Снег
Шрифт:
– Алиса, подержать тебе волосы? – говорит одна из девушек.
Эх, таких бы преданных подруг да в школьные бы годы, всё у меня сложилось бы иначе. Но ведь и они на самом деле дружат не со мной. Они меня с кем-то путают.
Я чувствую мелкую дрожь, словно от температуры.
Близняшки ждут от меня ответа. И, пытаясь вывести меня из комы, вновь обращаются ко мне:
– Алиса?
Алиса, Алиса, Алиса…
Мое имя не Алиса. Мое имя Бежать.
Я отступаю от них, ускоряю шаг и удираю.
Выскакиваю
Но эта нечисть снова зажимает меня в танцевальном шабаше.
Нет, ведьмы, кикиморы, сатиры и эльфы, вы меня не остановите. Я должна выбраться из этой дымящей пропасти. Я не останусь здесь на веки вечные. Я возвращаюсь в реальный мир, где мне всё знакомо и понятно, где мое тело – это мое тело и распоряжаюсь я им так, как хочу, – будь то кормление, купание или самовредительство.
Я настойчиво продираюсь сквозь давку.
Наскоком подлетаю к столику Рыжего, который, завидев меня, тут же встает с места. Я хватаю со спинки дивана свое пальто и неудержимо мчу дальше.
– Алиса! – доносится вслед.
Нервно оглядываясь, я несусь в сторону выхода. Никто не преследует. Никто не подсматривает. Никто не голосит в уши.
Наконец выбегаю из стеклянных дверей.
Вижу такси. Взмахиваю рукой. Сажусь.
Вези меня обратно, лодочник. Скорее. Гони на красный, объезжай по встречной и тарань другие машины. Плачу два счетчика. Три – если будешь молчать.
В голове монотонный шум. Просто шум. Других звуков нет. И это хорошо.
5
Я дома.
Закрываю замок на два оборота. И стою, прижавшись к двери. Прислушиваюсь.
Будто за мной гнался маньяк и, не успев забежать в квартиру, остановился там, за дверью, и теперь, как хищник, загнавший жертву на дерево, будет, облизываясь, терпеливо ждать.
Сердце колотится. Тело горит. В голове гул реактивных моторов.
Что со мной произошло?
Кто меня сглазил? Кто подсыпал мне наркоту? Кто наложил на меня заклятие?
Надо успокоиться. Найти произошедшему рациональное объяснение. И возвращаться к обычной жизни. Вернее, к ее завершению.
Какая же я дура. Зачем я пошла туда. Что я хотела кому доказать. Что за предсмертное развлечение, которым я захотела себя угостить. Жуть.
Ненавижу себя за этот безрассудный порыв, бесцельный и бесполезный.
Это ж надо так умом тронуться в самом финале и пойти искать приключения на свою депрессивную жопу в эпицентр вакханалии.
Шум в ушах всё еще разносится колокольным перезвоном.
Но вроде понемногу затихает. Затихает.
Через несколько минут я глубоко вздыхаю – вроде мой нервяк спал.
Пальто наконец сваливается с плеч, а обувь – с ног. Я осторожно ступаю по коридору. Плетусь в ванную.
Подхожу
Лезвие.
Оно ведь не хотело меня никуда отпускать, просило остаться с ним, чтобы принять вместе ванну, стоически ждало меня здесь всё это время и вот – дождалось, чтобы быть со мной всю оставшуюся жизнь.
Что за чучело в зеркале смотрит на меня? Подобным существом только детей пугать. Поставить такую фотку на сервант, чтобы они за конфетами не лазили.
Кем бы оно ни было, я его сейчас умою.
Краска, украшавшая мое лицо последнюю пару часов, водоворотом уходит в сливное отверстие. И уносит с собой всю ту чушь, в которую я беспечно нырнула, дав себе напрасную отсрочку.
Хоть и фантомное мерцание прожекторов и эхо оглушительной клубной музыки всё еще переливаются в моей голове, напоминая о пережитом безумии, я уже чувствую себя вне опасности. Теперь опасность для меня исходит только от меня. От той самой робкого вида девушки с только что умытым лицом, которая смотрит на меня из зазеркалья. Смотрит и молчит, и это хорошо, это правильно.
Пора мне с ней прощаться.
А я, собственно, и прощаюсь сейчас, вот так – молча глядя себе в глаза. Я как бы напутствую себя, и жалею себя, и проклинаю себя, и прошу у себя прощения.
Вот только не прощаю.
Я включаю теплую воду, чтобы наполнить ванну. Пена и ароматизированные свечи сегодня не пригодятся. Расслабление тела наступит без дополнительных стимуляторов.
В контрольный раз сажусь на унитаз – нельзя позволить выпитому коктейлю предательски вытечь после финального действа и смешаться с моей кровью. По крайней мере, попробую максимально избавиться от неуместных накоплений.
И сижу вот так, жду, стараюсь ни о чем не думать, но это, как всегда, невозможно. А мысли, они стали как будто тягучими, стали тяжелыми и медленными. Может, так и должно быть перед сеансом. А может, это просто моя усталость. Хорошо, если действительно дело в усталости, тогда всё пройдет немного проще, без излишних эмоциональных всплесков. Надеюсь.
Воды уже набралось прилично. Проверяю рукой – тепло, температура комфортная. Закрываю кран.
Тишина. Кажется, объявили мой рейс. Пора.
Бросаю еще один короткий взгляд на себя в зеркало – всё та же несчастная девушка смотрит на меня в ответ – и переступаю через бортик ванны.
Одна нога намочена. Вторая.
Сажусь аккуратно. Нормально выпрямить ноги в таких тесных условиях невозможно, сгибаю их в коленях. Укладываюсь поудобнее, чтобы не было больно спине. Опускаюсь ниже – по шею в воду. Чувствую, как мокрое платье неприятно обтягивает мое тело.
Мне становится так грустно. Так грустно…
Я не в силах это подавить, слезы выбрызгивают из моих глаз, и я тут же накрываю лицо руками.