Снайперский удар
Шрифт:
– Я понял, – кивнул Паша. – Будем учиться.
– Если понял, тогда налей.
Шабалин налил. Они чокнулись и выпили.
– Кстати… – Федяев снова достал телефон. – Запиши номерок…
Паша достал свой телефон. Валера продиктовал цифры и пояснил:
– Завтра позвони по этому номеру, скажи, что от меня, представься и обсуди с ним вопрос приобретения на роту тактических глушителей для своих винтовок. Зовут его Денис, или коротко – Дыня. Он в своем гараже, в Краснодаре, для всей армии глушители точит. Фэйсы его периодически принимают, но потом им звонит какой-нибудь командующий округом
– Глушитель на «СВД»? – с удивлением спросил Паша. – Зачем?
– Да, – кивнул Валера. – Глушитель на «СВД»!
– Под глушитель нужен специальный патрон… да и дальность стрельбы снижается…
– Это под нормальный глушитель нужен специальный патрон, а под тактический ничего не надо. Стреляешь обычными боеприпасами. Тактический глушитель на баллистику пули не влияет, но тридцать-сорок процентов звука снимает. По громкости выстрел из «СВД» с тактическим глушителем примерно как выстрел из пистолета Макарова.
– И что даст такое слабое глушение?
– Невидимость.
– В смысле?
– На поле боя источник звука выстрела ты определяешь на слух с точностью до тридцати пяти градусов, а потом в этом секторе уже в бинокль или прицел находишь сам источник звука. Выстрел с тактическим глушителем размывается до ста восьмидесяти градусов, в итоге ты можешь только определить сторону, с какой стреляли – спереди или сзади. Не более. Представь, насколько это позволяет действовать более скрытно! В Сирии сейчас практически все снайперские подразделения перешли на стрельбу с тактическими глушителями.
Паша слышал, что снайпера «студенческого строительного отряда» за свои деньги покупают и ставят на штатное оружие тактические глушители, но особого значения этому не придавал, считая это какой-то блажью со стороны высококвалифицированных специалистов. Но сейчас, слушая заместителя комбрига, он вдруг заинтересовался этой темой.
– Сколько стоит?
– Было двенадцать рублей, – ответил Федяев. – Сколько сейчас – не знаю. Завтра поинтересуешься. Только не забудь про разницу во времени – звони ему в конце рабочего дня. И проведи среди своих офицеров и контрактников разъяснительную работу – чтобы тоже заказали себе глушители. Не пожалеете.
– Хорошо, – кивнул Паша.
– Все, – хозяин квартиры встал. – Иди домой. Поздно уже. А мне невыспавшиеся офицеры на службе не нужны.
Паша поднялся и направился в прихожую – обуваться и одеваться. Валера встал в пороге кухни и, когда Паша обулся, сказал:
– Я верю, что ты сможешь выполнить свою работу. Но чтобы ты вернулся обратно живым, ты должен не только уметь стрелять, но и знать возможности врага. И это… сходи в библиотеку части, подними подшивки «Зарубежного военного обозрения» за последние пятнадцать лет – там есть много информации по средствам разведки снайперских позиций. Жаль, что мы игнорируем изучение вражеской техники. Это знание спасло бы много жизней. Все, иди домой.
Паша вышел.
Идя по улице сквозь пронизывающий ветер, Шабалин вдруг подумал, что Федяев мог это фото показать ему в любой другой момент – ведь по службе они пересекались практически ежедневно. Но почему-то подполковник дождался именно такого стечения обстоятельств: прошедшая пьянка, холодный ветер, глубокая ночь. Паша улыбнулся про себя – старый и опытный воин нашел нестандартный способ объяснить своему подчиненному такую простую и одновременно очень сложную вещь. Объяснить так, чтобы это объяснение можно было запомнить сразу по нескольким ассоциациям, что гарантировало глубокое отложение этой информации в самые надежные уголки памяти.
– Ноги развел! – Шабалин пнул по берцу лежащего на плащ-палатке молодого снайпера. Матрос громко ойкнул, но, поворочавшись, шире развел ноги, но все равно как-то криво, что совсем не нравилось ротному. – Внимание! – Паша обернулся к десятку снайперов, стоящих метрах в пяти за огневой позицией в ожидании своей очереди. – Ноги мы расставляем не потому, что я так захотел, а для создания наиболее устойчивого положения для стрельбы лежа, при котором выстрел и отдача не изменят вашего первоначального положения и вы сможете, если того потребует обстановка, тут же произвести второй прицельный выстрел. Ясно?
– Так точно, – отозвались все, включая и матроса, лежащего на огневой позиции.
– Если стреляете с правой руки, то правая нога должна быть зримым продолжением прямой линии ствола винтовки. Соответственно – если с левой руки, то винтовка должна располагаться на одной линии с левой ногой. Стреляющий – встать!
Снайпер встал, отряхнув с белого маскхалата грязную полигонную пыль.
– Винтовку! – Шабалин протянул руку и, получив оружие, сам лег на плащ-палатку.
Приняв удобное положение и уперев цевье винтовки на лежащий перед ним вещмешок, приложился к оружию.
– При таком расположении тело человека образует треугольную основу, на вершине которого находятся локти, а по сторонам – подошвы ног. Ноги в данном случае выполняют ту же самую роль, какую выполняют станины артиллерийского орудия – обеспечивают упор при отдаче.
Паша осмотрел мишенное поле. Снайпер выполнял упражнение на сто метров, и можно было бы, конечно, выстрелить по подготовленным мишеням, которых было множество на этом рубеже, но осязаемого эффекта это не дало бы, поэтому он перевел взгляд дальше. На пятистах метрах на специальной металлической конструкции висел на цепях верхний люк от БТР, и Паша, выставив прицел на эту дальность, произвел выстрел. Погода была безветренной, поэтому пуля пришла точно в люк без всяких поправок. Спустя несколько мгновений донесся звонкий шлепок пули о броневой люк.
– Ясно? – спросил Паша.
– Так точно! – отозвалось несколько человек.
– В идеале вы все должны уметь на такую дальность поражать головную фигуру.
Молодые снайпера радостно переминались с ноги на ногу, вполголоса обсуждая открывающиеся перед ними перспективы. Контрактники свысока смотрели на молодняк. Командиры взводов не проявили никакой реакции.
Вернувшись с полигона в расположение, ротный организовал чистку оружия, а взводных командиров собрал в кабинете канцелярии.