Смутное время
Шрифт:
Барыня рассмеялась, видать не только мне Всевлад про своего героического папку невероятные истории рассказывал.
— Андрейка, ты же дружок Всевладу? — вдруг серьезно спросила меня Катерина Наумовна, как-будто и не смеялась секунду назад.
— Дружок!
— А знаешь кто такие дружки?
— Нет!
— А для чего они нужны знаешь?
В ответ я начинаю сбивчиво рассказывать для чего по моему мнению нужны дружки, играть там вместе, безобразничать, еду на яды проверять, да наказания вместо барина на себя принимать. Барыня слушает внимательно, как — будто я что-то действительно серьезное рассказываю, и одобрительно кивает в самых смешных местах моего повествования.
— Все верно, но это только часть правды, дружок для Всевлада не просто партнер для игр, дружок — первый помощник и опора для
— Я, это, не тяну я на настоящего дружка, слаб я слишком, да и грамоты в отличии от Всевлада не знаю! — стал я оправдываться, а в глазах уже слезы стоят, и чувство у меня на душе такое, поганое, что скоро моя новая жизнь закончиться, за предыдущем Андрейкой последую, как не оправдавший надежды!
— Ну не реви, не реви! Если бы дружка Всевладу по силе искали, то и за век бы не нашли, нет ему по силе равных детей сейчас ни на Руси, ни во всем мире, а с грамотой тоже не все так страшно, Всевлад ее и сам еще плохо знает, так что научишься еще! Не реви, кому говорю!
«Я бы и сам рад не реветь, но что-то не выходит! Слезы так и текут ручьем! Чертово детское тело!»
Легкий замах кисти барыни и горячий поток воздуха высушивает мои слезы, сразу до рези в глазах, но как ни странно это сработало и мой тихий рев прекратился.
— Ты же уже заметил за собой изменения, произошедшие с момента твоего верстания в дружки?
— Да, барыня, как будто другим человеком стал! — я на самом деле совсем другим человеком стал!
— Думается тебе легче, да запоминаешь все хорошо, не так ли?
— Да, все так и есть! — вот понятия не имею лучше Андрейке стало думаться или нет, но для меня, Евгения, ничего не поменялось, но раз барыня говорит что лучше, то значит так и есть!
— Это все не просто так, все дело в том что ты дружок Всевлада, а дружок должен своему барину соответствовать, вот и тянет тебя ритуал вверх, ну да ладно, о чем это я, все равно ничего не поймешь! Ты хоть помнишь что было в тот день, когда тебя сюда привезли?
— Помню только то, что страшно было, а потом, после подвала уже и нет! — вот это да, оказывается в подвале я уже бывал, именно там проводили ритуал подчинения и связывания моей жизни, а я и не знал, надо чаще копаться в памяти сосуда!
Подвал в последнее время стал для меня идей фикс, вот что-то прямо невыносимо тянуло мня туда, просто сил не было! Я и Всевлада не раз исподволь подбивал пробраться по — тихому в подвал, но с умом, делал так, чтобы идею эту он вслух озвучил, а не я. Но ничего не вышло, мама запретила — значит нельзя, и мы туда не полезем!
Замок навесной на двери в подвал был самым настоящим механическим, амбарным, и очень большим! Это единственная очень сложная механическая вещь в поместье, которую я видел за все время моего пребывания в новом теле, на втором месте местной конструкторской мысли была водяная мельница в Соловьевке, туда мы пару раз с Всевладом еще осенью бегали, смотрели как его мужики живут. На третьем — лошадиная телега, больше тут никаких механических изысков и не было! И тут, на двери в подвал, полностью механический замок, невиданная штука для этого времени и этих людей! Но в тоже время для меня был он очень простым по конструкции и вскрыть его можно было легко, были бы у меня для этого силы…
Толстая дужка надежно закрывала мне путь, а в замочную скважину я мог палец просунуть. Ключ — трубка всего с двумя зубчиками и массивной рукоятью, вставляется в замочную скважину где попадает отверстием на штырек, торчащий из задней стенки замка, получается этакая ось вращения. Зубчики, по сантиметру длинной входят в пазы двух подпружиненных фиксаторах,
— Скоро нанятые Игнатом учителя приедут, будут вас наукам учить, голубь с грамоткой о том вчера прилетел, вот и нужно тебе к тому моменту грамоту хоть выучить да до ста считать научиться, поэтому я и позвала тебя, грамоте учить сейчас буду!
Катерина Наумовна молча отошла к окну, давая время мне подумать о моем новом положении. Всего я от этого разговора ожидал, пока шел сюда, и того, что меня разоблачили, и того, что специально выловили мою душу и в Андрейку вселили, но точно не ожидал что будут меня грамоте и счету учить, да и кто в качестве учителя будет выступать — сама Катерина Наумовна! Но оно и не удивительно, из полностью грамотных тут только она да староста Соловьевки, еще с десяток человек — так, серединка на половинку, читают с горем пополам, а все остальные и о буквах никаких и не слышали!
— Смотри сюда, начнем мы обучение с черт и рез. — барыня вернулась к столу. — Смотри, да запоминай!
Песок в большой глиняной плошке на столе оказывается не для того, чтобы чернила присыпать, а для обучения! Катерина Наумовна на нем пальцем буквы и буквы — цифры рисует, потом стирает, а я повторяю! И все эти буквы сильно отличаются от тех, что на карте, ни капли не похожи на старославянский!
— Это и есть истинная азбука, — под конец занятия заявляет мне Катерина Наумовна. — каждая черточка тут силу несет, а не то, что письмо рабов распятого бога! — барыня кивает на карту, все испещренную надписями. Не любит она церковников, я сначала и не понимал отчего у нее такая к ним ненависть, ведь тут не было такого всеобщего кровавого обращения Руси, как в моем родном мире, какая-никакая свобода религии присутствует и открыто язычников никто не ущемляет. Но Всевлад как-то мне рассказал историю церковников с древнейших времен, о которой тому Катерина Наумовна на одном из «секретных» уроков поведала, вот все и встало на свои места. Есть веские причины их не любить, особенно после того, что они сделали с этим миром, но и без них теперь нельзя, сожрут, вот и приходиться всем их терпеть! А те и рады, силой навязать свою религию не получилось, так они теперь душат всю страну в своих «мягких» и «миролюбивых» объятиях, медленно, но верно, пролезая на верхи власти. Но уже поздно что-либо менять, царь и тот уже под их дудку пляшет, да пару раз в год заявляет что надоело ему все и уходит он в монастырь, грехи свои замаливать! Ой и вой тогда поднимается, да вся дума боярская его отговаривает, как же так, Русь и без царя? Не везет Руси с царями и никогда не везло, не Николашкой единым!
— Ну да все, на сегодня хватит, — за рисованием на песке я и не заметит как прошло несколько часов. — а завтра, когда Всевлад пойдет опять мечом махать, так мы и продолжим! Пойдем обедать, и о работе дегустатора теперь забудь, не уместно это для дружка, теперь Стефан будет пробовать еду первым!
«Ну все, накрылись мои барские завтраки и ужины! Вот почему эта морда польская такая довольная с утра ходит, да на меня взгляды, горящие огнем победы, бросает!»
На первом этаже мы и разошлись, барыня на двор, Всевлада ужинать зазывать, а я на кухню, теперь мне только тут и питаться, я хоть и свободный, но по статусу все же не дотягиваю до сидения за одним столом с барыней и барчуком!