Снег поздней любви
Шрифт:
И талый снег, и шалый зной,
И радость понемногу,
И ловит луч любви
Пчелу
В медвяном оперенье…
Мир, всё же,
Движется к добру!
И в этом нет сомненья.
*
Когда вокруг смешки да прибаутки,
Когда бедлам и суета в дому –
Нас выручают наши предрассудки,
Предшествуя рассудку и уму.
Они
От глупости обманчивых побед,
Гася разгул пожаров инфракрасных
И вожделений ультрафиолет.
И утвердив живительность ненастья,
Преломят хлеб и напоят водой,
Оставив на подзой, на перегной,
Изношенное,
Брошенное счастье
С избытой и забытою бедой.
*
Качнулся ввысь пирамидальный тополь,
Привстал, вздохнул, потрогал небосвод…
Чего-то нет, но этого хоть вдосталь:
Дерев, кустов над гладью талых вод,
Подвымерзших ветвей,
Творящих таинство
Возврата к жизни после зимних стуж –
В свой мир, где ни гордыни,
Ни злопамятства,
Лишь солнце, дождь
И радость первых луж.
*
А ночь – белоснежна,
А небо – туманное,
А белы снега – глубоки и легки.
И льдиста дорога – метельная, санная,
И ловят удачу в снегах ямщики.
И вновь безысходность исходит в стихи,
И счастие снова к другим переходит…
Прости их –
Всех тех, кто тебя превосходит,
Прости и люби – и душе не с руки
Себя будет завистью
Злобить и мучить.
И вспомнят, домой воротясь, ямщики
О вечной дороге – и нет её лучше! –
О гиблых сугробах, оврагах и кручах,
Где снеги и вьюги исходят в стихи.
*
Песок, бетон.
Болотный запах лилий.
Над плавнями прочерчен дымный след.
И брошен на буклет авиалиний
Ромашек неприкаянный букет.
Теперь нам с облаками разбираться,
Да спорить с небом о Добре и Зле…
А небо остаётся на земле –
Искать алмазы в пепле и золе
И слать богам
Хулу по сиплой рации
За счастье, что, как прежде, на нуле.
А счастье рядом – поле и околица…
Пусть клеть пуста и покосился хлев,
Судьбы едва угаданный запев
Зерном в горсти
И тайным смыслом полнится,
Неправотой
И правдой отболев.
*
Играют с нами звёзды, колготится
В ветвях рассвет. На мачтовой сосне
Зардеют иглы. Что-то о весне
Скукует горлопатенькая птица
И тихо сгинет в следующем дне.
А там – черешен жаркие объятья,
Пыльца и пыль пылающих цветов,
Крапивы непорочное зачатье,
Наития, прозренья – и заклятье
Тех ранних зим, тех быстрых холодов,
Где братство льдов, где листопады-братья,
Где в жёлтых вьюгах буду сострадать я
Отчаянью
Невызревших плодов.
*
Гудит неукротимая пурга,
Углы, чащобы, тропы заметая,
И в снежной мгле плутают волчьи стаи,
И в двери, в щели, в души залетая,
Почти не тая, буйствуют снега.
И ты, по недомыслью, по незнанью,
Пытаешься по хрупкой кромке льда
Рулить, руководить похолоданьем,
Не слишком-то и веря в холода.
И раскрутив метели без просвета,
Оставив вьюгам вымыслы и сны,
У волчьих ям, в прогалинах лесных,
Ты ждёшь весны –
Ты тяжко ждёшь весны…
И та придёт –
Пьяна, вольна, раздета…
А там уже рукой подать до лета,
Где маков цвет
И стоны белены.
*
Кто мутно мыслит – смутно излагает,
Надеясь, что не вникнут, не поймут…
А Божьи Овны небо обживают
И по ночам руном златым блистают,
Топчась в кошаре лунной там и тут.
И тает снег,
И заспанное солнце
Выводит лето на круги своя,
И не закрыта Книга Бытия,
И плавают поля, начав с нуля…
И ждёт тепла счастливая земля…
Не ведая
Про гексоген и стронций.
*
Опять в душе разлад и чревоточие,
И злость на всё, и некуда податься!
Скудеет жизнь, пора – и даже очень нам
В том, что осталось, как-то разобраться.
Грешить – смешно.
Ещё нелепей каяться:
Судьба и так раскаяньем больна.
А что душа? Она всегда вольна
Делить с тобой стакан пьяна вина,
Пугать в саду ворон,
С крапивой лаяться,
Прощать тебя и – некуда податься! –
Уже одна,
Ещё не зная дна,
Небесным безднам зябко улыбаться.
*