Смысл жизни
Шрифт:
На следующую ночь, почти в то же самое время, вся аппаратура станции радиоперехвата в Кранце была настроена на пеленгацию. Радиостанция «АХ-3» отозвалась пунктуально. Магнитофон записывал передаваемую радиограмму. Гитлеровцам удалось установить приблизительно местонахождение радиостанции. Начальник радиостанции заполнил ровным каллиграфическим почерком специальный бланк с грифом «Секретно», кратко перечислив в нем все основные данные, приложил к нему записанный на магнитофонной пленке текст радиограммы и тотчас же направил курьера в разведывательный центр «Несте» в Гижицко.
Дежурный офицер «Несте» в Гижицко положил майору Оскару Шиммелю (Шнайдер) на стол пакет с сургучными печатями. Руководитель разведывательного центра внимательно
Операция, проведенная в течение нескольких дней, укрепила еще больше уверенность центра «Несте» в том, что таинственная радиостанция находится в самом Гижицко. Специалисты уверяли майора Шиммёля, что ликвидация разведывательной радиостанции — это дело ближайших дней. Филиал военной разведки в Миколайках и гестапо в Кенигсберге прислали в Гижицко своих лучших специалистов по контрразведке, которые ежедневно проверяли гостиницы и пассажиров на вокзале. Они установили также наблюдение возле мест расположения гарнизона крепости и оборонительных рубежей. Были задержаны десятки лиц, которые по своей неосторожности оказались вблизи воинских частей и оборонительных укреплений. Однако интенсивные поиски не принесли желаемых результатов. Таинственная радиостанция по-прежнему выходила в эфир чуть ли не каждую ночь.
Разведчики Агнесса и Ганс понимали, что немецкая контрразведка напала на их след, что каждая их передача в эфир прослушивается и записывается на магнитофонную пленку для расшифровки. Поэтому они старались действовать как можно осторожнее.
За несколько дней пребывания в Гижицко им удалось выполнить основное задание штаба разведки 3-го Белорусского фронта. Ни для кого не было секретом, что Гижицко является мощной крепостью и захватить ее будет нелегким делом. Разведчики же провели детальную разведку оборонительных укреплений и сил гарнизона. Теперь они решили перебраться в другой город. Без особых осложнений добрались до Венгожево. Здесь также было полно войск и шла интенсивная подготовка к обороне. Как и в Гижицко, они занимались поисками сына и вели разведку. Через день высылали радиограммы в центр.
Тем временем щупальца гитлеровской контрразведки все теснее сжимались вокруг советских разведчиков. В Гижицко быстро сориентировались, что разведывательная радиостанция переменила свое местонахождение. С помощью радиопеленгаторов ее удалось обнаружить через несколько дней в Венгожево, Туда и выехала группа контрразведчиков.
Этой ночью, передав очередную радиограмму, разведчики получили из штаба приказ: «Начать операцию «Г». Действовать там, пока не будете отозваны…»
Агнесса и Ганс поняли, что в ближайшее время следует ожидать решающего удара по Восточной Пруссии.
Тем временем Советская Армия неудержимо рвалась вперед. 2-й Белорусский фронт вел уже бои за плацдарм на Нареве. Войска 3-го Белорусского фронта после ожесточенных сражений вступили в район Сувалок, захватили на севере несколько плацдармов на Немане и достигли Виштынецкого озера. Советская Армия стояла у ворот Пруссии. Генерал Черняховский подтягивал силы, чтобы ударить на Голдап и устремиться оттуда в глубь Пруссии.
Агнесса и Ганс беспрепятственно добрались до Голдапа. Город поспешно эвакуировался. На запад тянулись бесконечные колонны повозок и автомашин с беженцами. На восток — в направлении фронта — перебрасывались подкрепления. На улицах сооружались противотанковые преграды, в подвалах домов оборудовались позиции для пулеметов и противотанковых пушек. На окраине города с восточной стороны, и прежде всего вдоль реки Голдап, а также южнее озера того же названия воздвигался оборонительный рубеж. 4-я полевая армия генерала Хоссбаха, пополненная за счет резервов и усиленная частями 2-й танковой армии генерала Вайса, приготовилась к отражению наступления Советской Армии.
