Чтение онлайн

на главную

Жанры

Смысл жизни: учебное пособие
Шрифт:

Безволие – вот главное препятствие на пути к Человеку. Человек с большой буквы – это человек, умеющий реализовывать свою, человеческую, сущность. Но даже и в тех, кто уходит дальше других на пути к Человеку, живет человек с маленькой буквы, волей случая оказавшийся в таком-то времени и в таком-то пространстве. У индивидуального человека, как утверждал Б. Паскаль, вечность позади – до его рождения – и вечность впереди – после его кончины. Его окружает бесконечное пространство слева и справа, сверху и снизу, впереди и сзади.

Вот и выходит, что там, где «я» индивидуальное, – сознание своей ничтожности, а там, где «я» родовое, – приобщение к Человеку, к человечеству, которое имеет больше шансов на вечность, чем отдельный человек. Вот и выходит, что жить нужно не столько «я» индивидуальным, сколько «я» родовым, т.е. быть Человеком. В этом и состоит

высший – эволюционно-культурный (или культурогенический) – смысл человеческой жизни. Быть Человеком – значит вписаться в многовековой процесс гоминизации (очеловечения) – культурогенез и максимально успешно совершить культурогенез индивидуальный.

Осознание культурной сущности человека (а стало быть, и эволюционно-культурного смысла человеческой жизни) до сих пор остается достоянием незначительного круга людей. К ним относятся Д. Бруно, Ж. де Ламетри, Г. Спенсер, Ж.-Б. Ламарк, Ч. Дарвин, Л.Н. Толстой, А.М. Горький, П. Тейяр де Шарден, В.И. Вернадский, А.Н. Заболоцкий, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, Н.Н. Моисеев, К. Лоренц, Э. Ласло, Г. Фоллмер. Их имена должны быть вписаны золотыми буквами в историю человечества. Их эволюционные идеи еще станут достоянием общественного сознания. Их еще ждет праздник общенародного признания.

Вот как девятнадцатилетний Лев Толстой выразил в своем дневнике эволюционный смысл человеческой жизни: «Начну ли я рассуждать, глядя на природу, я вижу, что все в ней постоянно развивается и что каждая составная часть ее способствует бессознательно к развитию других частей; человек же, так как он есть такая же часть природы, но одаренная сознанием, должен так же, как и другие части, но сознательно употребляя свои душевные способности, стремиться к развитию всего существующего. Стану ли я рассуждать, глядя на историю, я вижу, что весь род человеческий постоянно стремился к достижению этой цели. Стану ли рассуждать рационально, то есть рассматривая одни душевные способности человека, то в душе каждого человека нахожу бессознательное стремление, которое составляет необходимую потребность его души. Стану ли рассуждать, глядя на историю философии, найду, что везде и всегда люди приходили к заключению, что цель жизни человека есть всестороннее развитие человечества. Стану ли рассуждать, глядя на богословие, найду, что у всех почти народов признается существо совершенное, стремиться к достижению которого признается целью всех людей. И так я, кажется, без ошибки за цель моей жизни могу принять сознательное стремление к всестороннему развитию всего существующего» (Толстой Л.Н. Собр. соч. Т.19. М., 1965. С. 39).

К художественному освоению эволюционного, культурогенического смысла человеческой жизни русская литература шла с трудом. Возьмем, например, известный рассказ А.П. Чехова «Дом с мезонином». В нем выведен спор между живописцем, от лица которого ведется повествование, и молодой сельской учительницей – Лидией Волчаниновой. В отличие от живописца, ведущего по преимуществу праздный образ жизни, Лидия с увлечением занимается просветительством, борется с произволом земского начальства и оказывает односельчанам посильную медицинскую помощь. Живописец не принимает ее деятельности. Между тем в его речах обнаруживаются явные культурогенические мотивы. Вот как он обрисовывает перед Лидией свою позицию: «Нужно освободить людей от тяжкого физического труда. Нужно облегчить их ярмо, дать им передышку, чтобы они не всю свою жизнь проводили у печей, корыт и в поле, но имели бы также время подумать о душе, о боге, могли бы пошире проявить свои духовные способности. Призвание всякого человека в духовной деятельности – в постоянном искании правды и смысла жизни. Сделайте же для них ненужным грубый животный труд, дайте им почувствовать себя на свободе, и тогда увидите, какая в сущности насмешка эти книжки и аптечки. Раз человек сознает свое истинное призвание, то удовлетворять его могут только религия, науки, искусства, а не эти пустяки» (Чехов А.П. Собр. соч.: в 8 т. Т. 6. М., 1970. С. 98).

