Снег возможен...
Шрифт:
— Да, понимаю. Поедем, — Семен, казалось, опасался чего-то, но настроен был решительно.
С настороженностью следила за разговором и Яна. Чудилось, ее взволновал предстоящий вечер. И не в лучшем смысле.
— Так, сейчас идем обедать, — за всех решил Артем, вдруг вспомнив, что они опять заработались. А у нее гемоглобин… Надо следить! На Яну в этом вопросе рассчитывать не приходилось. Грустно, о его здоровье так печется, а свое совсем не бережет. — Потом доработаем и поедем… Блин! — хлопнул по столу ладонью, скривившись.
— Что такое, Тема? — Яна тут же встала и
— Да я забыл, что на сегодня с электриками договорился, — отмахнулся он, не желая ее волновать лишний раз. — Чтоб пришли вечером подключить квартиру. Надо сейчас перезвонить, отменить…
— Не нужно, я посижу там, впущу их. Все равно не на месте сердце будет, не до украшений елки, — немного нервно потерла ладони Яна, словно озябнув. Как-то неуверенно и вымученно улыбнулась.
А ему по грудине резануло этим ее тоном, взглядом.
Стремительно поднялся и обхватил любимую руками, прижав крепко к себе, растер плечи, стараясь передать свое тепло.
— Золотое мое, ну ты что? Ты чего испугалась? — попытался поймать ее взгляд, но Яна упорно отклонялась. Уткнулась лицом ему в плечо, даже губу прикусив, кажется.
И ее действительно начало бить мелкой дрожью.
— Любимая, — тихо, косо глянул на Семена, намекая, чтоб дал им возможность самим побыть. Друг уловил, кивнул, поднялся и тут же вышел. А Артем нежно прикоснулся губами к виску Яны. — Ты чего? Что случилось?
— Не знаю, — растерянно, и словно со слезами в голосе вздохнула она. — Мне почему-то очень страшно стало, Тема, — не поднимала голову, будто стеснялась такой своей реакции.
— Золото мое, не бойся. Не думаю, что мне или Семе может что-то угрожать в присутствии Санька и Горбатенко. Да и охраны там, наверняка, полно будет. А, как хорошо они вооружены, мы лучше остальных знаем, — наклонился и залихватски подмигнул ей.
Но Яна только сильнее закусила губу.
— Любимая! — у него самого внутри что-то сжималось, когда ее такой видел. — Все нормально будет, слово тебе даю!
И, главное, непонятно же почему! Реально ситуация контролируемая и ничем не грозит!
Наклонился еще ниже и поймал своим ртом ее губы, продолжая крепко обнимать и согревать руками, своим телом, к которому плотно Яну прижимал.
— Как ты можешь мне тут что-то обещать? Ты сам по себе вон, в аварию попал тогда. А тут… Горбатенко, Ольшевский, этот делец… Ведь точно незаконное что-то замешано, Тема! — прерывисто вздохнула она ему в губы.
Он хмыкнул и вновь растер ее плечи.
— Золотая моя, я в аварию попал, потому что пьяный был и злой на себя, на весь мир, из-за того, что тебя обидел, разрушил наши отношения. Вот и все. А тут, наоборот, один из самых безопасных вариантов по встрече с человеком, который нас крупно подставил. При Горбатенко никто не полезет на рожон, как бы там ни было, понимаешь?
Яна сжала губы, прикрыла веки, глубоко вздохнула.
— Хорошо, — вымученно выдавила из себя. — Хорошо, Тема. Прости. Это все нервы, видимо, из-за недосыпания… Пошли обедать, — сама потянулась, целуя его в подбородок, но Артем ощущал, что ни фига не расслабилась. Только ему для виду показывает.
Ну вот как с ней быть? И ведь других аргументов нет. Да и те, что привел ей, — правдивые и веские. Чем убедить?
— Яна…
— Все нормально, — перебила она с улыбкой. — Я просто себя накручиваю. Поезжай, решай. А я твоих электриков встречу, — взяла его за руку и потянула к выходу из кабинета, видно, не готовая пока дальше тему развивать.
И Артем не знал, что еще ей сказать, чтобы успокоить. Потому пошел следом, решив хорошо накормить. Может, это поможет Яне расслабиться.
— Принимайте работу, хозяйка! — весело крякнув, один из электриков громко захлопнул дверцу, за которой были «скрыты» счетчики. — И скажите мужу, чтоб больше до такого не доводил. Нам оно тоже, не весело, то отрезать, то заново подключать! — посмотрел на нее, будто бы с укором.
Но Яна сейчас была настолько сосредоточена на другом, что вообще внимания не обратила.
— Да, спасибо! — сунула им двухсотку, за которую Артем вроде бы договорился. — Больше не будем, прослежу, — пообещала рассеянно.
Провела электриков, пропуская мимо ушей их рассуждения по поводу тех, у кого и деньги есть, и возможности, а за «свет» платить лень. Еще раз поблагодарила, с облегчением закрыла двери на все замки, проигнорировав удивление на лице давешней бабульки с собачкой, которая как раз спускалась вниз по лестнице. Наверное, планировала выгулять свою псину.
Привалилась к полотну двери, каким-то невидящим взглядом осмотрев холл и кухню. Прошла туда, включив чайник. С электричеством, конечно, было получше, да и вентиль отопления она открыла на полную. Однако и все это не вернуло квартире Артема той атмосферы обжитости и «дома», что она помнила.
Надо будет здесь как-то… не прибраться даже, нет. Артем не мусорил. Везде царил спартанский порядок, сказывались привычки, привитые Артему еще в армии. Но хотелось уюта и тепла. Не физического, морального. И Яна собиралась этим заняться.
Заварив в любимой бирюзовой чашке все тот же не особо вкусный зеленый чай, но не имея иного выбора, она пошла в спальню, миновав гостиную. У Артема квартира была в новостройке. И хоть у обоих двухкомнатные, а ее жилье заняло бы только половину этого пространства, еще и с высокими потолками. Елка бы хорошо вписалась и не погнутая… Дышалось тут легче, это однозначно, просто пусто и как-то «гулко» сейчас. И ей дико не по себе. Но тут не квартира виновата и не обстановка.
Она дико боялась за Артема!
До такой дрожи, что не могла глоток сейчас сделать.
Самое главное, понимала же, что он прав: в такой ситуации им меньше всего что-то грозит. Но ничего не могла с собой поделать! После того звонка Ольшевского все ощущение чуда и праздника рухнуло, пропало очарование приближающегося Нового года. Еще и, словно назло(!), снег перешел в ливень из-за потепления. И теперь вся та красота, что так радовала ее утром, медленно и планомерно превращалась в чавкающую ледяную серую жижу… А до Нового года все меньше времени.