Снег в апреле

Пилчер Розамунда

Она не верила, что он не вернется к ней, не обнимет и не скажет ей, что все пустое, что он любит ее, как любил Чарльз, что пусть Каролин Клибурн заботится о себе сама.

Но он так не сделал. Он ушел.

Водитель фургона был крупным краснолицым мужчиной в рабочей одежде. Он был похож на фермера, в фургоне пахло свинарником. В компании с Джоди он терпеливо ждал появления Оливера. Оливер просунул голову в окно:

— Извините, что заставил вас ждать.

— Ничего, сэр, я не спешу.

— Очень любезно было с вашей стороны подвезти мальчика. Надеюсь,

что вам не пришлось менять свои планы.

— Нисколько. Я в любом случае должен был выехать из Страткори. Я уже собирался тронуться, когда мальчик попросил, чтобы я довез его до Карнеев. Он был так расстроен, что я не мог его бросить. — Он повернулся к Джоди, погладил его колено большой, похожей на батон колбасы, рукой: — Но теперь все хорошо, малец, теперь ты нашел господина Карнея.

Джоди вышел из фургона.

— Спасибо вам. Я не знаю, что бы я делал, если бы не вы.

— Не бери себе в голову. Возможно, и со мной когда-то будет такая же ситуация. Надеюсь, что с твоей сестрой все будет хорошо. Прощайте, сэр.

— До свидания, — ответил Оливер. — И еще раз большое спасибо. — Когда фургон исчез за поворотом, он взял руку Джоди в свою и сказал: — Пойдем. Нельзя терять время.

Они ехали по дороге, включив фары, словно по волшебству разгоняющие темноту. Все повороты были знакомы Оливеру, он обратился к Джоди:

— Ну, рассказывай.

— Ладно. Каролин снова обессилела, потом она сказала, что ей больно, она вся побледнела и вспотела, и я испугался... я не знал номера вашего телефона... потом...

— Нет. С начала. Начни с письма, которое написала Каролин. Она оставила его на моем столе.

— Она сказала мне, что мы возвращаемся в Лондон. Но я напомнил ей, что она обещала ждать до пятницы. Ведь, возможно, Ангус возвратится в пятницу.

— Это сегодня.

— Я так и сказал. Только попросил подождать до завтра. Она сказала, что лучше, если мы вернемся в Лондон, и написала вам письмо, но в последний момент... согласилась со мной. Она хотела пробыть в гостинице в Страткори только один вечер, а сегодня мы должны были ехать назад в Лондон. Вот мы и поехали в Страткори, госпожа Хендерсон дала нам комнаты, и все шло хорошо до завтрака, потом она почувствовала себя ужасно и сказала, что не может вести машину. Поэтому она осталась в кровати, попробовала съесть завтрак, но сказала, что ее вырвет, а потом началась эта ужасная боль.

— Почему вы не сказали госпоже Хендерсон?

— Я не знал, что делать. Я все ждал возвращения Ангуса и думал, что все наладится. Но он не приехал, а Каролин становилось все хуже. И я пошел ужинать один, потому что она отказалась, а когда я вернулся, она была вся мокрая от пота и, казалось, спала, но она не спала, и я подумал, что она сейчас умрет...

Его голос срывался. Оливер ласково напомнил:

— Вы могли позвонить мне. Вы могли найти номер телефона.

— Я боюсь телефонов, — покаянно произнес Джоди, осознавая, что это его вина. — Я не слышу, что мне говорят, и я всегда неправильно набираю номер.

— И что ты сделал?

— Я побежал

вниз и встретил этого доброго дядю, выходящего из бара. Он сказал, что едет из Страткори, и я пошел с ним и рассказал, что моя сестра больна, рассказал о вас и попросил его отвезти меня в Карнеи.

— А меня там не было?

— Да. И добрый дядя вышел из автомобиля и позвонил в дверь, потом я вспомнил о госпоже Купер. Он подвез меня к ее дому, и она обняла меня, когда увидела, и сказала мне, что вы в Рози-Хилл. А господин Купер сказал, что он отвезет меня, хотя был в домашних брюках и шлепанцах, но добрый дядя пообещал довезти меня. Вот он и довез. Так я приехал. Извините за то, что сорвал вам вечер.

— Это не важно, — махнул рукой Оливер.

Джоди наконец прекратил плакать. Он сидел на переднем сиденье на самом краешке, как будто от этого зависело, насколько быстро они приедут. Наконец он сказал:

— Я не знаю, что бы я делал, если бы вас там не оказалось.

— Но я был там. А теперь я здесь. — Он обнял Джоди левой рукой. — Ты хорошо сделал. Ты все сделал правильно.

Они ехали быстро. Преодолели подъем. Огни Страткори мерцали далеко внизу, в темноте горной ложбины. «Мы подъезжаем, — мысленно обратился он к Каролин. — Мы едем. Джоди и я».

— Оливер?

— Да.

— Как вы думаете, что с Каролин?

— Как неспециалист, — сказал Оливер, — я считаю, что у нее аппендицит, который надо срочно удалить.

Глава 8

Его диагноз подтвердился. Через десять минут прибыл доктор, поспешно вызванный госпожой Хендерсон, и без колебаний заявил, что у Каролин аппендицит. Он сделал девушке инъекцию, чтобы ослабить боль, и пошел вниз вызвать машину «Скорой помощи». Джоди, демонстрируя редкий для маленького мальчика такт, отправился с ним. Оливер остался с Каролин. Он сидел на краю кровати и обеими руками держал ее похолодевшие пальчики.

Она чуть слышно пролепетала:

— Я не знала, куда ушел Джоди. Я не знала, что он поехал искать вас.

— Я чуть не упал, когда он внезапно появился. Я думал, что вы уже в Лондоне.

— Мы не поехали. В последний момент я поняла, что не могу уехать. Ведь я обещала Джоди.

— Конечно вы не могли. Приступ аппендицита в дороге — это не шутка.

— Да уж. Это не шутка. — Она улыбнулась. — Я думаю, что именно из-за него я все время чувствовала себя больной. Но я не подозревала, что это аппендицит. — Она произнесла, будто только что вспомнила: — Я выхожу замуж во вторник.

— Ну, это-то вы точно не сможете сделать.

— Лиз сказала вам?

— Да.

— Я должна была сказать вам. Не знаю, почему я не сказала. — Она поправилась: — Я не знала, почему я не сказала.

— Но теперь вы знаете?

С безнадежностью она ответила:

– Да.

Оливер произнес:

— Каролин, прежде чем вы что-нибудь еще скажете, обязан вам сообщить, что я не хочу, чтобы вы выходили замуж ни за кого, кроме меня.

— Но разве вы не собираетесь жениться на Лиз?