Живописец, как видим, вовсе не против распространения культуры среди народа (правда, он делает упор лишь на духовную культуру), но почему же он против книжек и аптечек, которые Лидия распространяет среди крестьян? Разве они не привносят в их жизнь элементов культуры? Ответ на этот вопрос очень прост: по сути своей спор между живописцем и учительницей в анализируемом рассказе должен быть расценен как мнимый и надуманный. Оба спорщика занимают культурогеническую позицию. Следовательно, они стоят на одной и той же мировоззренческой платформе. Все дело лишь в том, что пути к развитию культуры они видят по-разному. Если Лидия стоит на земле, то живописец витает в облаках утопических мечтаний, но на этом его культурогенизм и заканчивается. Чуть ли не в духе социалистов-утопистов он так отвечает Лидии на вопрос о том, возможно ли избавление от тяжелого физического труда: «Да. Возьмите на себя долю их труда. Если бы все мы, городские и деревенские жители, все без исключения, согласились поделить между собою труд, который затрачивается вообще человечеством на удовлетворение физических потребностей, то на каждого из нас, быть может, пришлось бы не более двух-трех часов в день. Представьте, что все мы, богатые и бедные, работаем только три часа в день, а остальное время у нас свободно. Представьте еще, что мы, чтобы еще менее зависеть от своего тела и менее трудиться, изобретаем машины, заменяющие труд, мы стараемся сократить число наших потребностей до минимума. Мы закаляем себя, наших детей, чтобы они не боялись голода, холода и мы не дрожали бы постоянно за их здоровье, как дрожат Анна, Мавра и Пелагея. Представьте, что мы не лечимся, не держим аптек, табачных фабрик, винокуренных заводов, – сколько свободного времени у нас остается в конце концов! Все мы сообща отдаем этот досуг наукам и искусствам. Как иногда мужики миром починяют дорогу, так и все мы сообща, миром, искали бы правды и смысла жизни, и – я уверен в этом – правда была бы открыта очень скоро, человек избавился бы от этого постоянного мучительного, угнетающего страха смерти, и даже от самой смерти» (Чехов А.П. Указ. соч. С. 98).

Очень заманчиво, но утопично даже и для будущих мечтателей. Но дело в конечном счете не в этом, а в том, что герои «Дома с мезонином» ищут пути к эволюционному, культурогеническому смыслу человеческой жизни, хотя осознание этого смысла у них еще не отличается особой ясностью.

Неприкаянным оказался горьковский Фома Гордеев. Отец оставил ему миллионы. Он учил сына: «На людей – не надейся... многого от них не жди... Мы все для того живем, чтобы взять, а не дать... О, господи, помилуй грешника!» (Горький М. Фома Гордеев: повесть. Рассказы. М., 1985. С. 74).

Сын оказался плохим учеником. В него, как клещ, вцепился вопрос: «Зачем?» Он почувствовал себя хуже таракана, который знает, куда он ползет и зачем. А деньги? Вот вам его ответ: «Деньги? Много их у меня!.. Задушить могу ими до смерти, засыпать тебя с головой... Обман один – дела эти все... Вижу я дельцов – ну что же? Нарочно это они кружатся в делах, для того, чтобы самих себя не видать было... Прячутся, дьяволы... Ну-ка освободи их, от суеты этой, – что будет? Как слепые, начнут соваться туда и сюда... с ума посходят! Ты думаешь, есть дело – так будет от него человеку счастье? Нет, врешь! Тут – не все еще!.. Река течет, чтобы по ней ездили, дерево растет для пользы, собака – дом стережет... всему на свете можно найти оправдание! А люди – как тараканы – совсем лишние на земле... Все для них, а они для чего? В чем их оправдание?» (с. 165).

Вот как заканчивается повесть: «Недавно Фома явился на улицах города. Он какой-то истертый, измятый и полоумный. Почти всегда выпивши, он появляется – то мрачный, с нахмуренными бровями и с опущенной на грудь головой, то улыбающийся жалкой и грустной улыбкой блаженненького. Иногда он буянит, но это редко случается. Живет он у сестры на дворе, во флигельке...» (с. 255).

Жалкий человек! Не вышло из него Саввы Морозова. Задатки были, но он не хотел учиться. Вопрос «Зачем?» остался для Фомы Гордеева нерешенным. Он загулял, порвал со своим классом и стал приживальщиком. До эволюционного смысла жизни ему было далеко как до солнца.

Предельно ясно эволюционно-культурный смысл человеческой жизни выразил наш великий психолог-эволюционист А.Н. Леонтьев. Вот какой обобщенный образ культуры он дал в своем основном труде: «В своей деятельности люди не просто приспосабливаются к природе. Они изменяют ее в соответствии со своими развивающимися потребностями. Они создают предметы, способные удовлетворить их потребности, и средства для производства этих предметов – орудия, а затем и сложнейшие машины. Они строят жилища, производят одежду и другие материальные ценности. Вместе с успехами в производстве материальных благ развивается и духовная культура людей; обогащаются их знания об окружающем мире и о самих себе, развивается наука и искусство» (Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. 4-е изд. М., 1981. С. 414).

Поделиться:
Популярные книги

На границе империй. Том 4

INDIGO
4. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
6.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 4

Варлорд

Астахов Евгений Евгеньевич
3. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Варлорд

Никто и звать никак

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
7.18
рейтинг книги
Никто и звать никак

Расческа для лысого

Зайцева Мария
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.52
рейтинг книги
Расческа для лысого

На границе империй. Том 10. Часть 3

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 3

Объединитель

Астахов Евгений Евгеньевич
8. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Объединитель

Сила рода. Том 3

Вяч Павел
2. Претендент
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
6.17
рейтинг книги
Сила рода. Том 3

Провинциал. Книга 3

Лопарев Игорь Викторович
3. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 3

Вечный. Книга II

Рокотов Алексей
2. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга II

Решала

Иванов Дмитрий
10. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Решала

Кодекс Охотника. Книга XXII

Винокуров Юрий
22. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXII

Ратник

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
7.11
рейтинг книги
Ратник

Приручитель женщин-монстров. Том 4

Дорничев Дмитрий
4. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 4

Сильнейший ученик. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Пробуждение крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сильнейший ученик. Том 2