с ворот ограды 3-й мужской гимназии, занявшей часть бывшего владения Пожарского. Икона Знамения пользовалась особым почитанием в честь того, что во время опустошительного Троицкого пожара 1737 г. огонь остановился перед этим образом.

Усадьба Пожарского после кончины полководца была разделена на две части между его наследниками. Ближняя к центру часть перешла во владение братьев второй жены князя Д. М. Пожарского — князей Голицыных. Во второй половине XVIII в. в усадьбе Голицыных был возведен дворец в классическом стиле. Предполагают, что автором проекта мог быть знаменитый зодчий М. Ф. Казаков или кто-либо из его учеников. В 1807 г. дом Голицыных перешел в казну, а с 1843 г. в нем разместилась 3-я московская мужская гимназия, при которой был создан под наблюдением профессора К. Ф. Рулье уникальный минералогический кабинет. В 1613 г. во время торжеств, посвященных 300-летию дома Романовых возле церкви Введения на Лубянке, на углу владений 3-й гимназии была установлена мраморная доска в память о князе Д. М. Пожарском.

В 1920-х обветшавшее здание гимназии было снесено, а на его месте выстроен по проекту классика советской архитектура академика И. А. Фомина в 1928–1929 гг. жилой дом общества «Динамо». И. А. Фомин был основателем нового архитектурного стиля, который называл «пролетарской классикой». Этот стиль сочетал традиции классицизма с новым размахом и монументальностью. Ярким образцом «пролетарской классики» и является дом «Динамо» (улица Большая Лубянка, 12).

Другая часть дворовладения Пожарского перешла к князьям Хованским, а в начале XIX в. усадьбой владел московский генерал-губернатор Федор Васильевич Ростопчин (1763–1826). Дом Ростопчина был свидетелем многих драматических событий войны 1812 г. Перед усадьбой московского губернатора толпой был убит купеческий сын Михаил Верещагин, которого Ростопчин обвинил в измене. Вскоре после Бородинской битвы в доме Ростопчина находился смертельно раненный герой Отечественной войны 1812 г. князь П. И. Багратион. Главный дом усадьбы Ростопчина сохранился до нашего времени (Большая Лубянка, 14). Это — редкий для Москвы дворец эпохи петровского барокко. Во время реставрационных работ 1970-х гг. было установлено, что в здание дворца включены стены и фундамент палат князя Д. М. Пожарского. Его фасад пышно украшен ордерной декорацией, подражающей западноевропейским формам, однако в них чувствуется и влияние стилистики московского (нарышкинского) барокко. На уровне второго этажа, над и под окнами, расположены великолепные резные панно с растительным орнаментом. Первоначально, в центре здания располагалась проездная арка, впоследствии, заложенная. Позднее также к дому были пристроены сильно выступающие ризалиты; во второй половине XIX в. дом получил новый подъезд с балконом, парапет и аттик, флигели и ограду.

В 1817–1821 гг. в одном из флигелей ростопчинского дома жил будущий историк М. П. Погодин. С 1858 г. усадьбой владело Страховое от огня общества, а после 1917 г. оно перешло в ведение ВЧК-ОГПУ. В конце 1990-х гг. в связи с банкротством арендатора здания, «Инкомбанка», дом Ростопчина пришел в упадок. Какое-то время велась реставрация этого памятника, но ныне он находится в запустении. Москвоведы, историки и почитатели памяти князя Д. М. Пожарского неоднократно предлагали создать в этом доме музей, посвященный великому полководцу и эпохе Смутного времени. Но, пока, к сожалению, эти призывы не находят отклика у властей города.

Князь Дмитрий Михайлович был погребен в своей родовой усыпальнице в Спасо-Евфимьевом монастыре. За два столетия могила великого полководца была утеряна, и в начале XIX в. историки спорили о месте его погребения, предполагая, что Пожарский мог быть похоронен в Троице-Сергиевом монастыре. В 1852 г. археолог и историк граф Алексей Сергеевич Уваров (1825–1884) предпринял раскопки в Спасо-Евфимьевом монастыре. На месте монастырского сада им было обнаружено родовое кладбище князей Пожарских и Хованских. Было найдено и погребение князя Дмитрия Михайловича [63] . При вскрытии гробницы обнаружили, что Пожарский был похоронен в пышном боярском одеянии, его тело скутано шелковым узорчатым саваном, а голова увенчана венчиком из той же ткани, что и саван.

63

Его гроб не имел эпитафии, и поэтому при определении А. С. Уваров ориентировался на внешние признаки — возраст погребенного и погребальный инвентарь.

24 февраля 1852 г. состоялось торжественное перезахоронение праха князя Д. М. Пожарского. Совершал заупокойную литургию и панихиду епископ Владимирский и Суздальский Иустин. Во время службы были употреблены богослужебные предметы, пожертвованные Пожарским в Спасо-Евфимьев монастырь: митра, епитрахиль и фелонь, сшитая из погребального покрова князя. По обычаю XVII в. покровом послужила боярская шуба — также вклад Пожарского в монастырь. Церковь была полна людьми, которые пришли поклониться освободителю Москвы.