Вот уже несколько часов Агнесса и Ганс беспомощно толкались в потоке беженцев, проходивших через город. С востока отчетливо доносилась артиллерийская канонада. Высоко в небе кружили самолеты.
Уставшие от длительных хождений, они направились на вокзал, чтобы отдохнуть в переполненном зале ожидания. Они потеряли всякую надежду найти в Голдапе временное жилье. Они вступали в разговор с беженцами, которые торчали здесь уже несколько дней, чтобы попасть на поезд и бежать как можно дальше на запад. На станцию прибывали все новые эшелоны с войсками, танками, артиллерией и провиантом. Ганс записывал номера автомашин и танков. Но им и на этот, раз повезло. Жилье они нашли случайно. Одна из немок, с которой Агнесса завела разговор, выезжала с детьми к своей сестре в Кенигсберг. Она сжалилась над несчастной супружеской парой, разыскивающей своего сына, и отдала в их распоряжение всю квартиру. Ее дом стоял рядом со старым костелом, невдалеке от площади в центре Голдапа. Из окон ее квартиры открывался вид на площадь, где пересекались почти все важнейшие коммуникации, проходившие через город. Они могли отсюда беспрепятственно наблюдать за бесконечными колоннами войск, танков и артиллерии, направляющимися на фронт. Записывали их опознавательные знаки и численность. Уже в ту же ночь Агнесса доложила в центр:
«Голдап представляет собой огромный укрепленный лагерь. Жители эвакуированы, город готовится к обороне. Укрепления проходят… Сообщаю координаты… Артиллерия занимает позиции в квадратах… На запасных железнодорожных путях стоит более десятка воинских эшелонов. Они замаскированы сетями и ветками. Для усиления обороны города прибывают все новые эшелоны. В Голдапе находится основная группировка 4-й полевой армии генерала Хоссбаха…»
Близилась полночь, когда небо над городом превратилось в сплошной огненный ад. Яростно стреляли батареи зенитной артиллерии, а прожектора, словно ножницами, разрезали ночную темноту. Бомбардировщики налетали волнами. От многочисленных взрывов дрожала земля. Советские самолеты обрушили свой удар на железнодорожную станцию. Горящие цистерны с горючим, склады и дома, расположенные возле вокзала, осветили затемненный город зловещим заревом. Налет длился почти до самого утра. Он явился следствием отправленного накануне вечером донесения разведчиков.
Ганс решил выполнить более рискованное задание. Изменил свою внешность. Видавший виды мундир, который он надел, фуражка, ремень и другие воинские аксессуары превратили его в капитана вермахта. Его грудь украшал Железный крест 1-го класса и орденские колодки наград за бои на Восточном фронте. Сбоку висел пистолет, планшет, две гранаты, а на шее — бинокль. Черную повязку с глаза он снял — сейчас не нужно было имитировать инвалидность.
По внешнему виду он ничем не отличался от других офицеров-фронтовиков, сотни которых встречались в эти дни в Голдапе. Из дома он вышел через черный ход, пробрался на площадь и направился на железнодорожную станцию, чтобы проверить результаты ночного налета.
Он похвалил про себя летчиков за их умелые действия. Остовы сгоревших домов и складов, искореженные рельсы, разбитые вагоны со снаряжением и сотни убитых, трупы которых не успели убрать. Поспешно засыпали воронки от бомб и ремонтировали железнодорожный путь, запасные ветки, чтобы можно было принимать новые воинские эшелоны. Высоко в небе кружился самолет-наблюдатель. Осмотрев железнодорожную станцию, Ганс еще долго бродил по городу, фиксируя в памяти места сооружения баррикад, спрятавшиеся в подвалах пулеметные гнезда и противотанковые пушки. Мощный укрепленный бастион представляла собой Красивая Гора. На этой господствующей над местностью возвышенности разместились главный наблюдательный пункт зенитной артиллерии, радарная станция и зенитные прожектора, а вокруг нее — позиции зенитных батарей, дальнобойных орудий и зенитных пулеметов. Ганс старался запомнить расположение этих оборонительных объектов. Он изучал также район у реки и озера Голдап, где проходил основной оборонительный рубеж города.