Смутные времена. Книга 3
Шрифт:
– Да я и без пари с пацанами готов работать,– возразил было Сергей, но полковник погрозил ему пальцем.
– Нет, брат, не когда ты захочешь, а от звонка до звонка месяц.
– Так это же насилие! А как же со свободой воли?
– Так в этом и смысл. Чтобы жизнь пасекой не казалась,– пресек торг полковник.
– Ладно, согласен. А вы тогда, Павлович, обязуетесь с моими детишками тридцать раз сходить, куда Аннушка отпустит. В зоопарк, цирк или в театр на детский спектакль. В общем нянькой приходящей поработаете. Они у меня послушные, вам понравится.
– Да, послушные,– помрачнел Петр Павлович.– Всю ораву должен буду выпасать?
– Ну, совсем мелких Аннушка даже мне не доверяет. Со старшими только.
– Ну, это полегче,– повеселел Петр Павлович.– А почему тридцать раз? Тоже месяц, если по справедливости.
– Это по справедливости, потому что они у меня по зоопаркам и циркам ежедневно не шастают. Учатся они в школе. Некогда им каждый день. Ничего, за полгода наберете. Или вы боитесь проиграть?
– Ничего я не боюсь. Обставлю. Готовься сам получше, разгильдяй,– хлопнул по его подставленной ладони полковник.
Вернувшись в мазаришарифку, оставшееся время посвятили подгонке и укомплектовке снаряжения. Петр Павлович поволок всех в тир и там принялся демонстрировать различные виды стрелкового вооружения, развешивая его на соратниках: – Вам, Леонидович, как интеллигенту рафинированному вот эта базука в самый раз. Целиться не нужно. Она с самонаведением. Жутко убойная хреновина. И дальность отменная. До пяти километров. Такой городишко как Мазари-Шариф снесет к черту одним выстрелом,– полковник сунул оружие в руки Академика.
– Да зачем нам такая-то убойность? Простите покорнейше, Петр Павлович, но как помнится, говорилось, что "без пыли и шума". А из этой базуки как раз пыль до небес,– Федор Леонидович вертел короткую трубу с рукоятью и морщился.
– А, ну да. Запамятовал. Эту базуку нам нужно было бы с собой на Курскую дугу прихватить и там она была бы в самый раз.
– Вам двух танковых пушек мало было? Да эта базука ваша, по сравнению с любой из них, как двустволка, против пулемета. У меня по сию пору перед глазами пламя до неба от горящей немецкой колонны. Вот уж верно говорится, что нет такого военного, который не мечтал бы хоть немного повоевать,– укоризненно покачал головой Академик, возвращая базуку полковнику.
– Тогда вот эту компактную винтовку возьмите. С оптикой и глушителем. Дальность прямого выстрела не поверите – 1200 метров. Прицельная дальность ограничена только складками местности и линией горизонта. Например, в степной или пустынной местности.
– Отчего же не поверю? Охотно. Но где она там может понадобиться? Эта чудо-винтовка? Мы в Альпы собрались, а там нет линии горизонта. Одни складки сплошные, Петр Павлович, голубчик,– отказался и от винтовки Академик.
– А вы привереда, Леонидович. Вот уж не ожидал от вас такой разборчивости,– почти обиделся полковник на несговорчивого Академика.
– Тогда вот хоть нож возьмите. Замечательный нож. Сталь просто слов нет, какая качественная. Преимущество перед "Перфом", с которым Михаил с Сергеем носятся, как с писаными торбами в том, что зарядки не требует. А у них сядет, к примеру, аккумулятор и все, хлеба нарезать нечем ведь будет. Они, правда, с собой, то мечи, то сабли таскали, но согласитесь резать хлеб саблей как-то не совсем этично? Сначала людей, потом хлеб… Берите, а то разобижусь. Взгляните ножны, какие удобные,– Петр Павлович клацнул ножом, вынимая и вставляя его обратно в ножны.
– Ну, хорошо, хорошо – уговорили. Нож я, пожалуй, возьму. Вещь в походе необходимая,– согласился Академик через силу, не желая обижать полковника.
– Ну, а уж гранатами я вас загружу под завязку. Тут вы возражать просто не имеете право. Всего пару кассет по сорок штук в комплекте. Весят всего ничего. Пластичным чем-то нашинкованы и очень эффективны. Я когда читал тактико-технические характеристики так у меня, верите ли, слюнки текли. Нам бы в армию такие. Эх!
– Зачем так много?– ужаснулся кровожадности Петра Павловича Федор Леонидович.
– Запас не помешает. Что там у противника мы не знаем точно. Может там этих секьюресов полк или два.
– Да нет их там столько. Сотня от силы. Ну, две,– попробовал возразить Академик, но тут же был приперт полковником к стенке всего одним вопросом.
– Вы эту сотню, или две видели?
– Нет, мы видели от силы десяток.
– И сделали вывод, что враг-дурак располагает сотней, другой? А враг-дурачина затаился и хихикает в составе может быть дивизии или двух.
– Что вы, Петр Павлович, окститесь – это уже паранойей попахивает. Есть, знаете ли, такое психическое заболевание.
– Слыхали мы про паранойю, но я не параноик, смею вас уверить, Леонидович. И лучше перебдеть, чем недобдеть, и потом локти кусать, как в 41-ом. Берите гранаты без разговоров. Даже и слушать не хочу возражений. Еще спасибо мне скажете. Всего восемь килограмм.
– Ну, хорошо, убедили. Но больше ничего не предлагайте. Я человек физически немощный, а вы навьючить хотите на меня пару пудов.
– Обижаете, Леонидович. Какие пуды? Нож – двести грамм с ножнами и гранаты. Пол пуда едва наскреблось. И напрасно вы себя немощным старцем тут выставляете перед коллективом. Да вам никто сорок лет не дает уже лет пять. Румянец из бороды сияет. Или остаться желаете? Я готов походатайствовать перед вышестоящим командованием. Немощен, мол, наш Академик,– Петр Павлович кинул быстрый взгляд в сторону Михаила, а последние две фразы прошептал зловеще.
– Не надо перед вышестоящим…– испугался Федор Леонидович, выхватывая из рук Петра Павловича кассеты с гранатами.
Подобным же образом Петр Павлович "расправился" и с остальными членами команды, всучивая им различное огнестрельное и холодное оружие. Не рискнул "наехать" только на Михаила и Сергея, понимая, что эти уже настолько вросли в шкуры диверсантов, что, пожалуй, и ему уже дадут фору, выбирая вооружение.
– Через час уходим,– предупредил команду Михаил.– Ужинаем и вперед. Вообще-то перед боем врачи не советуют на случай ранения в живот, но кто их этих врачей когда-нибудь в нашей стране слушал. Не будем нарушать традиции разгильдяйства, тем более, что в живот ранения нам не угрожают.